class="p1">– Это охрана, Анастасия, – поясняет тот мне и хмурится, глядя на Лютаева. – Думаешь, моих людей недостаточно?
– Смотря, о ком ты, – усмехается Лютаев. – Ты сманил у меня Борзова, ему поручи, не прогадаешь.
Марич морщится:
– Этот работает не за деньги, а на интерес. Только если сам возьмётся.
– Ну, покажи ему свою ромашку, – Макс кивает на меня. – Должен дрогнуть. У него к таким слабость. Так. Мы съехали с темы. Анастасия, кто знал, что вы поедете на квартиру сегодня?
– Из моих? Никто, – пожимаю я плечами, смирившись, что половина разговора мне неясна.
– А если подумать? – вкрадчиво спрашивает Лютый.
– Скорее всего, родные догадывались, что мне будет тяжело в доме одной, и после похорон я рано или поздно перееду в квартиру. Однако вопросов мне не задавали, и никакой конкретики от меня не было. Жених и тот узнал, что я не живу за городом, только сегодня уже после того, как мы вернулись.
– Жених? – переспрашивает Макс, и я краснею от стыда. У меня есть жених, но я живу у Марича, езжу с ним к себе на квартиру, и он решает мои проблемы. Кем я должна быть в глазах Лютаева?
Но его лицо непроницаемо. Кажется, его ничто не способно смутить. Зато Маричу, похоже, весело. Я чувствую, как он забавляется моим смущением, посмеивается внутри над тем, куда я сама загнала себя своим малодушием. И рыбку съесть, и на кактус не сесть. Так, кажется, это называется.
Я понимаю, что с Маричем это не прокатит. Он понимает, что я понимаю. И потешается над тем, что я раз за разом воскрешаю надежду сохранить свои отношения с Андреем.
– И давно у вас жених? – уточняет Макс. – Кто он?
– Да, скоро год, как мы встречаемся, – запинаюсь я. – Андрей Кастрыкин.
– Кастрыкин? Сын Бориса Кострыкина?
– Да.
– И как он отреагировал, когда вы рассказали ему о покушении?
– Я ему не рассказала…
Все-таки мне удается пробить броню Лютаева. Его бровь ползет вверх, он не комментирует, но я вижу, что его пронимает.
Я и сама догадываюсь, что это ненормально. Искать помощь не у жениха, не рассказывать ему, что меня пытались убить…
– Я пробью по психушкам, вдруг у него шиза… – шокируя меня, выдает Макс. – Его отношение к вам не менялось?
Я понимаю, о чем он. Не было ли агрессии или перепадов настроения. Бред, Андрей психически абсолютно здоров. Точно здоровее меня.
– Нет, у нас все хорошо. Андрей понимает, как мне сложно, и предложил перенести свадьбу на полгода.
Мужчины приглядываются.
– Что значит это многозначительное молчание? – не выдерживаю я.
Марич, вздохнув, поясняет:
– Полгода – срок для вступления в наследство.
– Резонно, – хмыкает Лютаева. – Если наследство уплывет, парень просто отправится искать другую невесту.
Глава 11
– В таком ракурсе смерть Суворовых выглядит ещё подозрительней, – договаривает Лютаев, шокируя меня еще больше.
– Что? – голос мой срывается. Я, ещё не отошедшая от заявления, что Андрей собирается на мне жениться только по меркантильным соображениям, отказываюсь верить в дикость предположений Лютаева.
– Даже если Андрей выбрал меня по расчёту, это ещё не значит, что он убийца!
Я не могу и не хочу верить, что человек, который обнимал меня и целовал, убил моих родителей и пытается убить меня.
Лютаев смотрит на меня с жалостью.
– Если тебе так легче, – усмехается Марич. – Я считаю, что у твоего жениха металла в яйцах не хватит для покушения или заказа убийства. Альфонсом быть ему подходит больше.
Успокоил так успокоил.
Нервно кусаю губы под черным бесстрастным взглядом Марича. Очень хочется закричать, затопать ногами и донести до этих чёртовых бездушных мужиков, что ничего подобного, и Андрей меня любит, но что-то мешает мне выразить уверенный протест.
Слишком легко жених, который раньше торопил меня со свадьбой, перенёс её на целых полгода. Слишком далеко он от меня сейчас, и дело не в расстоянии.
Похоже, мои розовые очки в этом доме постепенно покрываются трещинами.
Нам с Андреем надо поговорить. И не по телефону.
Неужели мама, которая уговаривала меня не торопиться, была права, и Андрей мне не подходит? Отец тоже был против. Это его условие: свадьба через год после помолвки. Андрей же хотел пожениться еще до моего отъезда в Сингапур, даже предлагал сбежать, но я не хотела расстраивать родителей, хотя он убеждал меня, что они меня так любят, что простят и поймут.
А теперь Андрей говорит, что мы поженимся когда-нибудь через полгодика.
И Лютаев объясняет мне для чего этот срок.
Я, может, и наивная, но не дура.
Игнорировать странные факты я не собираюсь. И уж точно не теперь, когда мне угрожает смерть.
От неловкого молчания меня спасает деликатный стук в дверь.
– Травяной чай готов, – раздаётся голос Сати.
Я с изумлением смотрю на мужчин передо мной. Кто из них пьёт такое?
Марича с чем-то, кроме чашки эспрессо, я представить не могу.
Ещё в доме родителей, когда он частенько приезжал к отцу, я поражалась тому, сколько крепкого кофе он способен выпить.
– Спасибо, – отзывается Лютаев, разрешая мои сомнения и, подняв крышку фарфорового чайника, придирчиво принюхивается.
После его одобрительного кивка Сати ставит поднос на стол, и я с трудом заставляю себя не пялиться на неё в открытую.
За то время, что я её не видела, она преобразилась. И если у меня нет мании величия, то Сати скопировала меня. Волосы забраны во французскую косу. Мини-платье сменил летний сарафанчик до колена, не такой скромный, как мой, но все же… Исчезли кольца и браслеты, только на шее красуется тоненькая цепочка с подвеской.
Я неосознанно прикасаюсь к тому месту, где у меня под футболкой висит кулон в виде знака зодиака.
Это сейчас что происходит?
Я вижу, как Сати поедает Марича глазами, но тот, бросив на нее лишь мимолетный взгляд, больше не обращает на неё никакого внимания, и после безуспешного ожидания ей все же приходится уйти.
– У тебя есть ещё вопросы? – спрашивает Марич у Макса, когда за Сати закрывается дверь.
– К Анастасии? Пока нет, – Лютаев отпивает чай, и до меня доносится аромат душицы и тимьяна. – Может, появятся завтра утром.
– Хорошо, – кивает Марич. – Тогда, Анастасия, мы
