с лишним серий «Наруто». Во второй или третий раз. Интересно, что стало причиной сейчас? Неужели Сонечка никогда не смотрела «Наруто», и Макар отважно решился приобщить ее к прекрасному, а заодно и самому окунуться в атмосферу приключений и битв? Скорее всего. Илья хотел легонечко стукнуть пальцем в наушник лучшего друга, чтобы оглушить его и так привлечь внимание к своей персоне, но удержался и просто потряс того за плечо.
– И давно Сонечка к нам переехала? – озвучил мучивший его вопрос он, когда Макар снял наушники.
– Ты о чем? – притворился дураком друг.
– Зубная щетка.
Прежде чем ответить, Макар взял телефон и посмотрел на дату.
– Она там неделю уже стоит. Надо Сонечке написать, что она проиграла в споре. Она была уверена, что ты сразу заметишь. Наивная. – Тепло улыбнулся Макар в экран телефона, печатая сообщение.
– Это все?
– А что еще тебе надо?
– Объяснений. Может, мне уже стоит новую квартиру искать?
– Не думаю. Ты нам не мешаешь.
– Ну спасибо.
– Ты же знаешь, я не могу попасть к ней в общагу из-за того, что сам там не живу. Поэтому Сонечка сама осталась у нас на прошлых выходных. Ты был так занят своим расследованием личности Веры, что даже не заметил ее. Ты, кстати, обидел ее своим игнором. Также Соня решила сразу оставить тут немного вещей, чтобы можно было приезжать налегке. Девушки… – снова улыбнулся Макар. – Тебе ли не знать?
Илья не хотел снова вспоминать Нику, но его вынудили, со всей силы столкнув в ледяную пучину событий прошлого. Зубная щетка, расческа, шампунь, гель для душа, аромат духов. Ника не появлялась в этой квартире без малого два месяца, но Илье до сих пор казалось, что он слышит запах ее цветочных духов и что его постельное белье пахнет не кондиционером, который недавно купил Макар, а ее кожей. Наверное, в эту минуту Ника лежит на своих шелковых простынях, а ее голова – на груди у Дениса. Они обсуждают планы на следующие выходные. Или она показывает очередную маленькую сумочку в одном из интернет-магазинов. Обязательно из змеиной кожи. В прошлой жизни она точно сама была змеей. Причем опасной, с медленно действующим ядом, чтобы можно было подольше наблюдать, как мучается ее жертва, а потом, как наиграется с ней, проглотить целиком. На последний день рождения родители подарили ей питона-альбиноса. Наблюдать, как она кормит свою змею маленькими беспомощными живыми мышками и белыми крысами из ближайшего зоомагазина, было зрелищем не для слабонервных. Илья стал свидетелем такой сцены лишь однажды, но так и не смог ее вынести, закрыл глаза и вышел из спальни, в которой на комоде стоял террариум. Такие пищевые цепи были ему явно не по душе. Маленький звоночек жестокости, который Громов не смог распознать, привел его к тому, что он, сам того не подозревая, стал новой игрушкой, такой же безуспешно вырывающейся из рук Николь мышкой, не понимающей, что челюсти скоро сомкнутся и оборвут поток фотонов света.
Илья вернулся в свою комнату и к своим поискам. Первая теория оказалась наполовину провальной, наполовину ошибочной, так что он перешел ко второй, которая гласила: Вера – знакомая, которую привел кто-то из людей, попадавших под категорию «все наши». Логичнее было начать с этого пункта, потому что опросить тридцать человек было бы легче и быстрее, чем отсмотреть тысячу страничек в соцсети, но он был уверен, что стал изгоем из-за драки в клубе или чего-то еще, так что кто знает, что у его одногруппников в головах, поэтому не спешил обращаться к ним за помощью. Если уж все, кроме двух его друзей, дружно игнорировали его учебные вопросы в чате группы, то где гарантии, что ему станут помогать в этих, весьма странных, поисках? Как будто вся группа сплотилась, чтобы «дружить» против него. Нет ничего ядовитее, чем дружный женский коллектив. Конечно, парни немного разбавляли его, но этого было недостаточно.
Проблема была еще в том, что состав «всех наших» постоянно менялся в зависимости от прихотей Санька, организовавшего вечеринки в «Дикой Розе», поэтому наверняка список гостей мог знать только он. И Илья пока не понимал, как лучше подступиться к Саньку так, чтобы получить нужный список имен. Во-первых, Громов обломал ему все планы на тот вечер, вырвав из его лап Сонечку. Лавров не был злопамятным, но обладал хорошей памятью, особенно на все неприятные поступки, которые кто-либо когда-либо осмелился совершить в его адрес. Во-вторых, он был лучшим другом Дениса, а там дальше нетрудно вывести цепочку к Нике. Николь. Опять она. Как все дороги вели в Рим, так и все мысли от Веры неизбежно приводили к Нике. Еще немного, и Илья начнет сходить с ума. Маршрут со станциями Вера – любая мелочь – Ника он проходил даже чаще, чем ездил в институт, а за время поисков он не пропустил ни одной пары.
Илья понял, что ему придется вывозить все самому. В тот вечер в клубе он не успел толком разглядеть никого, кроме Макара, Сонечки, Дениса, Николь и Санька. С последними тремя все и так было понятно. А первые двое мало чем могли помочь. Они пробыли в клубе ненамного дольше Громова. Илья напряг все свои извилины, но так и не смог вспомнить ни одного лица.
«У Евы точно не было бы таких проблем, – подумал он. И тут же осекся. Миллисекунда, чтобы успеть вырваться из зыбких воспоминаний первых отношений. – Только мыслей о ней не хватало», – поспешно добавил Илья.
Через час у Громова был готов список примерно из сорока имен людей, которых он когда-либо видел в «Дикой Розе». Оставалось выспаться, чтобы набраться сил. Завтра ему предстоял забег по всему институту, чтобы опросить хотя бы часть из этих свидетелей. Вера должна существовать. Илья верил в это. Она не могла быть просто выдумкой. Иллюзией. Галлюцинацией.
Ночью ему снилось, как разбиваются и рушатся дома из стекла, которое, по заверениям архитекторов и инженеров, было, благодаря закаливанию, прочнее стали.
Глава 7
Возвращение домой
Мой дракон улетел в первый год лета,Оставляя за собой изумрудный цвет глаз.Ущипни меня за лампу, сделай взмах ресниц кастетомИ заставь меня прочувствовать намоленный час.Рубеж Веков. Маковое поле
За пару дней в вузе Илья смог выцепить между пар и расспросить только несколько человек. Каждый из них (вернее, каждая, потому что на их химфаке перевес был в сторону прекрасной половины человечества) смотрел на него со смесью неодобрения и презрения. Но Громов другой реакции и не ожидал. После быстрого «привет-как-дела» и такого же краткого ответа с небольшими жалобами на количество лаб и не самое удобное расписание неизменно следовал подробный словесный портрет незнакомки из клуба. Илья хотел составить настоящий фоторобот или сгенерировать изображение Веры в нейросети, но подумал, что это будет слишком странно и подозрительно, из-за чего многие из его собеседниц точно могли бы решить, что он либо сошел с ума, либо решил заделаться в насильники или убийцы (нужное подчеркнуть), которые выбирают своих жертв исключительно по типажу: большие голубые глаза, мягкие черты лица, пухлые губы и темно-русые волосы, обрезанные чуть повыше плеч.
– А я думала, ты по блондинкам, – скривила ярко-розовые губы в усмешке одна из бывших пассий Санька, имя которой Илья за время отсутствия в институте успел позабыть. Нужное сочетание букв так и вертелось на языке: либо Даша, либо Наташа.
– Ну Даш, пожалуйста! – Он проследил за реакцией и понял, что назвал правильное имя.
– Да не видела я ее.
– Ну вспомни, блестящее платье, такое, голубое. Ее сложно было не заметить. Может, ты все же видела Еву?
– Ты ж минуту назад о Вере спрашивал. – Даша прищурилась.
– Блин, да, конечно о Вере, оговорился. Так что? – Громов мысленно ударил себя ладонью по лицу. Перепутать имена… с ним точно уже что-то не так. Хорошо хоть Никой не назвал.
– Помню только, что ты влез в очередную драку. Вы с Макаром после этого как, по-прежнему друзья?
– Ладно, спасибо. – Илья понял, что его очередная попытка отыскать Золушку так и не увенчалась успехом.
Громов и хотел бы успеть подойти ко всем из своего длиннющего списка, но многие из тех, кто посещал вечеринки Санька, обычные практические занятия, лекции и лабы, к сожалению, игнорировали и появлялись исключительно на контрольных. Илья почувствовал, что снова попадает в очередной тупик в этом бесконечном лабиринте поисков Веры. От раздумий
