из вежливости и ставить тебя в известность. — Он сделал медленный вдох, но продолжил говорить, пока она не успела вставить и слова: — Но, если тебе необходимо по какой-то причине изменить времяпровождения с детьми, ты напишешь мне. Я редко когда не могу забирать себе детей, поэтому с этим проблем не будет, и обсуждать тоже ничего не придется. Если вопрос, касающийся детей, серьезный, мы поговорим по телефону. Кроме этого, тебя быть в моей жизни не должно. Тебя уже там нет. Ты хотела покончить с нами, так с нами покончено. И слушай внимательно, Хоуп, потому что повторять я не буду. У меня было время подумать и когда я говорю, что между нами все кончено. Между нами действительно все кончено.
Ее брови поднялись, глаза быстро моргали, а затем она прошептала:
— Ты не… Ты не серьезно.
Хикс в недоумении склонил голову на одну сторону.
— Я любил тебя, — сказал он ей.
Она сделала еще один шаг вперед, поднимая руку, выражение ее лица вновь потеплело.
— Хикс…
— Я любил семью, которую мы создали. Любил жизнь, которую мы вели.
Она остановилась перед его столом и положила на него руку, ее губы начали кривиться.
— А ты все разрушила, — продолжил он.
Ее рот раскрылся, а на лице застыло шокированное выражение.
— Ты сломала нас, — напомнил Хикс. — Ты сломала меня. И покончила с нами. Сейчас ты хочешь быть друзьями, но этому не бывать. Ты считаешь, что, так поступив, сможешь рассчитывать на меня, когда я понадоблюсь — этого тоже не будет.
— Я… — прошептала она, но Хикс не дал ей продолжить.
— Я хотел состариться с тобой, Хоуп. Хотел колесить по стране в фургоне или купить бунгало в Аризоне, где проводить зимние месяцы. Или отправиться еще куда-то, куда мы решим. Но я хотел делать все это с тобой. Хотел держать тебя за руку, когда наш сын будет стоять в церкви в ожидании невесты. Мечтал обнять тебя, когда наши дочери подарят нам внуков. До самой смерти вместе подписывать открытки на все дни рождения и выпускные наших внуков. Я говорил тебе это раньше, когда пытался понять, как починить то, что ты считала сломанным. Но ты не слушала. Ты даже не поделилась со мной тем, что конкретно на твой взгляд сломалось в наших отношениях. Ты просто все забрала у меня. И это чертовски больно. Поэтому я не буду твоим другом или мужчиной, которому ты звонишь, когда засорится туалет. В этот раз ты добилась желаемого, и тебе жить с последствиями своего выбора. Сейчас ты уже не можешь надавить на меня, чтобы получить желаемое.
— Нам действительно надо поговорить, Хикс, — прошептала она, практически моля.
— Ты знаешь мой ответ на это, и больше отвечать на эту просьбу я не буду, — проговорил он тоном, не терпящим возражений.
Они смотрели дуг другу в глаза, пока Хикс не увидел. Бетс могла стать злой. А Хоуп становилась ужасной.
— Хочешь, чтобы все было таким образом, отлично, Хикс! — рявкнула она.
Он скрестил руки на груди, решив не напоминать ей снова, что именно этого она и добивалась. Он сказал свое слово. С ними покончено. И с него хватит.
— Я знаю, что ближайшие выборы состоятся не скоро, но не думай, что обращаясь со мной как с дерьмом, ты легко их выиграешь. Прошлые два раза ты победил благодаря мне, моему отцу, моей маме и моим братьям. — Она указала на себя пальцем. — Мы — Маккук, и думаю, будет легко напомнить жителям, что ты не из наших краев.
«Господи, неужели она серьезно?»
Первый раз он баллотировался в одиночестве. Он открыл рот, но она не позволила ему заговорить.
— И я слышала, твоя шлюха хорошо управляется с волосами. Слава Богу, ее руки никогда не касались меня. Но думаю, ее поползновения в твою сторону приведут к быстрой потере клиентов. Очень быстрой потере.
Все его тело напряглось, и он заговорил:
— Хоуп, ты не…
— Нет, — покачала головой она, отходя, но не отводя глаз. — Ты стоял и говорил мне все эти вещи, Хикс, а сейчас ты услышишь, как все будет в действительности. И ты больше не можешь указывать мне, как поступать.
Будто он хоть когда-то говорил этой женщине, как поступать.
Он обошел стол и последовал за ней, предупреждая:
— Ты не хочешь идти этим путем.
Хоуп коснулась ручки двери, повернулась и проговорила:
— Хочешь поспорить?
Он добрался до нее как раз, когда Хоуп приоткрыла дверь. Ударил рукой по двери прямо над ее головой, отчего та захлопнулась.
Хоуп рывком откинула голову назад и посмотрела на него, сузив глаза. Хикс в ответ немного опустил голову, чтобы посмотреть на нее, но с места не сдвинулся.
— Шоу идет в армию, но нам предстоит оплачивать футбольные лагеря, танцевальные классы, обучение в колледже, — проинформировал ее Хикс. — Не уверен, что твоя девичья фамилия Шредер имеет такое влияние, как считаешь ты, но хочу прояснить. Ты хочешь причинить мне боль, потому что не получаешь желаемое, угрожая моей работе и лишая возможности видеться с детьми?
— Ты — хороший полицейский, Хикс. И сможешь найти другую работу в любом округе или в настоящем городе, как ты и хотел.
Он не мог поверить, что слышит это.
— Значит ты пытаешься убрать меня подальше от детей?
Хоуп небрежно пожала плечами, но в глазах ее вспыхнула ярость. Он действительно слышал это. Просто не мог поверить в услышанное.
— Ты даже не знаешь Грету, но знаешь Лу, и ты собираешься сделать их козлами отпущения во имя собственной истерики?
— Грете следовало подумать, прежде чем прыгать на мужчину, подпись которого еще не высохла на бумагах о разводе.
— Грета не выбирала меня, Хоуп. Это сделал я.
— Мне не нужны подробности, — прошипела она, снова поднимаясь на носочки. Она опустилась на стопы и продолжила: — Она получила желаемое и теперь будет разбираться с последствиями. Эта женщина, наверное, бегала за тобой, высунув язык и томясь в очереди, с момента своего переезда.
— До субботы я ни разу ее не видел.
— Может и нет, Хикс, но она определенно видела тебя. Все женщины видят тебя. А она — женщина, увидевшая возможность, поэтому не будь глупцом. Не ты выбрал ее. Ты просто был собой — Хиксоном Дрейком, а этого достаточно.
Он понятия не имел, что значит ее замечание. И ему было плевать.
— Оставь Грету в покое, — предупредил он.
Ее лицо исказилось от злости и, внезапно, она утратила все свою красоту.
— Иди к черту.
Хоуп повернулась к двери и рывком открыла
