С Рудольфом они были в хороших отношениях, почти приятельских, но всё же он оставался принцем другой страны. Показать ему свою слабость означало бы подвергнуть королевство опасности. Как же ей стоит поступить?
Правильно истолковав сомнения принцессы, Рудольф твёрдо произнёс:
- Я клянусь сохранить в тайне всё, что узнаю в этих стенах. Я не буду использовать Ваше горе на благо собственного королевства. Слово принца.
Леона немного помолчала, а потом кивнула, отбрасывая последние сомнения. Сейчас любая помощь пригодится. Придётся рискнуть.
— Я принимаю ваше предложение. Жду вас обоих наверху.
— Скоро будем, — пообещал хорвандец и, развернувшись, исчез в гостевом крыле.
Леона проводила его взглядом, а потом повернулась и медленно пошла вверх по широким ступеням. Сбоку шёл задумчивый и тихий придворный чародей. На этаже по-прежнему было людно, то и дело мимо проходили слуги и маги. Как только Леона подошла к двери в королевскую спальню, та отворилась, и дворецкий вывел из комнаты одного из пришлых лекарей. Увидев принцессу, незнакомец тут же отвесил торопливый, подобострастный поклон. Виноватое выражение лица, с которым он скользнул следом за дворецким, только выдавало его беспомощность. Задержав прошедшего мимо слугу, принцесса негромко добавила:
— Следующего пока не зови. Я сама пришлю за ними.
Кивнув, дворецкий повёл неудачливого лекаря за собой по коридору. Оставшись у двери, Леона шагнула вперёд, протянула ладонь к ручке — и замерла. Глаза девушки были прикрыты, а пальцы едва заметно дрожали. Длилось это замешательство не больше секунды, потому что Леона тут же взяла себя в руки, и всё же чародей успел заметить промелькнувшее на лице наследницы беспокойство, как будто она не хотела заходить внутрь.
- Подождём Рудольфа, — решительно сказала Леона, опуская ладонь. Мужчина лишь кивнул, предпочитая делать вид, что ничего не произошло.
Принц вернулся быстро. Сначала на лестнице послышались его лёгкие шаги, а потом показался и сам Рудольф. За ним шёл невысокий мужчина средних лет со взглядом спокойным и немного усталым. Увидев принцессу, хорвандский маг поклонился и заговорил, держась с исполненной достоинства учтивостью, не оскорблявшей наследницу, но и не унижавшей его самого.
— Доброе утро, Ваше Высочество. Нужна моя помощь?
— Да, — ответила Леона твёрдо, рассматривая волшебника с пристальным вниманием. — Я хочу, чтобы Вы осмотрели короля и попробовали вылечить его.
Волшебник кивнул, и все четверо вошли в спальню Гильема. Придворный чародей немного замешкался у входа, тайком присматриваясь к собрату, и в его глазах отразилось невольное уважение. Леона тоже чувствовала, что этот человек гораздо сильнее тех, кого она видела внизу. У него могло всё получиться.
Хорвандец остановился у самой кровати монарха и аккуратно присел рядом. Вид у Гильема был неважный. За прошедшую ночь отец словно стал ещё слабее. Его тело казалось непривычно немощным и даже истощённым. Неожиданная худоба и бледность придавали ему сходство с Рикардом, но это сравнение лишь подчёркивало болезненное состояние Гильема. Его молодой враг был уверен в себе, полон сил и безрассудной дерзости. Гильем же раскинулся на подушках, и каждая чёрточка его лица выражала обреченность. Если Рикард держался как человек, который всегда побеждает, то король выглядел так, будто уже проиграл бой и смирился со своим поражением.
Леона тоже остановилась рядом и стала смотреть, как чужеземный волшебник водит ладонями над грудной клеткой короля. Ей было жутковато. Каждый раз, когда она бросала взгляд на лицо отца, внутри пробегал неприятный холодок. В нём не осталось ничего от того великого правителя, которого знала вся Румия, будто Гильема в одну секунду подменили другим человеком. И принцесса не знала, связано ли это с болезнью, или с чем-нибудь ещё.
Волшебник осматривал короля Румии долго и дотошно, по всем правилам. Он тихо говорил с больным, так, что никто не понимал его едва слышной речи, что-то рассказывал, а руки хорвандца тем временем порхали над ослабевшим человеком, то считывая характер остаточной магии, то посылая импульсы своей. Гильем ни разу не ответил лекарю, но, видимо, к словам всё же прислушивался, и что-то менялось. Король расслаблялся, по лицу иногда пробегали тени былых эмоций. Наконец волшебник поднялся и низко поклонился лежащему на кровати Гильему.
— Благодарю Вас, я всё понял. Скорейшего Вам выздоровления, Ваше Величество.
И, повернувшись к Рудольфу, взглядом предложил выйти. Один за другим все молча покинули огромную спальню короля. Гильем остался в одиночестве лежать на кровати, глядя в потолок взглядом, полным боли и тоски.
Отойдя на несколько шагов от дверей, волшебник из Хорванды вздохнул и почтительно склонился перед принцем и принцессой.
- Я осмотрел его. Как я и предупреждал достославного Рудольфа, младшего брата великого Мефета, я хороший маг, но плохой лекарь. Я не смогу его вылечить.
Леона почувствовала, как ей становится плохо, и усилием воли постаралась успокоиться. Поиски только начинаются. Может, кто-то еще… Но она так рассчитывала на хорвандца! Волшебник заговорил снова, не дав принцессе погрузиться в отчаяние.
— Тем не менее, я могу рассказать Вам кое-что и о состоянии короля Гильема, и о возможности дальнейшего лечения.
— Я слушаю, — кивнула Леона, чувствуя слабое облегчение. Хоть что-то.
За её спиной послышался деликатный кашель, и придворный чародей шагнул вперед.
— Может быть, поговорим в Вашем кабинете, принцесса Леона? — предельно вежливо предложил он. — Там нас не смогут подслушать.
Подумав секунду, принцесса кивнула. Да, так будет действительно лучше. К тому же в кабинете можно будет хоть чуть-чуть расслабиться.
Оказавшись в комнате, Леона опустилась в своё высокое кресло и положила руки на письменный стол. Рудольф сел напротив, с интересом осматриваясь по сторонам и — как показалось принцессе — мысленно сравнивая помещение с собственным кабинетом. Его маг тоже пристроился рядом и, пододвинув кресло поближе, начал рассказывать:
— Кто бы ни наслал проклятие на вашего отца, этот человек очень тщательно подготовился. Всё тело короля Гильема пронизано изнутри сетью остаточной магии, которая после пробуждения разрослась до невероятных размеров. Она таит в себе две опасности. Во-первых, хозяин может повелевать ею силой разума, таким образом причиняя дополнительную боль, задерживая или ускоряя развитие болезни. В обычное же время, когда он этого не делает, магия целенаправленно и неотвратимо разъедает организм, уничтожая его с заранее избранной хозяином быстротой. Основной упор идёт на лёгкие, мышцы, сердце. — Леона открыла рот, собираясь что-то спросить, и волшебник понимающе кивнул. — Я понимаю, что Вас интересует. Да, я выяснил, какой срок ему отмерен. По моим подсчетам королю осталось жить, — он потупил взгляд, — чуть менее двух суток. За это время болезнь успеет прикончить его окончательно.
Принцесса услышала, как у двери тихо вскрикнули, и вечно спокойный чародей бессильно облокотился на стену. Она подняла голову и встретилась с его паническим взглядом. Сама же Леона даже говорить не могла. Сидящий перед ней Рудольф невольно отшатнулся, и на его лице появилось неверящее выражение.
— Вы уверены? — дрогнувшим голосом спросила Леона и получила незамедлительный ответ:
— Абсолютно. Если короля Гильема не спасти, то послезавтра он будет уже мёртв.
В комнате повисло гнетущее молчание. Принцесса сидела в этой тяжелой тишине, прикрыв глаза, чтобы не видеть обращенных на неё взглядов. Волшебник немного подождал, и, откашлявшись, продолжил:
