Когда Кейт закончила, Анна выглядела так, словно просто прилегла отдохнуть, подложив руку под голову. Хриплое дыхание походило на обычный негромкий храп. Ее шею все еще украшали янтарные бусы, они касались земли.
— Я ненадолго, — заверила ее Кейт. — Я скоро вернусь.
И она побежала к своему дому, чтобы вызвать «скорую помощь». Она схватила телефон и дрожащими пальцами набрала номер. Когда оператор ответил на звонок, она стала тыкать ногой в дверь буфета, словно пытаясь заставить человека на том конце телефонной линии побыстрее покончить с обязательными вопросами.
Вернувшись к Анне, Кейт снова опустилась на колени рядом с ней.
— Все хорошо, — сказала она, поглаживая худое плечо. — «Скорая» уже едет.
Звук ее голоса, похоже, проник в сознание Анны: она застонала и попыталась повернуть голову.
— Ш-ш, — произнесла Кейт. — Не двигайтесь.
Глаза Анны резко распахнулись, и взгляд остановился на Кейт.
Девушка замерла. Слова утешения так и не слетели с ее языка, замороженные отчаянием, которое она прочла на лице женщины. Губы Анны шевелились — она пыталась что-то сказать. Ее дыхание стало еще более хриплым. Но тут она снова потеряла сознание: даже такое напряжение оказалось для нее чрезмерным. Она лежала неподвижно, с закрытыми глазами.
Кейт потребовалось несколько секунд, чтобы осознать, что Анна перестала дышать — хриплый шум в легких исчез, и тело женщины застыло.
— Нет! Пожалуйста! — взмолилась Кейт.
Бесполезные слезы затуманили ее глаза. Она не могла сообразить, что делать, не могла вспомнить… Но тут включилась другая сторона ее натуры. Она присела рядом с больной, проверила пульс и с облегчением закрыла глаза, так как ощутила слабые толчки. Затем она запрокинула голову Анны. Теперь ее подбородок сильно выступал вперед, что придавало женщине неприступный вид.
Спасите меня, если сможете…
Кейт глубоко вдохнула и прижалась ртом к губам Анны — сильно, отчаянно. Любовный поцелуй.
Она сделала выдох, заполняя воздухом безжизненные легкие Анны. Затем подняла голову, проверяя, не расширилась ли грудная клетка, и выждала несколько секунд, прежде чем подставить свою щеку, чтобы почувствовать, выходит ли воздух.
Она проделала вес снова. И снова. Выдохнула. Посчитала. Выдохнула. Ощутила на губах соль — смешавшийся пот двух тел.
Каждый раз, делая паузу, Кейт прислушивалась, не едет ли «скорая». Тишина. Даже слабые звуки казались ужасно громкими. Шорох при трении ткани о ткань. При соприкосновении волос. Приминаемые ногами травинки.
Губы Анны были бледными, но пока не синели…
Наконец вдалеке послышался звук сирены, он все приближался и в конце концов резко оборвался где-то поблизости.
— Сюда! — завопила Кейт.
Она услышала, как открылась и закрылась дверь автомобиля. Вскоре возле нее возник врач.
— Хорошая работа, — заметил он, отстранил ее и запихнул трубку реаниматора в рот Анны.
Кейт топталась рядом. Ее руки инстинктивно двигались, продолжая оказывать помощь.
— Я справлюсь, милочка. — Мужчина встал над Анной. — Вы можете оставить ее мне.
Кейт отошла и, прислонившись к айве, вцепилась в ветви: ее шатало из-за паники и усиленного дыхания. И когда рядом с ней раздался чей-то голос, она от неожиданности подпрыгнула.
— Она ваша мать?
Кейт увидела перед собой сочувствующее лицо врача «скорой».
— Нет. Я ее соседка. — Не успела она договорить, как на глаза у нее навернулись слезы.
Мужчина положил ей на плечо затянутую в латексную перчатку руку.
— Теперь можно расслабиться. Мы стабилизировали ее состояние. Домчим до больницы мигом.
Кейт посмотрела мимо него. Неподвижную Анну заворачивали в одеяло. На лице у нее была кислородная маска.
Анну привязали ремнями к носилкам и понесли к машине. Кейт следовала за носилками до дороги. Вокруг «скорой» уже собралась целая толпа: все пялились на Анну и на врачей и перешептывались.
Добрый врач снова подошел к Кейт.
— Вы можете позже позвонить в больницу. Узнать, как она.
Носилки с Анной уже исчезли в «скорой», стали на свое место. Внезапно Кейт поняла: она не хочет, чтобы Анна оказалась там в одиночестве, чтобы за руку ее держал кто-то чужой.
— Я еду с вами, — заявила она.
Не дожидаясь ответа, она забралась в салон «скорой помощи».
Прошли годы с тех пор, как нога Кейт ступала в обычную больницу. Она забыла, чем здесь пахнет, — затхлостью, дезинфицирующим средством и подогретой пищей. Мимо проносились медсестры и ординаторы в туфлях на мягкой подошве, чем-то напоминая бегунов на длинные дистанции. У всех был напряженный и усталый вид.
Кейт сидела на скамье в тускло освещенном коридоре и ждала новостей о состоянии Анны. Вспомнив о лекарствах на тумбочке, она похолодела от ужаса, так как осознала, что спасение Анны было делом временным. Она все равно умрет, каким бы ни был диагноз. Должно быть, именно по этой причине Анна вернулась в Мельбурн, предположила Кейт: чтобы умереть дома. Хотя такая версия все же казалась ей не вполне правдоподобной: переехав сюда, женщина делала все возможное, чтобы и дальше жить так, словно она и не покидала Африку, словно именно та далекая страна и была ее настоящим домом. К тому же, судя по всему, здесь у нее друзей не было. За исключением Кейт.
«Я приехала из Африки, чтобы найти вас».
Как только эти слова всплыли в памяти, Кейт закрыла глаза. Она постепенно прозревала: Анна решила провести последние месяцы своей жизни в Австралии именно потому, что она хотела что-то сообщить Кейт. Что-то, чего Кейт слушать не пожелала.
Только почти через два часа к Кейт наконец подошла медсестра, чтобы проводить ее в палату Анны. Кейт замерла, не дойдя до кровати, потрясенная. Женщина выглядела ужасно хрупкой, из ее локтевого сгиба и носа торчали трубочки, нижнюю половину лица закрывала маска — дышала она лишь благодаря аппарату искусственного дыхания, издававшего монотонные шипящие звуки. Было трудно поверить, что она — тот же самый человек, который еще недавно ночевал в саду, под открытым небом, в обществе козы и кур.
Кейт сначала не обратила внимания на то, что в комнату кто-то вошел. Зашелестели бумаги, раздалось вежливое покашливание. Она обернулась и увидела молодого ординатора с планшетом в руке.
— Я доктор Джонсон, — представился юноша, вежливо улыбнувшись. — Вы, как я понял, подруга больной?
— Что с ней? — задала Кейт встречный вопрос. Доктор помолчал, очевидно, раздумывал, стоит ли открыть ей всю правду. — Я медсестра, — добавила Кейт. — И я знаю, что она очень больна.
— Да, — кивнул ординатор. — У нее пневмония. Но… это только осложнение. Я говорил с ее лечащим врачом. Мы вышли на него благодаря лекарствам, которые он ей выписал. У нее рак.
