если Питер Паркер снова скажет, что не хочет уходить.
— Ага! Значит, у тебя все-таки есть сердце, — поддразниваю я, прижимаясь плечом к ее плечу.
— Я не психопатка, этот момент был грустным, — хихикает она, а затем смотрит на меня более серьезно. — Знаешь, я всегда считала тебя загадкой до того, как мы стали близки.
— Что ты имеешь в виду?
— В тебе так много разных сторон, понимаешь? Ты одеваешься как девчонка, но в то же время и спортсменка, которая любит носить спортивные костюмы. Ты одержима супергероями, но также любишь гулять на улице вдали от гаджетов. Ты любишь рисовать, и на самом деле очень нежная, хотя притворяешься, что это не так.
Моя нижняя губа опускается, дыхание перехватывает в горле.
— Подожди, откуда ты знаешь, что я рисую?
— Не надо меня ненавидеть, но однажды на первом курсе твой блокнот выпал из спортивной сумки и открылся на одной из страниц. Я не смогла удержаться, но посмотрела только одну, а потом закрыла его, — признается она, ее слова звучат быстро, как будто от этого зависит, насколько быстро я ее прощу.
Я вздохнула, и от смущения провела рукой по лицу.
— Я не ненавижу тебя, Минни. Но не говори никому, пожалуйста?
— Клянусь, — говорит она, подняв мизинец, как девочка-скаут. — Кстати, это было очень красиво. Не помню точно, что это была за картинка, но точно запомнила, что она вызвала у меня какие-то чувства, когда я на нее посмотрела.
Я улыбаюсь, мне нравится, что мой рисунок произвел на нее впечатление. Хотя я не рисую для того, чтобы кто-то видел мои работы, мне все равно приятно это слышать.
— Хорошо, потому что если ты кому-нибудь расскажешь, я обязательно расскажу о твоей обширной коллекции секс-игрушек для девственниц.
Жасмин смотрит на меня, брызгая водой мне на грудь.
— Эй, у меня тоже есть потребности!
Мы обе разражаемся приступами смеха и проводим так остаток времени в спа. Мы смеемся и расслабляемся в горячих источниках, пока не приходит время возвращаться домой.
День рождения прошел замечательно: от ужина с папой и братом (несмотря на ошеломляющий эффект, который произвел на нас мой отец) до спа-дня с лучшей подругой.
Остался только финал моего дня рождения. В следующую субботу я отправлюсь в поход в одиночку, чтобы провести его в месте, которое люблю больше всего, и с человеком, по которому больше всего скучаю.
С моей мамой.
Глава 10
Кэмерон
Затянув шнурки на ботинках, я встаю во весь рост и смотрю на гору впереди.
Медвежья тропа популярна в Колорадо, известная своим Изумрудным озером, привлекающим туристов в течение всего лета.
Но сейчас, когда близится зима, здесь почти пусто несмотря на то, что снега в этом году пока не было. Я не собирался проводить здесь субботу, но планы изменились. Я хорошо знаю эту тропу и нуждался в отдыхе, пока разбираюсь со своими мыслями.
Аврора всю неделю жила в моей голове на правах аренды. Наши две встречи на этой неделе прошли хорошо с академической точки зрения, и ничего не изменилось по сравнению с предыдущей неделей, за исключением того, что мне все труднее и труднее не улыбаться рядом с ней.
Я часто опускаю голову к экрану ноутбука, чтобы не дать ей увидеть вмятины, которые она оставляет в моих стенах.
Будто даже и не пытается, и это меня пугает.
Что, если она действительно будет стараться узнать меня, и наоборот? Я буду в полной заднице.
Как будто Вселенная хочет поиздеваться надо мной: угадайте, кого я вижу сидящим на бревне прямо перед Изумрудным озером примерно через час после начала прогулки?
Ни кого иного, как Аврору Веллакорт.
Она закутана в длинную белую пуховую куртку. Ее шапочка, варежки и шарф — все одного бледно-зеленого оттенка. Потрепанный розовый блокнот, который она повсюду носит с собой, лежит на коленях, раскрытый на одной странице. Отсюда мало что видно, но это подтверждает мою теорию о том, что она рисует, а не пишет в нем.
Коричневая собака сидит у ее ног, навострив уши при звуке моих приближающихся шагов, но она, кажется, этого не замечает.
Но самое интересное для меня — это ее лицо. Она красивая, мне это уже давно известно, но ее спокойствие завораживает. Ее зелено-голубые глаза смотрят на открывающийся перед ней пейзаж. Даже на расстоянии я вижу, как расслаблено ее тело, как в нем нет напряжения.
Я мог бы отвернуться и сделать вид, что не видел ее здесь, но как только подумал об этом, у меня внутри все перевернулось при мысли о том, чтобы оставить ее. Меня как магнитом тянет к ней. Это что-то неосязаемое, но мне кажется, что я могу протянуть руку и схватить его. Настолько оно сильное.
Я выхожу на тропинку, и ее собака тут же начинает лаять на меня.
Аврора поворачивает голову в мою сторону, ее глаза расширяются, когда она видит меня. Она вздыхает со смесью шока и облегчения.
— Филдс? Какого черта ты здесь делаешь? Я думала, это медведь, черт возьми, — она кладет руку на грудь, и я замечаю, как быстро она дышит.
Черт, я не хотел ее пугать.
— Мне нравятся прогулки на свежем воздухе, — это, наверное, единственное, что я рассказал ей о себе и не уверен, почему сделал это и что скажу ей дальше. — Я могу спросить тебя о том же.
— Сегодня мой двадцать первый день рождения, и я люблю проводить его именно здесь. Мне тоже нравится бывать на природе, когда есть время, — добавляет она, убирая блокнот в рюкзак, лежащий на бревне рядом с ней.
Я не удивлен ее легким признанием, тем, как она открылась без всякого труда. За то короткое время, что я провел с Авророй, я понял, что она легко выражает свои эмоции.
— С днем рождения, — говорю я ей с небольшой, но не совсем полноценной улыбкой.
Она отвечает мне, широко улыбаясь.
— Спасибо, Филдс. Это Огурчик, — она жестом показывает на коричневую собаку, радостно дышащую у моих ног.
Я опускаюсь на колени, уделяя Огурчику внимание, которого он так просит.
— Огурчик? Интересная кличка для собаки.
Аврора отворачивается от меня, ее взгляд устремлен на кристально-голубое озеро перед ней. На мгновение она замолкает, и я думаю, что она не услышала мой вопрос по поводу имени ее собаки, пока она не выдыхает.
— У моего отца есть прозвища для всех нас: мамы, брата и меня. Все они связаны
