себя в порядок? И… Карине нужно сходить в душ… Я поищу для неё одежду. Мы с ней… Не сильно отличаемся по размеру.
— Вообще-то, сильно. — слегка разочарованно произнесла Карина, глядя на грудь блондиночки, а затем на свою.
— Это… Не суть… — продолжая атаковать меня самыми неприличными эмоциями, Галина медленно поднялась и направилась в коридор: — Карина! Давай, за мной. Я всё тебе покажу…
— Ура! — девчонка тут же подскочила и дикой ланью понеслась за нашим бухгалтером.
— Ну-с… — глаза дедушки хитро блеснули, а на столе появился початая бутылка рябиновой настойки: — Как насчёт полтишка за знакомство, Ваша Светлость?
— Так ведь, девять утра? — удивился я, пытаясь переварить всё то, что внезапно начало исходить от Галины.
— С утра выпивают только аристократы и дегенераты. Но столь постыдный недуг — я готов взять на себя. — подмигнул Николай Константинович: — Ну, давайте, мужчины! Пока внучка не видит…
Глава 4
Состояние человеческого тела серьёзно зависит от сна. Стоит пропустить хотя бы одну ночь — всё. Тут же происходят биологические сбои, падает иммунитет, начинается излишняя нервозность и раздражительность.
Ультиматы были избавлены от данного недуга. Спать, конечно, нам тоже иногда приходилось, но не чаще раза в один цикл, или полтора земных года.
Поспал пару сотен часов — и снова свободен! Не красота ли?
А сейчас я постепенно засыпал, разглядывая отчётные документы после канцелярского магазина. Буквы расплывались… Смысл буквально ускользал от меня. Но я пока держался.
— Детка, одолжи степлер. — я повернулся к девчатам, которые сидели на заднем диване «Бумера».
— Но у меня нет… — смущённо ответила Галина.
— А я это Карине. — пояснил я, видя, как милое личико блондиночки тут же приобретает бордовый оттенок.
— Вот! — порывшись в пакете, девчонка протянула мне инструмент.
— Спасибо… — я сцепил несколько листочков воедино, чтобы потом не потерять и посмотрел на фамильяра: — А ты, чего такой напряжённый?
— Мотоцикл прямо за нами. — произнёс Семён, поглядывая в зеркало заднего вида: — Плетётся с самого морга.
— Тот «ИЖ»? — я тоже посмотрел на нашего преследователя. Вернее — преследовательницу в чёрном обтягивающем комбинезоне и ярко-красном шлеме: — Ага… Сразу заметил.
— Будем отрываться?
— Смысл? — сонно зевнув, спросил я: — Это же наши «друзья». Если в поле зрения один, значит, где-то притаился второй.
— Уверен, что это «друзья»?
— А, кто же ещё?
— Может, «АртСтар» решил вплотную нами заняться, после твоей выходки? — предположил Семён.
— Ой, да нужны мы им больно! К тому же, они бы точно так сильно не выделялись. У них наверняка есть доступ к камерам наружного наблюдения, если уж на то пошло. А эти… Ну, ты понял. У них есть причина держаться рядом.
— И тем не менее — нужно подумать о государевой защите от наглых корпоратов. — щёлкнув переключателем поворотников, Семён перестроился в левый ряд: — Мы сейчас у всех, как на ладони.
— Что за государева защита? — поинтересовался я.
— Как же? Получаешь статус «губернского дворянина» и всё. Тебя защищает сам Император! И плюсом — можно стать губернатором. Ну, если, конечно, люди за тебя проголосуют. Ибо у нас всё честно!
— И, как получить статус «губернского»?
— Сделать, что-нибудь хорошее для губернии. Построить детский сад. Поликлинику городскую. Или дом престарелых.
— Или сиротский приют… — я хотел добавить, «который мы сами же и спалили», но многозначительно оборвал фразу.
— Всё верно! В общем, нужно активно участвовать в социальной жизни губернии. И не только Перми! Строить, заселять, засевать. В общем, там много вариантов.
— Выходит, если убрать всё лишнее, то статус губернского просто… покупается?
— Ну, да… Но нет! Заслуживается. — настоял Семён.
— Покупается при помощи вливаний. — поправил его я.
— Нет же…
— Хорошо! Дом для сирот ты построишь за фантики, или за деньги?
— Ох… Ты не понимаешь! — возмутился Семён: — Это — другое!
— Как же?
— Ты же строишь. Участвуешь… Делаешь, что-то! А не просто кидаешь во всех деньгами.
— Тем не менее.
А мысль стать «губернским дворянином» мне понравилась.
И если так подумать, то губернатора выбирают люди, так? А значит, есть шанс не только укрепить уже имеющуюся власть, но ещё и приумножить её. Люди часто прислушиваются друг к другу. И лучше рекламы, чем «сарафанное радио» для них не существует.
Кому ты доверишься больше? Какому-то незнакомцу с экрана ноутбука, или же своему другу, которого давно знаешь?
Ответ очевиден. Да и управлять губернией, на самом деле — не такое уж и хитрое занятие. Главное, чтобы с «Верхушки» палки не вставляли.
А так — сделаю хорошее для людей, они автоматически превратятся в моих последователей и сделают меня сильнее! Взаимовыгодный симбиоз, однако.
Но прежде, чем лезть во власть — необходимо создать качественную, и главное — рабочую команду. А у меня на заводе до сих пор дефицит сотрудников… Эх, ещё работать и работать.
— Кстати, по поводу мотоциклистки. Фигурка у неё — ничего! — промурчал фамильяр, решив соскочить с темы разговора, и улыбнулся, словно маленький мальчик, который впервые увидел фильм для взрослых.
— Кто, о чём… А, вшивый о бане. — усмехнулся я.
— Эй! У меня нет вшей и блох! Я — чистоплотный кот. Ну, и человек. — возмутился Семён.
— Кстати, не привычно видеть тебя в человеческом облике. — произнесла Галя, сопротивляющаяся своему нутру из последних сил: — Почему ты не ходишь так на заводе? Выглядишь очень мило.
— И шляпка милая! — Карина резко сняла цилиндр фокусника с головы Семёна, и два здоровенных кошачьих уха тут же встали торчком: — Ой…
— Вот, поэтому. — недовольно пробурчал фамильяр, и резким движением вернул шляпу на место: — Больше, никогда… Слышишь? Никогда так не делай. Поняла меня?
— Простите… — Карина виновато опустила взгляд.
— Детка, не слушай этого старого противного кошака. А ты — не ругайся на ребёнка! — возмутился я.
— Не ругаться⁈ — Семён зыркнул на меня: — Ты же всё прекрасно знаешь! И понимаешь, как я к этому отношусь…
— Девчат, как вам ушки Семёна? — я повернулся к нашим спутницам.
— Отличные! — Галина показала большой палец, но взглянув на меня, тут же смущённо отвернулась к окну.
— Я считаю, что они потрясающие! Честно! — восхищённо ответила Карина.
— Вот, видишь? — я повернулся обратно к фамильяру: — Ты — единственный человек, кто этого стесняется. К тому же, у нас на заводе — свыше двух сотен филинидов. И все работяги их любят и уважают! Да и в целом, у нас очень дружный коллектив.
— Я — не филинид. — злобно шикнул Семён: — Сколько можно повторять? Я ненавижу врать людям! И это — не мой настоящий облик. Я —
