– Там в «Лэндсдауне» отличные чистые туалеты. Мы можем поболтать в дамской комнате, если хочешь.
– Очень смешно. Хорошо. Встречаемся там в час тридцать. Я могу выделить тридцать минут максимум.
– Можно подумать.
Келли улыбался, когда повесил трубку. Забавно, что после разговора с Карен Медоуз на его лице всегда оставалась улыбка. Она умела по-особому действовать на него. Ему действительно следовало позвонить раньше, а не ждать все это время, что она позвонит первая. Но с другой стороны, он чувствовал, что ему был нужен предлог, и, возможно, она чувствовала то же самое. После того что случилось в последний раз. После того как в прошлом году Келли решил активно вмешаться в расследование убийства, которое шло как-то не так. А последствия этого вмешательства были чрезвычайными. И в конечном счете Келли остался жить со смертью человека на своей совести. Келли действовал довольно честно, он почти всегда действовал честно, и в общем и целом намерения у него были благие. Но точно так же ему была свойственна и бездумная импульсивность. Келли стыдился этого эпизода своей биографии. Именно он и стал причиной ухода из «Аргуса». Келли не желал больше заниматься работой, которая привела его, пусть даже и независимо от его намерений, к такому краху.
И Карен Медоуз, несмотря на их многолетнюю дружбу, вполне ясно дала понять, что считает его причиной неприятностей и не хочет больше иметь с ним ничего общего.
Келли решил, что ему просто повезло, если спустя всего лишь шесть месяцев она была готова хотя бы разговаривать с ним.
Он пришел в паб первым, чего Карен и ожидала бы даже в том случае, если бы не предупредила его. Когда она вошла, распахнув дверь так, что та ударилась о стену, Келли уже сидел за столиком в углу у окна, с традиционным стаканом диетической колы перед собой.
Все головы в баре повернулись. Два сотрудника уголовно-следственного отдела, что сидели на высоких стульях, машинально подняли свои кружки и разом опустошили их. Карен знала, что они не смогут чувствовать себя комфортно, выпивая в обеденный перерыв там же, где и их начальник. Опять шел дождь. На Карен было длинное белое пальто с капюшоном. Она скинула капюшон и потрясла своими коротко стриженными волосами. Освещение паба лишь усиливало их блеск. Белое пальто открылось, и под ним оказались черный свитер, черные джинсы и ковбойские ботинки со стальной набивкой. Она выглядела просто сногсшибательно. Ее внешность совершенно не отвечала представлению большинства людей о женщине-полицейском. Джинсы достаточно узкие, чтобы подчеркнуть ее фигуру, которая оставалась чертовски хорошей. Но Карен и представления не имела, как здорово она выглядит, и совершенно не заметила восхищенного взгляда Келли.
Ее появление в баре привлекло внимание. Но она и этого не заметила.
Карен помахала рукой Келли, сидящему в своем углу, и зашагала к нему через бар.
– Я тоже выпью с тобой колы, – сказала она вместо приветствия. – У меня сегодня будет непростая встреча с начальником полиции, и думаю, мне понадобятся все оставшиеся мозговые клетки.
– Хорошо, – сказал Келли, послушно встав и направляясь в сторону бара.
– А еще я буду картошку в мундире, с сыром, салатом и парой сосисок. Я просто подыхаю с голоду.
– Хорошо, – опять сказал Келли.
– Все нормально, Джон. Я принесу тебе заказ, – прокричал Стив Джекс, хозяин паба.
– Спасибо, – сказал Келли.
Это был паб копов, а Стив раньше заправлял другим заведением в Торки, которое тоже являлось излюбленным логовом местных полицейских. Сам он, кстати сказать, тоже был когда-то копом. Карен ясно осознавала, что такой сервис – это специально в ее честь. Стив достаточно хорошо знал, кто она такая, пусть она и нечасто бывала в «Лэндсдауне». Она возглавляла региональный уголовно-следственный отдел, и Стив понимал, как надо держаться с начальством.
Она резко повернулась к Келли, который быстро вернулся на свое место.
– Ну что ж, давай приступим к твоему делу.
– И я тоже очень рад тебя видеть, – сказал Келли, широко улыбнувшись.
– Прекрати, Келли. Во-первых, твое юношеское обаяние никогда на меня не действовало, а во-вторых, как уже сказала, у меня очень мало времени. – Она посмотрела на часы. – Уже даже не полчаса. Двадцать минут максимум.
– О'кей. – Келли сразу же прекратил всякие игры. – О'кей. Я встретил парня, которого задавил грузовик. Это было в «Дикой собаке», возможно, за несколько минут до его смерти.
И Келли поведал Карен всю историю. Все, что молодой солдат рассказал о Хэнгридже, как он был напуган, какой у него был взгляд, когда он покинул бар в сопровождении двух людей, которые его искали. Келли особенно подчеркнул последние слова, которые сказал ему Алан. И которые, учитывая все, что Келли известно, вполне возможно, были последними словами, произнесенными солдатом в жизни.
– «Они убили остальных. Они убьют и меня. Я в этом уверен». Вот что он сказал, Карен. И полчаса спустя он мертв. Может быть, конечно, тут просто невероятно странное стечение обстоятельств. Совпадение. Но я думаю, здесь кроется нечто большее. И уж по крайней мере это дело заслуживает расследования.
Карен задумалась. Она действительно была ужасно голодна. И все то время, пока Келли говорил, она быстро и со смаком расправлялась с сосисками и картошкой в мундире, которые ей принес Стив. А потому, пока она не поглотила количество пищи, достаточное, чтобы удовлетворить голод, ей совсем не хотелось говорить. И в течение всего монолога Келли Карен пробормотала лишь несколько одобрительных «угу».
– Мальчик был пьян, Келли, – наконец сказала она. При этом в Келли едва не попали куски наполовину разжеванного жареного картофеля. – Я не поленилась просмотреть дело после нашего телефонного разговора. Вскрытие провели сегодня утром, и оно, между прочим, показало: в его организме было столько алкоголя, что он, должно быть, был пьян в стельку. Я уверена, ты тоже заметил, что парень был никакущий. У тебя-то достаточно жизненного опыта.
Келли проигнорировал сарказм, который Карен в любом случае сочла бы ниже себя, хоть бы тот и был вполне уместен.
– Да, я знаю, – сказал он, – тем не менее парень был по-настоящему напуган. Я видел это в его глазах.
– Келли, разве ты не слышал о паранойе на почве алкоголя? Уж кто-кто, а ты должен знать, что это такое.
– Да, знаю. Даже сам страдал ею, о чем ты так любезно мне напоминаешь. Конечно же, я знаю, что такое алкоголическая паранойя, но это была не она. Я уверен.
– Ах да, ты теперь у нас не только будущий лауреат Букеровской премии, но и психиатр.
Карен и сама не знала, что на нее нашло, почему она была так груба с ним. Но она ничего не могла с собой поделать. Возможно, причиной было то, о чем она сказала ему утром по телефону. Келли всегда доставлял неприятности. Она видела, как его передернуло после ее последней колкости, а затем он просто пожал плечами.
