заметив растерянность гостя.
Схватив с соседнего стола одну из свечей, Вуд подошёл к лекарю.
— Так, хорошо. Теперь посветите-ка во-о-от сюда, — протянул Ганс, указав рукой на небольшой выступ в стене.
Вудроу поднёс свечу к указанному месту. Сначала он ничего особенного не увидел, но потом заметил небольшие щели, образующие прямоугольную сетку, покрывающую стену по всей площади. Ганс ухватился рукой за выступ и потянул на себя. Из стены медленно стала выдвигаться ниша, напоминающая большой ящик, в котором лежало человеческое тело, накрытое белой тканью. Вместе с трупом в помещение просочился специфичный неприятный запах органического разложения, отчего Вуд на мгновение закрыл рот рукой.
— Вот он, голубчик! — удовлетворённо провозгласил Ганс.
Казалось, что стоя́щий здесь запах ему совершенно не мешает.
— Держите ящик крепче, сейчас мы его достанем.
С этими словами Ганс принялся что-то откручивать на стыке ящика и стены, после чего, дав команду ухватиться за ящик у изголовья, сам начал приподнимать его с другой стороны. В какой-то момент послышался негромкий щелчок и Вуд почувствовал, как ящик стал заметно тяжелей.
— Держите крепче, мой друг! Теперь можно нести… Давайте положим его вон туда, — он указал на стол, который располагался рядом с тем, где уже лежал другой труп.
Ганс, словно капитан корабля отдавал команды, как нужно стать, где взяться, куда наклонить и поставить. В конечном счёте труп оказался на столе. Подойдя к изголовью усопшего, Ганс сдёрнул с него саван.
— Хрот всемогущий… — пробормотал Вуд, которому открылся вид лежащего мужского тела.
В свете свечи кожа трупа казалась неприятного жёлто-серого цвета, с проступающими в некоторых местах трупными пятнами. Тело не имело признаков каких-либо повреждений за исключением головы и длинного шва в районе сердца. От угла рта слева, до самого уха проходил бугристый шрам, цвет которого на несколько тонов отличался от остальной кожи. Но больше всего на себя обращало внимание вырезанное на лбу корявыми буквами слово «ХАРДИЕН». Глаза трупа были закрыты, но Вуду почему-то казалось, что если их открыть, то в них можно будет прочитать выражение животного ужаса и адской боли.
— Красавец, не правда ли?! — с воодушевлением произнёс Ганс, как будто он был не лекарем, а скульптором, и показывал не труп, а высеченное из камня произведение искусства.
Вуд хоть и обладал отменным чувством юмора, но от специфических шуток лекаря ему было не по себе.
— Меченый! Собственной персоной… — представил усопшего лекарь своему гостю. — Очень занятный случай, хочу я Вам сказать! — продолжил он с неподдельной радостью на лице.
— Ну да, не каждый день упражняются в письме на трупе…
— Как раз в этом Вы ошибаетесь, мой друг.
— Разве это не первый случай?! — удивился Вудроу.
— Случай-то первый, но упражнялись не на трупе.
— То есть Вы хотите сказать, что…
— Именно! Был живее всех живых! — воодушевлённо произнёс лекарь, перебив следопыта. — Его одежда была пропитана кровью. Это значит только одно: при нанесении повреждений присутствовало сердцебиение, которое и выталкивало кровь. Кроме того, если Вы внимательно посмотрите на края ран, то заметите некую припухлость — верный признак заживления, которое происходит только у живых, поскольку раны у мёртвых не затягиваются.
— Сколько же он протянул после нанесения повреждений? — спросил Вуд, который с трудом переваривал полученную информацию.
— Думаю, не менее трёх часов. Но это ещё не всё. О прижизненности получения этой травмы говорит ещё общее малокровие. У бедняги было такое сильное кровотечение, что в нём почти не осталось крови. При этом некоторое её количество находится… Где бы Вы думали?
Ганс с вызовом посмотрел на Вудроу, и как показалось следопыту, даже хитро улыбнулся. Сыщик задумался, пытаясь сообразить, в каком таком необычном месте могла оказаться кровь. В голове промелькнула мысль о половом органе, и он машинально посмотрел туда.
— Святые защитники, Вудроу, уж не думаете ли Вы, что…?!
— Нет-нет, что Вы! Я… Я не знаю, — засмущался следопыт.
— В желудке!
— В желудке?
— Да-да, в желудке, мой друг.
— Но как? Он что, пил её?!
— Можно сказать и так. Я думаю, что когда убийца делал надрезы на голове, то выступающая кровь естественным образом стекала вниз ко рту, отчего бедолага невольно глотал эти потоки.
— Хрот всемогущий… — пробормотал Вуд. — И неровные буквы…
— Что?
— Я говорю, неровные буквы. Видимо, он уворачивался, крутил головой, отчего буквы и получились такими корявыми.
— Хм, интересное умозаключение. Я думаю, что, скорее всего, так оно и было.
Вудроу ещё раз окинул взглядом всю поверхность лежащего тела, на мгновение задумался и спросил:
— Я не вижу других повреждений. Неужели он умер от порезов на лбу?
— Правильно мыслите, мой друг. Как раз здесь кроется самое интересное! Причина смерти в травме сердца.
— Что это значит?
— Во время вскрытия, когда я добрался до сердца, то сначала не поверил своим глазам. Оно было неправильной формы! Оно было… Ну, как Вам сказать… Как будто чем-то смято… Как будто его крепко сжали рукой, отчего оно изменилось, приняв форму, несовместимую с жизнью. Но самое интересное — на сердце были следы от пальцев!
— Что?! — не поверил своим ушам Вуд.
— Да-да, следы от пальцев. Знаете, если человека ухватить за руку, например, в районе запястья и очень крепко сжать, — лекарь взял Вуда за правую руку и крепко сжал в районе запястья, отчего на коже следопыта проступили красные следы. — Вот видите? Образовался, как бы отпечаток… Так вот, на сердце у этого бедняги было то же самое.
— Но как такое возможно?
— Я не знаю. Вполне возможно, что это просто какое-то редкое заболевание, которое доселе мне не встречалось, но… — Ганс несколько промедлил, — но я даже не могу представить, что это за болезнь. Судя по характеру следов первое, что приходит на ум, это обыкновенный физический контакт, сжатие. В любом случае я свою работу сделал, а докапываться до истины — это уже Ваша работа, мой друг. У Вас ко мне ещё будут вопросы?
В ответ Вудроу очередной раз внимательно осмотрел труп и отрицательно покачал головой.
Следующим этапом была встреча с двумя стражниками, которые обнаружили труп. На сегодня же следопыт решил закончить работу и договорился с Робертом встретиться на следующий день.
* * *
[1] Плинфа — строительный материал в виде тонких, плоских глиняных пластин (как правило, обожжённых).
Ночной кошмар
Жилище, которое занимал Вуд, находилось на самой окраине Лерона, в нескольких десятках метров от городской стены. Двухэтажный дом, выложенный из коричневой плинфы, уже десять лет служил для следопыта надёжным пристанищем и отличным местом для ночлега. Хозяйка — молодая вдова с двумя детьми, жила
