гладит живот, сидя рядом со мной. Если бы она не была беременна, я бы лично вышвырнул ее из машины.
— У меня нет ломки. Для меня женщины — средство для достижения цели. Они нужны, чтобы лежать на спине и беременеть.
Энджел смеется как гиена — полубезумно.
— Доминик, — говорю я, скрипя зубами.
— Ты ждешь, что она родит тебе детей, и что дальше? Выйдет за тебя замуж? — спрашивает Энджел. — Ты на ложном пути. Ты ведь знаешь, что я все еще общаюсь с ней?
— Конечно, знаю. Ваши телефоны прослушиваются, — ее глаза расширяются, она тянется вперед и бьет Доминика.
— Почему ты мне этого не сказал?
— Я вас не слушаю. Это на тот случай, если кто-нибудь попытается тебе угрожать, — объясняет он, пытаясь успокоить ее.
Хотя на самом деле, мне просто нравится слушать Райю. Как она говорит. Я должен был решить, хочу ли преследовать ее, и на это у меня ушли годы. Но каким-то образом, сама того не осознавая, она проникла в мою душу, и когда я впервые увидел ее снова, пути назад уже не было.
Именно на этой женщине я собираюсь жениться.
— Я слушаю, — говорю ей с усмешкой.
— Ненавижу тебя, — ворчит Энджел, и я просто улыбаюсь.
Мы останавливаемся возле бара. Я замечаю Райю, сидящую внутри с несколькими ее коллегами по работе, в основном мужчинами, и, прежде чем мы успеваем что-либо сказать, Энджел выходит из машины и направляется внутрь.
— Ты можешь хотя бы попытаться быть с ней вежливее? — спрашивает Доминик.
Поднимаю бровь глядя на него.
— Что? — говорю, так, будто не расслышал его.
— Она беременна твоей племянницей.
— И?
— Ты ужасно с ней обращаешься, — он качает головой.
— Я отношусь к ней как к сестре. А как бы ты хотел, чтобы я с ней обращался? Если бы любой другой человек говорил со мной в таком же тоне как она, ты знаешь, что он бы уже не дышал, — я поворачиваюсь к окну бара и вижу счастливую Райю, с широкой улыбкой обнимающую Энджел. Мы с Домиником остаемся в машине на несколько минут, чтобы понаблюдать за общением двух женщин.
— Я люблю ее, — говорит Доминик.
— Любовь глупа. Она приведет тебя к гибели.
— А что же тогда у тебя с Райей?
— Одержимость, — отвечаю без колебаний. Я улыбаюсь. Интересно, достаточно ли ее трахнуть, чтобы она вышла из моих мыслей или она застрянет там навсегда.
Я весь день думал о ней в этих обтягивающих кружевных красных штучках, и это сводило меня с ума.
Думаю, есть только один способ это выяснить.
Глава 14
Райя
Сначала я думаю, что мне мерещится, потому что вижу перед собой не просто Энджел, а очень беременную Энджел. Я в шоке. Знать о беременной Энджел и видеть её такой — две разные вещи.
Ее руки автоматически обхватывают меня, и она стаскивает меня прямо со стула. Неловко обнимаю ее в ответ, разница в росте очевидна, особенно когда я на своих четырехдюймовых каблуках. Она ничего не говорит, пока мы обнимаемся, но я чувствую, что она плачет. Глажу ее по спине и жду, когда она успокоится, и, когда думаю, что Энджел наконец-то собирается отпустить меня, она сжимает меня чуть сильнее, а ее круглый живот прижимается ко мне.
В конце концов она начинает успокаиваться.
Отстранившись, смотрю на нее сверху вниз.
— Ты здесь, — поднимаю руку и вытираю ее слезы. Она улыбается и протирает руками оба глаза, размазывая тушь.
— Извини. Мне очень жаль. Я столько раз пыталась приехать к тебе.
— Все в порядке, ты сейчас здесь. Я имею в виду, откуда ты узнала, что я здесь? — спрашиваю в замешательстве. Я никому не говорила, что приеду сюда, но она вошла так, словно знала. Мы пытались организовать встречу, чтобы наверстать упущенное, но на этой неделе все срывалось.
— От него, — говорит она и указывает через плечо назад большим пальцем. Поднимаю глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как открывается дверь и входит Крю. Люди смотрят на него, а затем так же быстро отводят взгляд. Я пришла сюда с несколькими коллегами по работе, которые были на моей вечеринке в тот вечер. А это значит, что они скорее всего видели его и то, что он сделал. Некоторые начинают пятиться, я остаюсь на месте, а он подходит ближе. Блядь, это плохо. То, что нас увидели вместе один раз — можно списать на совпадение, но дважды — уже похоже на проблему.
Крю смотрит на мужчину, стоящего слева от меня. Мэтью, который работал со мной над несколькими делами.
— Ты знаешь кто я? — спрашивает Крю, на что Мэтью кивает головой. Крю оглядывается назад, где находятся еще несколько моих коллег. — Вы все знаете, кто я?
— Да, — говорят они в жуткий унисон.
Он думает, что он Бог?
— Хорошо. Мне приятно видеть, что все вы держали язык за зубами, — он указывает на бармена, — Всем выпивка за мой счет.
Поворачиваюсь и вижу, что у всех настороженные лица, у одних головы склонились набок, пытаясь подслушать, у других, будто в замешательстве, сузились глаза. Как мне взять ситуацию в свои руки? Сказать ему, чтобы он ушел? Или сделать вид, что я его не знаю? Но по тому, как все с любопытством наблюдают за ним, очевидно, что они слишком напуганы, чтобы когда-либо высказываться против него. Мы отличная юридическая фирма. Когда я перевожу взгляд обратно на то место, где стояла Энджел, ее уже нет, а на ее месте человек, который, кажется, просто своим существованием выводит меня из себя.
— Нам нужно поговорить, — требует Крю.
— Нет, не нужно, — я смотрю мимо него и вижу, как Энджел обнимает Доминика, его рука сразу же тянется к ее животу.
— Нет, нужно. У меня есть для тебя кольцо.
Я потрясена, когда он вытаскивает синюю коробочку и начинает ее открывать. Быстро протягиваю руку и захлопываю ее.
— Лучше бы тебе не давать мне ебаное кольцо.
— Кто-нибудь говорил тебе, что у тебя грязный язык?
— Кто-нибудь говорил тебе, что ты засранец, который думает, что может получить все, что захочет?
Он ухмыляется, прежде чем наклониться и прошептать.
— Не думаю. Я знаю, что могу.
— Ты не можешь получить меня, — говорю, хватая сумку со стула и обходя его.
Он не тянется, чтобы схватить меня. Ну, по крайней мере, это прогресс.
К черту! Я все равно собиралась уйти. Допиваю остатки напитка и направляюсь к Энджел, которая все еще стоит с Домиником.
— Хочешь поесть десерт? — спрашиваю ее, и
