порядков не знаешь? Откуда сам приехал? У нас здесь так заведено: взял товар, плати! Обратной дороги нет, — этот говорил жестко и с нажимом. Я не до конца разбирал его быструю речь, но смысл был понятен. В конце он добавил, — или ты хочешь проблемы?..
Я не собирался сдаваться, и упёрто стоял на своём:
— Не нужна мне эта камера… дайте мне три тех…
Он попросил чёрного о чём-то на итальянском. Тот подошёл к телефону, набрал номер и начал разговаривать. Двое рыжих приблизились вплотную. Вероятно, для словесного и морального прессинга. При этом один лёгонько тыкал меня то локтем, то коленом. Не больно, слегка, но с явным намерением запугать. Второй рыжий обхватил за плечо и стал внушать свою правоту и мою неправоту.
— Нет! У меня на родине, и тем более, в Америке, покупатель всегда прав. Распаковал или не распаковал — я могу отказаться от покупки в любой момент, — твердил я в который раз одно и то же.
Словесная перепалка продолжалось некоторое время. Я, не сдержавшись, выразился матом по-русски. Черный паренёк в момент уловил матерное слово и подскочил ко мне:
— Что ты сказал?.. А?.. Тебе придётся ответить за свои слова! — попытался кинуться он на меня с кулаками. Двое других его попридержали.
Высокий рыжий в это время начал громко шептать мне на ухо:
— Ты лучше быстро бери эти две камеры за 790 долларов и уходи. Вон нашего парня рассердил… Зачем неприятности?.. Тем более, мы позвонили смотрящему за этим районом… Когда он придет, будет поздно… Ты можешь остаться и без денег, и без товара… А может и вовсе не уйдешь уже никуда, а?.. Как тебе такая перспектива?.. Советую, быстрее принимать решение!
Сценарий был ясен как день. Один злой, один добрый, один советчик, — шайка профессионально разводила меня «на лоха», классически распределив роли.
Внутри всё кипело. Я оказался припёртым в угол тремя манипуляторами-жуликами.
Чтобы вырваться, нужно было переходить к более активным действиям. Однако, я не решался, так как не мог оценить последствия. Во-первых, их было больше. Во-вторых, Чайна-таун, как я понял, более криминален, чем город. В-третьих, у меня нет свидетелей, эти в случае приезда полиции могут всю вину свалить на меня. Оставалось надеяться, что в магазин сейчас войдут случайные покупатели. Тогда можно будет навести шума, и постараться быстро ретироваться.
На удачу, дверь открылась, и вошёл высокий человек в костюме. Я облегчённо вздохнул. Но, оказалось, напрасно. Продавец обратился к нему на своём. Спортивного телосложения посетитель с грубыми чертами лица тоже оказался из их числа.
«Вот теперь точно хана! — пронеслась испуганная мысль в моей бедной голове. — Этот как пить дать мафиози. Что делать?.. Надо что-то делать!»
Верзила не спеша подошёл к прилавку, сел на стул, перекинулся парой фраз, и вонзил в меня кинжальный взгляд. Я вжал голову и внутренне приготовился к худшему. Теперь было не до покупок — унести бы ноги живым и здоровым! Рыжик поменьше с большей горячностью стал нашёптывать мне в ухо.
Мне же надо было быстро принимать решение: или вырываться, или соглашаться.
И в этот момент, о спасение, открылась дверь и вошла наша ватага: Нурлан, Станислав Ахабыч, переводчица, Филипп, и даже Алматас среди них. Я облегчённо выдохнул.
Ахабыч подошёл к стойке продавца и указал пальцем на витрину:
— Give me my camera, — язык его явно заплетался.
Я посмотрел на товарищей, все были навеселе. Китайский ресторан разгорячил и без того отважный дух моих земляков. Теперь можно было устраивать разборки с любой «Cosa Nostra».
— Оргаз, а что ты не подошёл в ресторан? — поинтересовалась моя милая Антуанетта. — Мы тебя не дождались. Почти час прошёл. Думали, что ты, возможно, сам уехал домой, — она мило сложила губы трубочкой. — Чуть было сами не уехали. Станислав Ахабыч вспомнил про приглядевшуюся камеру, и мы заскочили сюда. А ты, оказывается, всё ещё тут?..
Мне хотелось обнять её пухлое тело и сказать: «Да, это я — именно Оргаз! И ещё тысячу раз можешь назвать меня этим именем! Знали бы вы все, как спасли меня?..»
Вместо напыщенных фраз я устало пролепетал:
— Мне было не до этого.
Итальянские продавцы мигом переключились на группу, верзила возле прилавка равнодушно отвернулся. Высокий рыжак собрал видеокамеры, упаковал в коробки и негромко процедил:
— Sorry, we won’t sell anything to you. Have a nice day.
«Да, пошёл ты! Не хочет он мне ничего продавать… Я сам уже ничего не хочу у тебя покупать!» — ответил я ему мысленно. Отношений выяснять не хотелось, тем более качать права.
Ахабыч начал интересоваться характеристиками фотокамеры. Продавцы отвечали сухо. Станислав странно посмотрел на них, не понимая юмора: вроде до этого заглядывали в рот, а теперь засыпают на ходу будто мухи на холоде. Хмельной Ахабыч махнул рукой и отвернулся от прилавка. Мы гурьбой пошли на выход. Очутившись на улице, я свободно вздохнул. Спокойные до этого руки пробило на мелкую дрожь. Нурлан вытащил сигарету и прикурил.
— Дай покурить, — буркнул я.
— А что ты это вдруг… куришь что-ли?.. — вскинул он густые колумбийские брови.
— Иногда…
— Держи, — Нурлан вытащил сигарету из желтой пачки с одногорбым верблюдом.
Я прикурил и вдохнул едкий запах американских Camel, с присущим только этим сигаретам коньячно-миндалевым привкусом. Не докурив до середины выбросил окурок, уж больно крепкие.
Скоро вся группа вышла на стоянку такси. Мы расселись по машинам и покатили в гостиницу.
Часть 5
МОНТЕРРЕЙ. КЛУБНИЧНЫЕ ПОЛЯНЫ И «АГАШКИ»-ХУЛИГАНЫ
* * *
Из гостиницы Holiday Inn San Francisco мы, по команде организаторов поездки, дружно выписались и выехали на автобусе рано утром в понедельник в чемоданами. Нашей группе предстояло знакомство с процессом выращивания клубники. Мы ожидали увидеть что-то вроде колхоза или совхоза с деревянными домиками, коровами и гусями, гуляющими по улицам, под нескладный лай дворовых собак. Я представил местных крестьян с грубыми и мозолистыми руками. Мы, конечно же, ошибались, чему были очень рады. Фермерская Америка оказалась совсем другой.
— Почему в Сан-Франциско так много бродяг? — поинтересовались по пути в автобусе наши у Филиппа.
Тот громко рассмеялся:
— Потому что тут зимой тепло.
— Ааа… — многие удовлетворились этим ответом, так как каждому приходилось часто натыкаться на назойливых бомжей.
— А ещё этот город знаменит не только повышенной концентрацией бомжей и
