— Вот как? — Потом кивнул в сторону корзины и спросил: — Ты готова?
Индия неуверенно пробормотала что-то. Дело в том, что она ни в коей мере не чувствовала себя готовой.
Более того, сейчас, когда уже пора было ехать, ей вдруг захотелось исчезнуть, чтобы никто никогда не нашел ее. Впервые в жизни она была бы рада бросить все, спрятаться, начать все заново. О, если бы можно было стать другим человеком, жить где-нибудь в другом городе, а то и в другой стране, и чтобы вообще вся ее жизнь сложилась иначе. Индия не могла объяснить даже себе самой, почему предстоящий пикник с Эйденом рождает у нее такой страх. Ей казалось, что причина не только в том, что они будут совсем одни, должно быть что-то еще. Но что? Она искала и не находила объяснения. Поэтому вопрос, готова ли она, застал ее врасплох и вызвал смятение в ее душе.
Но Эйден, очевидно, понял это по-своему.
— Прекрасно, — сказал он, — тогда я отнесу все в машину.
Он подхватил корзинку и направился к двери. Индии ничего не оставалось, как последовать за ним.
Эйден обернулся.
— Ты идешь?
— А что, у меня есть выбор? — огрызнулась она. — Такое впечатление, что от меня ожидают безоговорочного повиновения. Что я, как марионетка, должна подчиняться каждом» движению твоих пальцев, господин кукловод.
— Я только предложил, чтобы мы выбрались куда-нибудь вдвоем.
— Предложил! — Индия фыркнула. — Предложение подразумевает возможность выбора: принять его или нет. То, как ты «предложил», больше походило на приказ.
…Отчасти она была права. Чтобы поделиться этой идеей, Эйден выбрал момент, когда вся семья была за столом. Он был уверен, что миссис Марчент, свято верящая в их романтическое примирение, поддержит его. Так оно и получилось. С помощью Марион Марчент вопрос был улажен, оставалось только решить, куда же они направятся. Мать Индии оставила их одних в гостиной, чтобы они могли договориться. Эйден предложил сходить в кино или ресторан. Но Индия наотрез отказалась: слишком живы были воспоминания о том, как они ходили туда год тому назад.
— Тогда, может быть, в театр? Или на бега? Куда-нибудь, где ты смогла бы покрасоваться в своих платьях от лучших портных.
Индия удивилась.
— От лучших портных? Шутишь или издеваешься? Лучший и единственный портной, который шил для меня, — я сама. Почти все мои платья перешиты из маминых. Если не веришь, можешь посмотреть сам.
— Не стоит, — его голос был удивительно мягок. — Я… ты очень хорошая портниха.
Показалось ли это ей, или он и в самом деле хотел сказать что-то другое, но в последний момент передумал?
— Я даже собиралась заняться этим профессионально. Но потом решила выбрать что-нибудь более практичное и полезное для семейного бюджета, поэтому сразу после школы пошла на курсы секретарей. Но увлечение осталось, я даже сама сшила…
— Что же ты сшила? — спросил Эйден, когда Индия внезапно замолчала.
— Свое свадебное платье, — тихо ответила она.
— Оно было просто потрясающее!
— Вот как? А мне казалось, ты даже не заметил его, готовя свое эффектное выступление.
— Я ничего не готовил! — Лицо Эйдена потемнело от гнева.
— В любом случае спасибо за комплимент. — Индия горько улыбнулась. — Я рада, что мои старания не пропали даром.
— Ты чудесно выглядела, Принцесса. Я в жизни не видел никого прекраснее. Любой мужчина гордился бы такой невестой.
— Любой — но не ты!
И, испугавшись, что может расплакаться, если Эйден продолжит вспоминать день их свадьбы, она выбежала из гостиной и поднялась наверх: нужно было застелить кровати.
Она уже встряхнула простыню и взбила подушки, когда за ее спиной раздался голос Эйдена:
— Давай помогу. Она молча, уступила.
Отойдя в сторону, она смотрела, как он управляется с пододеяльником, и решила попытаться еще раз отговорить Эйдена от этой затеи с прогулкой.
— Понимаешь, — сказала она, — у меня сейчас совсем нет времени. Я должна быть в больнице. Слава Богу, отец вышел из комы, но это не значит, что я могу развлекаться. Пойми, сейчас он как никогда нуждается во мне.
— Ты не можешь быть с ним каждую минуту, да это и не нужно, — отозвался Эйден. — Во-первых, твоя мать всегда рядом с ним. И Гари тоже. А во-вторых, почти все время он спит. Так что ты вполне можешь позволить себе небольшой отдых. И мама твоя настаивает.
— Может быть…
— В конце концов, — Эйден словно не заметил ее мрачного тона, — наше воссоединение может показаться ей странным. Что это за влюбленная пара, которая не стремится использовать любую возможность, чтобы побыть наедине?
Индия не ответила.
Эйден подождал немного и продолжил как ни в чем не бывало:
— Боюсь, скоро она начнет задавать вопросы и просто выказывать удивление. А если ты не сможешь все объяснить, она спросит меня.
Индия вздрогнула. Именно этого она и боялась.
Эйден по-прежнему занимался постелью и говорил, не глядя на нее:
— Мне кажется, ты не захочешь, чтобы я огорчил ее преждевременным признанием. Пока, во всяком случае, еще рано раскрывать нашу тайну. Конечно, твоему отцу значительно лучше, но говорить об окончательном выздоровлении не приходится.
Индия поняла, что попалась. Действительно, что касалось болезни отца, самые черные дни вроде бы миновали, но он все еще был очень слаб, больше спал, чем бодрствовал, и практически совсем не мог говорить. То, что ему удавалось произнести, было совершенно невозможно понять.
Кроме того, он пребывал в полном неведении относительно появления Эйдена в их доме. Индия сумела уговорить мать и Гари не рассказывать ему об их счастливом примирении, напомнив о том, что отец был против свадьбы. Во всяком случае, пока. Потом, когда он окрепнет, можно будет открыть ему все. Она боялась даже думать о том, какие последствия для его здоровья может вызвать такая новость.
Что ж, значит, выхода у нее нет. Снова нужно уступить. С этой мыслью она подошла к Эйдену.
Одеяло было уже заправлено, и теперь Эйден как-то необычайно ловко накрыл кровать покрывалом.
Индия удивленно приподняла брови.
— А у тебя, похоже, и в этом деле талант, заметила она.
— Да, я всегда помогал матери, когда отец… когда его не было дома.
— Сколько же тебе было лет?
— Семь или восемь. — Его глаза вдруг затуманились воспоминаниями. — Я всегда думал, что чистые простыни — это, может быть, самая большая на свете роскошь.
Было неожиданно представить Эйдена маленьким мальчиком, помогающим матери стелить постель. Она вздохнула.
Эйден услышал ее вздох, но истолковал его по-своему.
