Присяжные неотступно смотрели в сторону Дарры и ерзали от нетерпения, пока та пыталась успокоиться. Я предупреждала ее, что это будет самым трудным – рассказывать о совершенном над ней половом насилии, глядя в глаза двадцати трем незнакомым людям.
– Что он сделал потом, Дарра?
– Я отдала ему свою сумку, и он сказал мне идти дальше. Он стал толкать меня к лестнице, заставлял подниматься наверх. – Она умолкла на секунду. – Но я не могла сдвинуться с места.
– Он говорил что-то еще?
– Да, – ответила она, кивнув головой. – Иди наверх – или тебе не жить.
Она перевела дыхание. То же самое, казалось, сделали и присяжные.
– Он приставил мне нож к горлу. Я… мы поднимались медленно – другой рукой он по-прежнему держал меня за шею. Когда мы дошли до лестничной площадки наверху, он протянул мне сумочку и велел достать оттуда бумажник, чтобы пересчитать деньги.
– Что вы сделали?
Дарра отвела взгляд от меня и присяжных и посмотрела на настенные часы.
– Я сглупила, подумала, что ему нужно только это.
– Вы открыли бумажник?
– К сожалению. Да, открыла. – Дарра опустила голову. – Он толкнул меня, прижал лицом к стене и стал рыться в бумажнике. Он не искал деньги. Он вообще ничего не забрал. Он искал удостоверение личности, чтобы узнать, в какой квартире я живу. Номер 2Д. Он произнес его вслух…
Я ждала, когда она снова заговорит.
– Потом он схватил меня за волосы, держа нож у горла. Мы поднялись еще на один пролет и остановились перед моей квартирой. Он заставил меня открыть дверь.
Дарра попробовала говорить дальше, но ей мешали слезы. Она заново переживала этот ужасный момент своей жизни.
– Дарра, пожалуйста, сделайте глубокий вдох. Может, вам нужно выйти?
– Нет, я хочу закончить, мисс Купер, – сказала она, мотнув головой. – Он заставил меня открыть дверь. Я умоляла его не делать этого, но он ткнул ручкой ножа мне в ухо. Закрыл дверь, сказал, чтобы я ложилась на кровать, и тут он увидел моего жениха.
– Где он был?
– Мы снимали студию. Генри – моего жениха звали Генри Теппер – спал на кровати прямо около двери.
– Что сделал преступник?
– Он подвел меня к кровати, – произнесла она. Теперь она смотрела прямо на меня. – Потом поднес нож к моему левому глазу. Вот так.
– Запишите в протокол – мисс Голдсвит держит палец у левого глаза.
– Он упирался мне прямо в веко. Потом сунул что-то мне в руки. Из-за ножа я не могла понять что. Потом я опустила глаза – это оказались колготки.
– Что было дальше? – продолжала я.
Существует не так уж много вопросов, с помощью которых можно направлять рассказ в суде так, чтобы все детали преступления были освещены.
– Он сказал: «Разбуди его». – Я наклонилась, дотронулась до Генри. Он открыл глаза, но был еще полусонный. Этот парень предупредил его, что стоит Генри шевельнуться, нож воткнется мне в глаз.
Дарра облокотилась об стол и обхватила голову руками.
– Что сделал Генри?
– Ничего. Он ничего не мог сделать. Этот тип заставил меня связать Генри руки за спиной. Я старалась завязывать нетуго, но это не помогло. Он постоянно держал нож у глаза, поэтому Генри не двигался. Он даже не разговаривал.
Девушка рассказала, как преступник заставил ее раздеться и лечь рядом с Генри. После этого снял брюки и раздвинул ей ноги. Все это время он держал нож у глаза. Когда все закончилось, он связал Дарре ноги и руки, затянул потуже чулки, которыми был связан Генри, оборвал телефонный шнур и только после этого покинул квартиру.
Чтобы развязать друг друга, им понадобилось больше десяти минут. Освободившись, они стали барабанить в дверь соседки и попросили ее вызвать полицию.
Мне нужно было озвучить тот факт, что у Дарры перед этим не было близости с Генри. Таким образом мы доказывали, что обнаруженная после этого семенная жидкость ему не принадлежала. Свой рассказ девушка закончила на медицинском осмотре, во время которого был взят образец для анализа ДНК. По этому образцу и будет идентифицирован преступник.
– Вы получили какие-нибудь повреждения?
– Царапины, ссадины на лице и шее, где он все время держал нож. Швы мне не накладывали, в больнице я не лежала.
– Вы когда-нибудь видели потом этого человека?
– Нет, не видела.
– Спасибо, мисс Голдсвит. У меня вопросов больше нет. Если кто-то…
Я постаралась сделать так, чтобы все прошло гладко и дополнительных вопросов у присяжных не возникло.
Поднялись две руки: я не преуспела.
Я спустилась по ступенькам и подошла к присяжному номер девять. Он привстал и спросил:
– А где Генри? Что с ним случилось?
Генри Теппер не был ключевой фигурой в этом деле. Однако поскольку он был свидетелем нападения на Дарру и сам пострадал, присяжные заинтересовались им по праву.
Но им было вовсе не обязательно знать, что он не справился с чувством собственной вины за то, что не смог спасти свою невесту от изнасилования. Психологи называют это вторичной виктимизацией. Через месяц после случившегося жених разорвал помолвку и уехал обратно в Феникс.
– Когда вы в последний раз говорили с мистером Теппером?
– Вчера вечером. Я звонила ему прошлой ночью. Пару лет я о нем ничего не слышала. Сейчас он живет в Аризоне.
Джентльмен, задавший вопрос, откинулся в кресле. Видимо, его удовлетворяло то, что Теппера нет теперь ни в городе, ни в жизни Дарры.
Пожилая дама под номером одиннадцать все еще изо всех сил делала мне знаки.
Я прошла через зал, чтобы она задала свой вопрос для внесения в протокол.
– Мы квалифицируем это как изнасилование? – спросила она. – Даже если она не сопротивлялась? Он ведь не порезал ее?
Эти требования устарели, они не действовали уже более двадцати лет. Как еще могут у нас цепляться за эти дикие пережитки! Тогда, в восьмидесятых, закон штата Нью-Йорк требовал от жертв сексуального нападения, чтобы те сопротивлялись до последнего, даже при угрозе физической расправы. Многие женщины серьезно пострадали, многие погибли, борясь с вооруженным мужчиной, силы которого во много раз превосходили их собственные.
– Если что-то осталось непонятным, я проясню все после допроса. Мы оговорим все термины в обвинении, – сказала я. Придется разъяснить этой дуре, что изнасилование считается осуществленным, если совершен половой акт и применена физическая сила – а она применена – или кто-либо из свидетелей находится под угрозой немедленной смерти или физических повреждений. Преступник держал нож перед глазами жертвы и угрожал убийством – что могло быть хуже? – Надеюсь, я смогу ответить на ваши вопросы.
