с концами.
— Дедлайна по доставке не было, — пошёл в отказ я.
— Говорит, клиент предъявляет.
Мы встретились на коротком прямике между двух проходов, молча разъехаться было бы как-то неприлично. Ухарь проводник системный, у Злобного на зарплате, работает по графику, как водила-дальнобойщик какой-нибудь. Сходит в рейс, отдохнёт, идёт в следующий. Маршруты знакомые, платят неплохо, а рисков даже меньше, чем между Москвой и Сочи фуры гонять — ни движения, ни гаишников. Чем не жизнь?
— Клиенты — проблема Злобного, на то он и консигнатор, — напомнил я.
— Оно так, — кивнул Ухарь, докурив и отбросив окурок, — но я бы не стал создавать проблемы Злобному. Не любит он этого.
— Ну, если раньше меня встретишься, передай, что товар цел, доставка в процессе. Форсмажор был, но я справился. А что до сроков, они при заказе не обозначались. Я, видишь, не дома загораю, а мотаюсь, решаю вопрос.
— Твоё дело. Я просто сказал.
Попрощались и разъехались.
Ухарь, конечно, Злобному доложит, но, с другой стороны, что мне с того? Пусть докладывает. Доставка в процессе, а что задержался — ну, бывает. Не в лес за грибами пошёл, понимать надо. Мультиверсум — опасное место…
* * *
До последнего кросс-локуса добрался, можно сказать, без особых приключений. Даже бензина ещё канистра осталась, благо удалось в одном месте пополнить запас. Выгляжу, конечно, не очень — всё-таки открытая тачка имеет много минусов. То пыль, то дождик, то опять пыль…
Проход в мире чертовски тухлом — пеньки горелого леса, плавленый асфальт на дороге. Воняет застарелой гарью, и даже дорожные ограждения от жара повело. Чем-то тут хорошо приложило, до сих пор ничего не растёт. Я не спешу — набросок маршрута, оставленный мне покойным синеглазиком, показывает, что за ним — финиш, но никак не намекает, что на этом финише будет. Времени прошло много, сомневаюсь, что неизвестный заказчик до сих пор сидит там, поглядывая на часы. Вот объявлюсь я там, такой красивый, но без груза, и что? Надо будет как-то объяснять, куда подевал рыжую с прицепом. Впрочем, тут я тоже ничего не высижу.
И вот, только я собрался заехать в обгорелый, но более-менее целый гараж, как зарычал мотор. В воздухе соткался из чёрной пыли, моментально обрёл материальность и, оставляя чёрные следы на асфальте, затормозил чёрный пикап.
— Не трогал твою «таблетку»! — заявил я, ощупывая карман. — Вот она, целёхонька!
— Чёрт с ней, — оборвала меня Аннушка. — Тот кубик всё ещё у тебя?
— Который Геманта дала? Да, на месте.
— Давай сюда, солдат.
— Что случилось? Я уже почти дошёл, вот, последний проход остался. Ещё чуть, и закрыл бы доставку…
— Последний? Это хорошо, что последний. Вот только доставлять тебе нечего. Похитили твой рыжий груз. Спёрли. Стырили. Угнали. А я на неё навестись не могу, только на тебя. Хорошо вспомнила про парный артефакт…
— И кто же покусился на мою посылку?
— Андираос, сука белобрысая. А ведь предупреждала меня Ольга насчёт него…
— Так он за кайлиткой на Терминал прибыл?
— Не, там сложнее. По дороге расскажу. Прыгай в машину.
— Стоп, а как же моя бага?
— Невелика ценность.
— Кому как. Слушай, а может, хоть глянем, что там, в следующем срезе?
— Логично. Хорошая, сука, мысль. Опять же, буду знать, куда доставить потеряшку. Проведёшь нас с «Чёртом» через кросс-локус? Только нежно, у него это первый раз… Да плюнь ты на эту багу!
— Не нервничай, бензин только заберу. И вещи.
— Будешь тут нервничать… Да лей сразу в бочку, там есть куда. А вещи в кузов кинь. Ох ты и чумазый… ладно, плевать. Всё, загоняю.
Аннушка заехала в старый гараж, я с трудом закрыл поведённые от жара ворота, сосредоточился, активировал проход на задней стене. По ней пробежала черно-графитная рябь, куда мы и проехали.
* * *
С этой стороны помещение своеобразное — серые стены, закруглённые углы, светящийся потолок… Он зажёгся при нашем появлении, что говорит о наличии электричества. Не заброшка, значит. Меня такие моменты, честно говоря, нервируют — от людей так и жди какой-нибудь гадости.
Ворота заперты, кнопки «Открыть» не видно. Вручную открыть тоже не получилось: как я ни толкал створки, они даже не шевельнулись.
— Ну, что, — сказала Аннушка, — посмотрели, и хватит. В другой раз заедем. Отрывай обратно.
— Да я и не закрывал… Блин.
Проход не просто закрылся сам собой, он как будто исчез. Словно его тут и не было. Я такое видел один раз, когда мир, из которого мы сбежали с Гемантой, закрылся в коллапсе за нашими спинами.
— Что, не работает? — спросила Аннушка.
— Почему-то нет.
— Вот так у вас, проводников, всегда. Сейчас я… Хм…
— Что случилось? — спросил я девушку, которая закрыла глаза и откинулась на спинку сиденья.
— Странная картина. Как будто срез в коллапсе, а как будто и нет. Словно завис на грани. Похоже на ловушку.
— Но ты же можешь уйти по своей этой «обочине»?
— Я-то могу…. Но любой другой попадётся. Почти любой, — уточнила она, подумав. — Давай сначала посмотрим, кто тут такой хитрый.
— Не хочешь бросать «Чёрта»?
— Не хочу, — признала она. — Да и тебя, солдат, тоже. То, что я тебя один раз выдернула, не значит, что получится второй. Нет машины — нет пассажиров. Я не верховая лошадь на себе возить.
— Эй, где вы там! — заорала Аннушка, обращаясь почему-то к потолку. — Ну вот, мы попались, дальше-то что?
Тишина была ей ответом.
Я поковырял ворота, простучал стены, поискал скрытые механизмы — ничего. Материал похож на очень прочный и при этом немного вязкий пластик — не режется, не колется, не бьётся. Нож оставляет царапины, но и только. Стрелять в замкнутом помещении чревато рикошетами.
— Ладно, солдат, — сказала Аннушка. — Разбуди меня, когда начнётся что-нибудь интересное. Хлопотный денёк выдался.
Она откинула спинку сиденья и задремала, а я не стал стучать в стены головой и другими твёрдыми тупыми предметами, чтобы её не будить. В конце концов, раз кто-то приготовил такую ловушку, то он её обязательно должен иногда проверять, иначе какой смысл?
* * *
Неведомые пленители проявили себя часа через полтора,
