грациозно плывет, выполняя разные трюки. Мы застываем на месте, Яна наблюдает за ним, а я больше за ней. В очередной раз осознаю, как безумно люблю свою дочь. Хочу видеть ее счастливой, удивляться и радоваться вместе с ней. Делать все возможное, чтобы каждый день для нее был особенным. Ее улыбка — самое дорогое сокровище.
Как бы я хотела, чтобы Яна познакомилась с родным отцом. Но всегда есть «но». Открыть дверь прошлому — значит рисковать будущим. Не знаю, как отреагирует Дамир и что он будет делать после открывшейся правды. В голове самые ужасные сцены развития событий, о которых даже думать нет желания.
Так, я не хотела думать сегодня о Дамире, и я не буду о нем думать. Переключаю свое внимание на Яну и забываюсь на какое-то время.
После океанариума, едем кушать. В дороге Яна спит в автокресле, в обнимку с плюшевым дельфином. Пока в пути, Катя пытается выудить у меня хоть какую-нибудь информацию. Я, как партизан, молчу и злюсь, что сестра настаивает, но вида не подаю.
Рома весь вечер какой-то странный, весь в своих мыслях. Нужно будет все-таки завтра узнать, может, на работе какие-то проблемы, и нужна моя помощь.
После ресторана решаем погулять в ближайшем к отелю парку. Возвращаемся домой без сил и под самый вечер. Яна сразу засыпает, как только касается подушки. Для нее очень насыщенный день. Да и я, на самом деле, тоже хочу спать.
Быстро принимаю душ, залезаю к Яне на кровать. Прикрываю глаза и уже предвкушаю крепкий сон. Но на тумбочке вибрирует телефон.
Неизвестный:
«Спокойной ночи, Лебедева.»
Нет. Нужно срочно добавить контакт в черный список. Днем меня отвлек Рома, а сейчас некому. Так и делаю. Теперь Дамир меня не потревожит. Но осознаю, что снова улыбаюсь. Это странное ощущение — как будто не я контролирую свое тело, а оно взяло верх надо мной.
Нужно прекращать! Откладываю телефон, устраиваюсь поудобнее на кровати и, наконец, засыпаю.
16 глава. Дамир
Вчера Милена меня по полной игнорировала, и в отеле я ее не видел. От этого очень злился. По камерам глянул: она с Катей и ребенком ушла, а вот вернулась с Ромой. Сегодня тоже с самого утра упархала куда-то, к счастью, без Тихонова.
Прицепился ведь он к ней, словно банный лист. Меня выворачивает всего изнутри от осознания того, что Рома постоянно крутится возле моей жены. Пока еще бывшей, но я собираюсь это исправить.
— Ты до сих пор тут? — в номер залетает Кирилл и проносится мимо меня к дивану, словно ураган.
Недовольно смерю его взглядом. Я привык к Киру, мы как братья, но иногда хочется побыть в тишине и, чтобы никто без предупреждения не врывался.
— Костя уже звонил. Готов тусить, — довольно произносит Кирилл.
У нас есть маленькая традиция, в первый вечер идем в бар. Ему повезло с женой, она без вопросов его отпускает, а он взамен дарит ей всего себя, за исключением нескольких дней в году, когда встречается с друзьями. На самом деле у них это взаимно: он свободно может увидеться с нами, а Ульяна с подругами. К слову, они знакомы с Миленой, интересно, будут ли общаться спустя столько времени?
— Дамир, — от мыслей отрывает голос Кира.
— Я почти все, дай одеться. Никакого покоя от тебя, — закатываю глаза и удаляюсь в спальню.
— Сделаем вид, что ты этого не говорил, брат, — кричит мне вслед Кирилл. Усмехаюсь, но я оставляю его без ответа.
* * *
Приезжаем в любимый бар на набережной. Для нас уже готово забронированное место и стол накрыт закусками. Начинаем мы с пива, обычно им и заканчиваем, но что-то, мне кажется, я буду пить до самого утра.
При входе в бар нас встречает атмосфера дружелюбия. Здесь нет тисков, высокомерия — только честные улыбки и доброжелательность. А все потому, что люди сюда приходят расслабляться в кругу друзей и выпить отличного пива.
Усаживаемся за столик, нам приносят напитки, и разговор завязывается сам собой. Сначала о работе, потом Костя рассказывает про сына и Ульяну, Кир с наслаждением вещает о прелестях холостяцкой жизни. А я…я вываливаю на Костика новость о Милене.
— Да ладно? Я в аху…в шоке, брат, — он удивленно смотрит на меня, не веря своим ушам. — И что теперь делать будешь?
— Для начала хочу выяснить причину побега, а потом вернуть, — отвечаю сразу же.
Кирилл закатывает глаза, ведь теряет друга в холостяцкой жизни, теперь не получится со мной клеить баб. Я автоматически становлюсь верен одной женщине, пусть она этого еще не знает. Но после встречи с Лебедевой, даже смотреть на других не хочется.
— Правильно. А то она странно исчезла, даже записку не написала, — задумывается Костя.
— Так, мы пришли сюда отдыхать. Давайте не будем распускать сопли, ради нашей дружбы. Я не вынесу этого, — влезает Кирилл и наиграно-страдальческим голосом произносит.
Друг прав. Заканчиваю разговор о сердечных делах, и мы переключаемся на разные обсуждения, начиная футболом, заканчивая планами на следующее лето.
Алкоголь немного дурманит рассудок. Я не пьяный, а расслабленный. Только чего-то не хватает. Точнее, кого. А я знаю, кого именно! Милены дома, а лучше рядом под боком.
Вот снова, словно сопливый подросток рассуждаю о девушке. Нужно брать все в свои руки, и дело с концом. На плечо и унести, как первобытный человек в свою пещеру. Но, боюсь, Лебедева не оценит такой жест. Поэтому будем добиваться другими способами. Но сначала разговор, который необходим, словно воздух.
— О, твоя идет, шатается, — смеется Кир, тыча пальцем в окно.
Мозг не сразу соображает. Сначала думаю это он говорит Косте, потом до меня доходит, что Ульянка то с ребенком в отеле. Тут до меня доходит, что Кирилл говорит про Милену. Резко поворачиваюсь и смотрю, куда указывает друг. И правда, Милена, только уже сидит на лавочке и заливисто смеется. Рядом с ней Катя, которая что-то рассказывает, при этом жестикулирует руками.
— Я скоро, — подрываюсь с места и иду прямиком к любимой.
Оказываюсь на улице, вдыхаю морской воздух, приводя мысли в кучу. Действовать по схеме: на плечо и унес? Встряхиваю головой, отгоняя этот бред. Вот что со мной делает Лебедева, на ум приходят идиотские идеи.
— Привет, девчонки, — меня догоняет Кирилл и привлекает к себе внимание.
Хочу дать ему подзатыльника, что за приветствие такое? Это он так клеит девушек? Ладно, меня это не касается.
Милена с Катей поднимают головы и с нескрываемым удивлением смотрят
