Пока же суд предлагает начать заседание, по существу. Начинаем. Подсудимый признаете ли себя виновным?
— Ни в коем случае.
— Очень жаль. Тогда слово представителю потерпевшего.
— Благодарю, Ваша честь — поклонился адвокат отца Саида: — Итак уважаемый суд, вчера в школе подсудимый беспричинно, сзади, подло, напал на сына моего доверителя Рувим — ака Магарова — Саида, и еще двух несовершеннолетних детей беженцев, нанес им тяжкие телесные повреждения, путем нанесения многочисленных ударов ногами в область головы и туловища. Вызванная полиция провела расследование, собрала вещественные доказательства. На основании изложенного просим привлечь подсудимого к уголовной ответственности, а также взыскать с его родителей в возмещение морального и материального вреда денежные средства в размере шестьсот тысяч рублей, которые следует арестовать немедленно, так как по нашей информации отец подсудимого попытается вывести материальные ценности со своего счета.
— Господин Магаров, вы поддерживаете ходатайства своего представителя?
— Да, ваша честь.
— Прокурор?
— Не возражаю, ваша честь.
— Представитель подсудимого?
Мой адвокат молча замотал головой
— Выносится определение- удовлетворить ходатайство потерпевшей стороны, но в соответствии….
— А мое мнение вас не интересует? — отец вскочил с перекошенным от гнева лицом.
— Нет, не интересует. Согласно представлению инспекции по делам несовершеннолетних, вы не осуществляли надлежащего воспитания своего сына, потому в данном процессе еще будет рассматриваться вопрос о лишении вас родительских прав и передачи вашего сына на попечение вот этим достойным господам — судья кивнул в сторону двух странных мужчин, сидящих в первом ряду и держащихся за руки:- Вы же имеете право высказывать свое мнение только как гражданский ответчик в части обсуждения взыскания с вас денежных средств в сумме шестьсот тысяч. По части обеспечительного ареста ваших средств ваше мнение значения не имеет.
— Внук, это кто такие? — я уставился на странных усыновителей.
— ЛГБТшники, наверное, из-за границы.
— Кто?
— Пидоры по-вашему, по-коммунистически.
— И что они хотят?
— Нас с тобой усыновить.
— Чего? А почему они не в тюрьме?
— Это в ваше время, при Сталине, таких садили, а сейчас их трогать нельзя, наоборот — надо защищать их права.
— Ох, ее! И зачем ты им?
— Будут воспитывать, как родного и приобщать к ценностям свободного мира.
— Каким образом?
— Тебе лучше не знать, а то с твоей непосредственной реакцией на все новое, дед, я боюсь, нас за убийство еще судить сегодня будут.
Судья между тем продолжал:
— В соответствии со статьей…. Гражданско-процессуального кодекса, в случае наложение обеспечительного ареста, инициатор этого обязан представить суду сумму, в два раза превышающею сумму иска, в целях соблюдения прав гражданского ответчика на случай не удовлетворения иска. Уважаемый господин Магаров, вы готовы предоставить суду такое обеспечение?
— Да, ваша честь, мы же не нищие, готов. Ведь это же формальность.
— Секретарь, арестуйте денежные средства на счетах сторон в пропорции два к одному и пригласите представителя полиции.
Одна из вчерашних инспекторов вышла к трибуне и сообщила, что я являюсь известным драчуном и хулиганом, мне неоднократно выносилось предупреждение. Мои родители неоднократно предупреждались о недопустимости моего поведения, но они никак не реагировали, моим воспитание не занимались. Отец привлекался к ответственности как неплательщик налогов, семья по месту жительства характеризуется отрицательно. Обследование места проживания несовершеннолетнего правонарушителя провести не представилось возможным, так как на момент посещения двери никто не открыл, о чем иметься соответствующие акты. На основании изложенного инспекция по делам несовершеннолетних предлагает изъять меня из семьи и передать под опеку гражданам Евросоюза, изъявившим желание — это сделать. Соответствие указанных граждан требования к попечителям подтверждается переданными суду документами. Затем к трибуне подошла женщина, безучастно присутствовавшая при моем вчерашнем допросе в инспекции, которая оказалась представителем органа опеки. Она сообщила суду, что поддерживает мое изъятие из семьи и передачи усыновителям из Евросоюза. Такое же мнение высказал прокурор, а мой адвокат заявил, что он оставляет разрешение этого вопроса на усмотрение высокого суда. Моему отцу заткнули рот, сказав, что если он вылезет со своим мнением до обсуждения вопроса о размере материального вреда, то его выведут из зала. Потом судья, огласив, что он приступил к исследованию доказательств, перечислил наименование документов, вшитых в толстое дело и наличие двух видеодисков в конвертах и предложил перейти к прениям. Тут уже не выдержал я.
Глава 6
Глава шестая. Нордическая беспристрастность.
— Ваша честь, прекратите грубо нарушать мои права.
Судья выпучил на меня свои водянистые буркала:
— В чем нарушаются ваши права, подсудимый?
— Прошу объявить перерыв и дать мне и гражданскому ответчику достаточно времени, что бы мы могли ознакомится с материалами дела.
— Вам лично это зачем?
— Потому что я уверен, что документы в деле не соответствуют обвинению. Кроме того, я лишен права на защиту.
— У вас есть адвокат, бесплатно предоставленный государством.
— Единственные взрослые, заинтересованные в соблюдении моих прав в этом зале — это мои родители, которых вы, ваша честь, лишили права голоса. У меня вопрос к моему адвокату: — в чем меня обвиняют и какая его позиция по обоснованности данного обвинения?
— Адвокат, ответьте своему клиенту — буркнул судья.
Молодой человек заполошно вскочил. Ух ты, а я то думал, что адвокаты краснеть не умеют.
— По статье сто двадцать восемь часть первая… ну это, смягчающие обстоятельства в том, что у подсудимого не было надлежащего воспитания…
— Вот видите, он даже статью обвинения не знает, а вы говорите о защите. Адвокат считает меня виновным, единственный вопрос по делу, который он мне задал — есть ли деньги у моих родителей. Прошу заменить мне адвоката и допустить к изучению документов меня и моего отца, как гражданского ответчика.
— Вам сколько полных лет, юноша.
— Шестнадцать, ваша часть.
—
