– Где ты, чёрт возьми, была? Я всё обыскал! – орёт он.
– Я… спала… на шезлонге… – мямлю я. – Что происходит? Где все? И что это за тряска?
– Чёрт, – он отпускает меня и запускает пальцы в волосы.
– Оук, что происходит? – повторяю я вопрос.
– Дерьмо происходит, Баунти. Лавины сходят. Всех эвакуировали час назад отсюда. Я не нашёл тебя, отправил в отель Трейси и попросил её сообщить, что мы здесь остаёмся. Я не видел, чтобы ты выходила отсюда и решил, что ты ещё где-то здесь. Я обыскал всё кафе, но не проверил террасу. Я же не думал, что ты настолько дура, чтобы заснуть на ней!
– Что? Да как ты смеешь? Я могу спать где угодно! – Возмущаюсь я.
– А то я не знаю. Ты однажды заснула стоя. А мы были на свадьбе твоего брата. Ты заснула, пока танцевала со мной. Нет, с годами ты не изменилась. Господи, вот тебе приспичило поспать не в то время!
– Хватит орать на меня! Хочу и сплю! Я немного выпила…
– Ты выхлестала три бокала глинтвейна!
– Ты что, следил за мной?
– Я знаю тебя. Мне этого достаточно. Ты никогда не обходишься одним глинтвейном, и ты ненавидишь горнолыжные курорты.
– Я не ненавижу их, и я не пьяница. Ты что, обозвал меня алкоголичкой?
– Я не обзывал тебя, я констатировал факт! Или ты скажешь, что я ошибся? Ты не напилась и не уснула, когда чёрт возьми что начало твориться?
– Ну… может быть, и так. Но никто не просил тебя меня спасать, ясно? Я сама могу о себе позаботиться, – вскидываю гордо подбородок.
– Ага, я вижу. Тебе ни о чём не говорит факт того, что здесь никого нет? Это так ты позаботилась о себе? Уснула рядом с опасностью?
– Я не знала, что рядом опасность! Я ушла от неё! От тебя ушла, чтобы побыть одна и послушать новую книгу! А ты всё обосрал мне! Снова!
– Я? Мне следовало просто отвернуться и уйти со своей девушкой.
– Так что же ты этого не сделал со своей свиньёй Трейси? – Шиплю я, приближаясь к нему.
– Потому что у меня ещё есть совесть. И я обещал когда-то заботиться о тебе. Сам себе нашёл проблем. Ты всегда умела с особой грацией коровы попадать в неприятности, – цедит зло он.
– Пошёл ты, Оук. Пошёл ты. Пошёл ты, – ударяю его по груди, а потом ещё раз и ещё раз.
– С радостью, но мы здесь заперты. Двери закрыли, а я спрятался, чтобы найти тебя. Поэтому уйти никто из нас не может, пока опасность в виде лавин не пройдёт…
– Что? – До меня только доходит причина, почему он здесь. – Ты что сказал?
– Лавины, Баунти. Лавины. Это такие…
– Я знаю определение слову «лавина», придурок. Меня что, заперли здесь с тобой и алкоголем? – Шепчу с ужасом я.
– Да. У тебя есть с этим проблемы? – Оук выгибает бровь.
– О-о-о, да. Определённо, у меня есть проблемы, – нервно смеюсь я.
– И с чем конкретно?
– С обоими. Чёрт! Мы должны просто выйти отсюда. Я не останусь здесь с тобой и с алкоголем, и с пирожными. Я не останусь, – мотаю быстро головой и направляюсь к двери. Оук спокойно наблюдает за мной. Я дёргаю дверь, но она, действительно, заперта.
– У тебя нет выбора, как и у меня. Тебе сделать «Маргариту», Баунти? – Язвительно спрашивает Оук.
– Тогда уж дай мне бутылку текилы и сгинь. Ты не шутишь? Мы заперты здесь? Никто за нами не придёт?
– Нет, пока лавины все не сойдут.
– И сколько это может занять?
– Не знаю. Но точно до утра нам не стоит ждать помощи.
От его слов меня передёргивает от страха. Я заперта с Оуком наедине в этом чёртовом месте. Рядом куча алкоголя и еды. Все мои слабости окружили меня. Этого быть не может! Просто не может! Как я могла попасть в такое затруднительное положение? За что?
– Так… так… нет. Не бывает безвыходных положений. Надо просто подумать. Я позвоню Расу. Да-да, Рас нас спасёт. Он пришлёт вертолёт, – нахожусь я и достаю мобильный. Но батарейка на моём телефоне села.
– Лавины, Баунти. Никто никакие вертолёты не отправит. Будет хорошо, если мы останемся живы, – устало произносит Оук.
– Что? Мы можем умереть? – Я уже визжу.
– Я не говорил…
– Нас завалит снегом, и мы задохнёмся. Господи, Оук, мы умрём! Мы умрём здесь! Без еды! Без воды! Без электричества! А я не сдала сценарий! Меня босс убьёт! Он меня воскресит и придушит! Я потеряю работу! Мои родители! Что будет с моими родителями? Они же не переживут это! А моя кошка? Боже, у меня нет кошки! Фуф, у меня нет кошки, Оук! Она не умрёт без меня!
– Баунти, успокойся. Ты опять паникуешь, – мягко произносит Оук. Он приближается ко мне и кладёт руки на мои плечи. Хныча, я дёргаюсь всем телом.
– Я не хочу умирать. Я ещё с парашютом не прыгала, – скулю я.
– А ты собиралась?
– Нет, но сам факт. Мне нравится об этом мечтать. Мы же не умрём, да? Нас же спасут? – Хлюпаю носом.
– Кажется, ты ещё пьяная, Баунти. Мы не умрём. Хотя может и такое случится. Но ты ищи плюсы, ты не выйдешь замуж за Раса, – смеётся Оук.
– Боже, какой ты придурок. Пошёл ты. Пошёл ты. Пошёл ты, – пихаю его в грудь, отталкивая от себя.
– Мда, ты ни капли не изменилась. Сейчас я вспомнил, что меня в тебе сильно возбуждало, Баунти, – замираю от его слов и сглатываю.
– И что же? – Выдавливаю из себя.
– Всё, – усмехается он.
Господи, если я не умру от лавины, то я точно умру из-за Оука. Выходит, что я на сто процентов умру сегодня. Но в моём сценарии этого не было. Не было и не должно быть.
– Я сваливаю отсюда. Ты мой чёртов гроб, Оук Хантер. Это не мой сценарий, – шиплю я. Поворачиваюсь к двери и ударяю по ней ногой. Я толкаю её, луплю по ней. Ору во всё горло, зовя на помощь.
Думаю, что мои руки и ноги уже все в синяках. Устало и обиженно поворачиваюсь к Оуку. Я потерпела самое громкое поражение.
– Ладно, умру хотя бы пьяной. Делай свою чёртову «Маргариту», – бубню я, хлюпая носом.
Он смеётся надо мной и это меня злит ещё сильнее. Запертая здесь вместе с Оуком, я просто сойду с ума. Я свихнусь, если мы начнём разговаривать и что-то вспоминать, или ругаться, или он начнёт обвинять меня в чём-то.
– Хрен тебе, а не «Маргарита», Баунти, – хмыкает он.
– Я бы не прочь забраться на хрен своего жениха, но здесь только ты, и ты не мой жених. Ты засранец, вот ты кто, Оук. Лучше бы я сдыхала в одиночестве, а не на твоих глазах. Это унизительно. Это всё твой сценарий. Да-да, ты обожаешь гадкие и ничтожные сценарии писать для меня. Козёл. Так, мне надо как-то успокоиться, потому что я готова тебя убить. Если не хочешь, чтобы я снесла к чёрту это место, то ты сделаешь мне «Маргариту», – шипя, подхожу к нему.
