где стояли мы с Малеком и сказал:
— Еще немного, и все будет готово.
Я вернулась в дом, расставила посуду и заварила чай с чабрецом, потом потолкла картофель и выглянула в окно. Уже совсем стемнело, небо затянуло тучами и поднимался ветер. Пора поторопить моих работяг, что можно там делать в темноте. Вышла снова во двор и увидела, впервые наверно, такое настоящее проявление магии, да еще и так близко. Над домом, где Эдриан, ремонтировал крышу, висел большой и яркий светлячок. Малек тоже наблюдал за ним как заворожённый.
— Жень, смотри, настоящая магия, — воскликнул Малек и показал пальцем в сторону Эдриана.
— Да, удивительно красиво, — ответила я. А сама смотрела не на магию, а на Эдрина. Его мощная фигура в темноте, подсвеченная магическим светом выглядела нереально круто, а его движения были уверенными и четкими.
— Вот и все. Теперь гроза и дождь нам не страшны. Идите в дом, я сейчас тоже зайду, — спускаясь с лестницы сказал Эдриан.
Мы с Малеком пошли в дом, а Эдриан направился в душ.
Спустя некоторое время мы втроем сидели за столом и ужинали. За окном уже вовсю лил дождь и сверкала молния освещая все вокруг. У нас же было тепло, печь еще горела, а тусклый свет от свечек добавлял определенной атмосферы.
За ужином я показала Эдриану свои наброски и объяснила, что именно я имею в виду. Мужчина слушал внимательно, временами задавая уточняющие вопросы. В итоге сказал, что все понял и завтра начнет реализацию моего плана.
Малек уже откровенно зевал и мы решили собираться ко сну. Спать один в комнате Вереи мальчик отказался, сказал, что боится молнии, поэтому пришлось думать, что делать. В моей комнате кровать слишком узкая, да и на полу нет места.
В этот момент грянул гром, да такой силы, что затрещали стекла. Малек подскочил и вцепился в меня, а я сама тоже так испугалась, что сердце в пятки ушло. Я с детства боялась грозы. Меня нашли на пороге приюта в такую же ненастную ночь, я сидела около двери, вся мокрая, замершая, испуганная и ничего о себе не помнящая. Мне было около десяти лет, как определили врачи. А имя мне дала директор нашего детского дома. Полиция долго искала моих родителей, но безрезультатно.
Вот и сейчас, услышав такой мощный раскат грома, я будто вернулась в тот день, снова стала маленькой одинокой девочкой. Я начала дрожать, обнимая Малека, который крепко держался за меня. Так мы стояли некоторое время, не могу сказать точно сколько, потому что была в тот момент потеряна где-то между мирами, между прошлым и настоящим.
Но вдруг стало тепло, уютно и спокойно.
— Что это? — пронеслась мысль в моей голове и я прислушалась к ощущениям.
Нас с Малеком обнимали крепкие руки и прижимали к широкой горячей груди, а над головой чувствовалось теплое дыхание.
Глава 11
ЭДРИАН ДОРН
Как страшно снова жить. Раньше я ничего не боялся, думал, справлюсь с чем угодно. Тогда один день изменил всё, а сейчас снова всё меняется. И виной всему один мальчишка.
С его появлением я снова стал слышать звуки природы, видеть рассвет и закат, чувствовать радость и, что совсем мне несвойственно, смущение. Женя просто своим присутствием заставляет меня жить, а не существовать. К тому же его забота согревает и наполняет силами.
Но особенно остро я почувствовал, что мое сердце снова живет, когда вчера ночью, во время грозы, Женя и Малек испуганно дрожали, прижимаясь друг к другу. Ребенок испугался грома и вцепился в парнишку, ища защиты, но Женя сам был сейчас похож на ребенка, маленького и беззащитного. Он сам сейчас нуждался в защите и заботе. В его глазах была паника и страх, а еще, мне показалось, что он что-то вспомнил. Думаю, его боязнь грозы не беспочвенна.
Я не смог просто смотреть на этих двоих, стоящих посреди комнаты и вздрагивающих от каждого раската грома. Подошел и обнял обоих, не знал, что еще можно сделать в этом случае. Так мы простояли некоторое время, пока Малек не сказал:
— Я спать хочу.
Женя встрепенулся, освобождаясь от моих рук, присел на корточки перед мальчиком:
— Пойдем, ляжешь у меня, а я посижу рядом на стуле.
— Ты не уйдешь? — дрожащим голосом спросил мальчик.
— Нет, я посижу с тобой до утра.
Я не мог допустить подобного и поэтому отправил обоих в свою комнату:
— Идемте все ко мне, у меня места много. Ляжете на кровать, а я на пол.
Малек просто кивнул, ребенок уже почти спал, ему было все равно куда идти. А вот Женя с такой неприкрытой благодарностью смотрел на меня, будто я ему не кровать предложил, а полмира как минимум.
Я слегка улыбнулся и движением головы указал на дверь своей комнаты. Женя взял мальчика и уложил того спать. Малек сразу свернулся, поджав коленки и уснул. Женя укрыл его одеялом и обернулся ко мне:
— На полу холодно.
— Я маг, не забывай.
— А ты можешь наколдовать еще одеяло или матрац? — оживился парень.
— Зачем колдовать, — усмехнулся я. — Все это у меня итак есть.
Прошел к шкафу и достал пару одеял, кинул на пол и лег.
— Ложись, Женя. Спи и ни о чем не думай. Это просто гроза, все будет хорошо.
Парнишка потоптался еще немного на месте, а потом лег рядом с Малеком на бок. Я лежал на спине, закинув руки за голову, но боковым зрением видел, что Женя смотрит на меня.
— Доброй ночи, — пожелал он тихо, и через пару секунд добавил, — И спасибо.
От этого «спасибо» мое сердце сжалось, и снова стало страшно. Страшно потерять этого парнишку, опять остаться одному в темноте и холоде бесцельного существования. А с другой стороны давил страх быть счастливым. Имею ли я право на счастье? Оно такое хрупкое, может исчезнуть в одночасье.
Но одно я для себя решил, если пойму, что я нужен парнишке, то буду рядом с ним, во что бы то ни стало.
ЕВГЕНИЯ ВЕРЕСОВА
— Ложись, Женя. Спи и ни о чем не думай. Это просто гроза, все будет хорошо.
Эти простые слова отозвались в моей душе благодарностью и теплом, а еще разбудили неведанное ранее трепетное чувство первой любви. Мне почти двадцать лет, но я еще не любила. В приюте за мной ухаживал мальчик, нам тогда обоим было по шестнадцать, но он не вызывал у меня иных чувств, кроме дружбы, позже в институте был
