что уже были созданы до двадцатого года второго тысячелетия и на их образцах мозгом скомпилировано множество прообразов, аналогов и просто новых архитектур. Вообще у меня зародилась мысль, что в мою программу «Авто-кад» «вселился» искусственный интеллект, который предлагал варианты уже с введения первых более-менее значимых параметров или условий задачи.
Найти ростки интеллекта в «Авто-каде» я не смог, но программу секвестрировал так, чтобы Стив Фербер работал головой и руками, создавая архитектуру поблочно.
— Пусть займётся сопроцессорами и контроллерами, — решил я.
Стив Фербер от увиденного на огромном цветном мониторе самого огромного телевизора в Великобритании, впал в ступор надолго. Потом он разглядывал архитектуру будущего пентиума, увеличивая его до максимума, то и дело обращаясь к спецификации.
— Сколько ты на это потратил времени? — наконец спросил он.
— Больше трёх лет, — соврал я.
— Но, ты сделал свой компьютер только год назад. На самом деле — ещё раньше. Много раньше. Просто я никому его не показывал. Маленький ещё был. Думал, отберут.
— Правильно думал. Надо это запатентовать.
— Обязательно. Сразу после праздников.
— Не боишься, что я успею раньше? — Фербер прищурился. Взгляд его стал нехорошим.
— Не боюсь, — усмехнулся я и по его лицу расплылась добродушная улыбка.
— Почему? — спросил он. — Не веришь, что я злодей?
— Не верю. Ты — настоящий учёный, который хочет что-то сделать сам и тем самым продвинуть науку. А с моим «Авто-кадом» у тебя это получится гора-а-а-здо быстрее. У этого процессора очень много чего нет внутри.
— Я вижу. Ему нужны сопроцессоры?
— Точно. Займёшься? Только извини, программу домой тебе не дам. Да и, сразу предупрежу, файловая система программы закрыта. Чтобы искушения не было. Сказано же: «Не искушай», вот и не искушаю… Хе-хе-хе!
Глава 7
— Ты предлагаешь мне у тебя пожить? — удивился Стив Фербер.
— Почему у меня? Рядом свободная комната такая же как и моя. Поставим тебе комп, установим программу и работай.
Фербер некоторое время «пошевелил мозгами», размышляя над предложением.
— Извини, три дня бухали с ребятами. Ещё плохо соображаю. Грейс уехала. В Кембридж мне не надо. Учёба только с третьего января. Сегодня — двадцать восьмое. Давай попробуем! Только ты покажешь, как на ней работать? Тут у тебя векторная графика… Я работал с такой на больших машинах, но программа была совсем другая. Всё нужно было вводить символами, а у тебя клавиатурой.
— Договорились. Сейчас установим ещё один комп и я тебе покажу, что и как.
Мы придвинули к моему рабочему столу ещё один и я, установив на него компьютер, показал, как пользоваться «Кадом»[1]. Через несколько минут моего обучения Стив сказал: «Пожди!» и пошёл налить себе воды. Отпил значительную часть из стакана и спросил, глядя куда-то в стол:
— Хочу спросить тебя, Джон. Эту программу кто сделал? Неужели — ты?
— А что тут такого?
— Ха! Что тут такого⁈ Программа установленная на заводе Локхид, где я стажировался год назад, не даёт возможности рассчитать объект. Она позволяет чертить и выдаёт спецификацию и всё. И это на плоскости. Твоя — позволяет и то, и, скорее всего, много чего ещё. Где ты её взял? Военные?
Он посмотрел на меня изучающе, а я просто постучал себе по голове.
— Хочешь верь, хочешь не верь.
— Но этого никак не может быть. Э-э-э… Я аспирант, сейчас изучаю курс микро печати на кристаллах кремния. А ты — первокурсник колледжа. Я не знаю, откуда у тебя знания технологии производства микросхем. А без этих знаний такую архитектуру не придумать.
— Слушай, Стив, давай договоримся, не задавать глупых, или ненужных вопросов. Тебе что нужно, ехать к своей цели на машине, или идти пешком? И ещё… Хочу сразу с тобой договориться, что всё, что ты придумаешь, становится собственностью компании «Рэйнбоу». На твоё авторство никто не покушается, но… Ты же понимаешь, что я и сам могу спроектировать эти сопроцессоры. С тем опытом, что я приобрёл во время проектирования самого процессора и программных нароботок, на это потребуется меньше трёх дней.
Стив насупился.
— Это не очень приятно. Я привык самолично пользоваться своими разработками.
Я пожал плечами.
— Как хочешь. Ты в своём праве. Но по другому не будет. Или ты в моей команде, и мы работаем на один результат, или нет.
— Зачем я тебе нужен, если ты и сам можешь спроектировать любую микросхему?
На лице Стива Фербера отражались все его эмоции, чувства и борьба мотиваций.
— Я много чего могу: делать музыку, делать компьютеры, рисовать, но делать процессоры я не могу. А ты специально учишься этому. Вот и давай процессорами заниматься вместе?
— Ты, Джон, словно разбойник в Шервудском лесу. Приставил кинжал к горлу и спокойно так рассуждаешь о «нас вместе».
— Какой кинжал, Стив? — я рассмеялся. — Не хочешь, не надо. Скоро и другие напишут такие программы.
Стив покрутил головой.
— Пока кто-то напишет, ты запатентуешь тысячи архитектур. С помощью рассчётов, ты можешь по настоящему проектировать процессоры, а не чертить их, делая рассчёты на «коленке». Кстати, твои калькуляторы по настоящему «ручные» и показывают цепочку действий. Это просто охренительно!
— Короче, Стив. Так мы вместе, или как?
— Вместе, это на сколько вместе? — он улыбнулся, но взгляд его остался серьёзным.
— Мы говорим о бизнесе, Стив. О дорогом и затратном бизнесе, а это финансовые и имиджевые риски. Производство микросхем весьма затратная отрасль. Особенно на первом этапе. Я посчитал… Даже для того чтобы поддерживать цеха в работающем состоянии ежегодно потребуется около восьми миллионов фунтов.
— Ты о каких цехах говоришь? Неужели ты рассчитываешь наладить массовое производство чипов и построить завод?
— А почему нет? — удивился я. — Фотолитографическое оборудование продаётся, вакуумные
