— Что-то не так? — растерянно поинтересовалась Ангелина, на мою реакцию.
Она еще спрашивает. Все прекрасно, даже лучше, чем можно представить себе. И самое важное, девчонка даже не догадывается какое впечатление производит на меня, и на мужчин. Других мужчин. От этой мысли сразу поморщился. Уже не хотел даже думать о других в ее жизни. Но самое интересное что и меня не должно быть в ней, и скорее всего не будет. Не скорее, а точно.
— Все прекрасно! — мрачно произнес я. — Заверните старое платье девушки!
Повернувшись, быстро пошел на кассу, все больше понимая что либо уже сделал, либо что-то делаю, неправильно и эта ошибка может мне стоить очень дорого.
[АНГЕЛИНА]
Его необычность, если не сказать неординарность и философия, очень привлекали. Я знала, что такие мужчины редкость. Такие только в фильмах, и не уставала себе это повторять. Для него, я нищенка. Трезво оценивала, с каким нескрываемым презрением на меня смотрят продавщицы, пока шли до магазина, видела, как одеты девушки и, как они смотрят на него. Сильный, красивый, хорошо одетый и я выгляжу, как попало. В истории Золушек и принцев, я не верила. Это все сказки, о которых пишут романы, и по которым снимают кино. А здесь реальная жизнь, где на такую, как я, точно не посмотрит такой, как он.
— Есть не хочешь? — поинтересовался Давид, когда мы купили еще пару платьев и туфли, несмотря на все мои протесты.
Желудок уже привык к постоянному голоданию, но при упоминании о еде, неприятно сжался.
— Пошли!
Он, не дождавшись моего ответа, повел меня в сторону уютного кафе, где играла негромкая музыка. Красивые кожаные диваны, уютный интерьер, я ощущала себя на фоне всего этого глупой неотесанной деревенщиной. Первый раз в таком месте.
— Здесь рыба вкусная, любишь рыбу?
Он посмотрел на меня, а я лишь кивнула в ответ. Мне было все равно что кушать, рыбу, мясо или курицу, есть хотелось ужасно. Заказав себе кофе, а мне зеленого мятного чаю, он достал из кармана телефона. Нахмурился.
— Через пять минут приду! Пойду покурю!
Я понимала, что ему кто-то позвонил и сто процентов девушка. Он не хочет говорить при мне. Конечно, у него кто-то есть, а еще возможно у него есть дети, и может даже и ни один ребенок. Отпив вкусный чай, огляделась по сторонам. Здесь город, совсем другая жизнь. Столько народу за столиками, все улыбаются, о чем-то общаются. У всех все сложилось, вероятнее всего они тоже через многое прошли и приложили немало усилий, чтобы все было.
— Вы девушка скучаете?
Я едва не подавилась. Напротив меня на диван, опустился какой-то не трезвый парень. Внутри тут же все неприятно сжалось.
— Нет, я не скучаю! И я не одна! Сейчас сюда подойдет мой муж, я думаю ему, не понравится, что, вы, сели на его место!
Он пьяно икнул.
— А что ж он вас такую красивую куколку одну оставляет? Может погуляем?
Я не успела даже раскрыть рта, как к столу подошел Давид. Вжалась в диван. Его глаза сузились, а на лице не читалось ничего хорошего.
— Ты плохо понимаешь с первого раза?
У него даже голос поменялся и от этого становилось лишь страшнее.
— Брат, ты извини, друган нажрался не уследили!
К столу подошел еще один и тут же потянул за руку своего друга, который резко побледнел и походу сам жалел, что присел.
— Без проблем! Извини, братан! — поднял он руки, показывая, что ему проблемы не нужны.
Когда они отошли, Давид сел на место, хмуро смотря на меня.
— Я пробовала его прогнать!
— Я слышал! Это моя вина, что оставил тебя одну, прости!
Подошла официантка с ароматно пахнущими блюдами, но мне опять кусок не лез в горло.
— Может ты все- таки поешь? — орудуя вилкой, поинтересовался он.
Я откусила нереально вкусный кусочек через силу, понимая, что у меня опять пропал аппетит.
— Я ем!
— Ешь с трудом и думаешь, когда я уже наконец убью тебя, да?
Он улыбнулся, и я не могла не признать, что улыбка очень идет ему.
— Я уже говорила, вам, что я так не думаю!
— Можешь не выкать, Ангелин! — поморщился он. — У нас в разнице даже десятки нет! Мне двадцать восемь! Восемь лет! Конечно, я кажусь тебе старым древним ископаемым, но все же, меня зовут Давид!
— Вы, то есть, ты, совсем не старый! Хорошо!
Я еще откусила один кусочек, стараясь не смотреть на него. Мне казалось, что, когда это происходит, я превращаюсь в помидор. Что во мне что-то меняется и мне это не нравилось. Пугало. Становилось страшно.
— Твоя мама сказала, ты закончила школу с золотой медалью!
— Да!
— Ты молодец! Твоим бы не бухать, а гордится тобой!
Я опустила глаза в тарелку.
— На следующий год планируешь поступать?
— В этот, я уже не успеваю! Хочу пойти на работу!
— Кем?
— Поступлю в медицинский и пойду на подработку! Если возьмут конечно!
Давид отодвинул от себя тарелку.
— Я уверен, возьмут! Доедай и поехали, у меня еще дела сегодня!
Я, доев еще кусочек и допив чай, встала из — за стола. Он был хмур и молчалив, и я понимала, после этого телефонного звонка, его что-то тревожит. Когда мы подходили к эскалатору, внезапно из-за угла вынырнула стайка детворы и одна из девочек выставив вперед стакан с колой, споткнулась. Все содержимое тут же вылилось на белую футболку Давида.
— Твою мать! Какого х…!
— Простите, я не хотела! — испуганно залепетала девочка.
Давид еще раз выругался и быстро встал на ступеньки.
— Ее надо срочно замыть! Иначе пятна останутся!
Он так на меня посмотрел, что я тут же замолчала. Лучше бы не вставляла свои ненужные реплики. Замолчав, шла рядом. Давид безостановочно психовал и матерился. Остановившись у своей машины, достал сигареты.
— Вначале заедем ко мне, я переоденусь! Мне на сделку ехать!
Это был не вопрос, а утверждение, так что мне ничего не оставалось, как молча кивать.
Всю дорогу, мы опять молчали. Я даже не смотрела на него, пытаясь разобраться в себе и понять, что со мной происходит. Покосилась на его тату, на его пальцы с печаткой. Интересно он сидел?
— Давно было! — перехватил мой взгляд, Давид.
Я молчала.
— Ты, Ангелина извини, разорался! На сделку скоро ехать, не успеваю!
— Все в порядке!
Затормозив у высотного красивого дома, тронул меня за плечо. Меня, как током прошибло. Вся в комок сжалась, и он это почувствовал, удивленно смотря на меня. А я в этот момент на него. Сердце бешено стучало в груди, ладони стали влажными, пыталась найти оправдание своему поведению, но не могла.
