с новостями для информации. Это случалось редко и, кстати, давно уже от нее ничего не было. Сегодня, в свете вчерашних событий, это было спасительное письмо. В нем Валентина говорила, что редакция организовала ей встречу с читателями. В ближайшую среду, в пансионате «Подснежник» где и в прошлый раз. Там забронирован для нее отдельный коттедж на двое суток, приехать нужно во вторник, так как до поздней ночи рассчитывают на фуршет, сама встреча запланирована на вечер среды. Они продумали все до мелочей, а именно, чтоб она не выглядела уставшей на встрече, ей предлагают приехать в пансионат во вторник, переночевать, погулять на свежем воздухе и отдохнувшей в три часа в среду начать общаться с читателями. Также редакция приносит свои извинения, что не предупредили ее раньше. От себя Валентина просила сильно не ругать за беспамятность главного редактора, что ни чего вчера не сказали.
— я и не собиралась ругать — чуть обиделась она на Валентину за то, что та предположила такой исход событий — вообще-то я не ругаюсь, а наоборот радуюсь, что мне организовывают такие встречи.
Она открыла свой ежедневник и стала записывать план на будущую неделю. Понедельник и вторник она будет писать, вернее печатать свой роман, который уже год сидит у нее в голове и никак не перекочует на бумагу. Пора уже, пора. Смена обстановки должна хорошо повлиять на написание романа.
Вечером во вторник поедет в пансионат «Подснежник», он ей очень понравился в прошлый раз, когда она была там по такой же встрече с читателями. Она вернулась домой и всем рассказывала о нем, о своих впечатлениях, о чистом воздухе, цветочном благоухании и речном пейзаже. В среду встреча с читателями до поздней ночи. Вот и хорошо, что еще на ночь можно остаться в пансионате, а не ехать домой ночью.
Тем более она очень не любит ночь.
Она закрыла все окна в компьютере и выключила его. Сегодня она точно не начнет печатать роман. Мысли не те в голове летают. Не судьба.
Она услышала как пришла Татьяна Сергеевна. Она стала копошиться на кухне, делая завтрак.
Она почувствовала голод. Интересно, что она сегодня приготовит. Должно быть что-то вкусненькое. Она потянула воздух.
— мууу — блаженно закатила глаза и с ужасом села в кресле, вспомнив — вот, блин, там же Кирилл спит.
* * *
Кирилл тоже услышал, как на кухне доставали из шкафчиков посуду, ставили на плиту, включали кофемашину, по гостиной пошел приятный аромат заваренного напитка.
Он приподнялся и посмотрел через спинку дивана. Вот тут пришло разочарование. Это Татьяна Сергеевна? И чего ей в воскресенье дома не сидится? Выходной, дети уехали к отцу. Чего спрашивается ты пришла?
Он завалился обратно на диван и накрылся пледом.
А он хотел увидеть Настю. В домашнем халате, шлепающую босыми ногами по прохладной плитке, заваривающей для них кофе и чтоб на завтрак — жаренная яичница с беконом и никаких овсяных каш.
Он под пледом стал одеваться.
— ой — услышала Татьяна Сергеевна его — Кирилл, это ты что ли?
— я. Доброе утро, Татьяна Сергеевна — выглянул он из-за спинки дивана.
— ты чего? — из кухни спрашивала она — У телевизора заснул что ли?
— да. Допоздна смотрел и сам не заметил как уснул.
— вот. — задумавшись сказала Татьяна Сергеевна — и я так же. Не поняла как заснула. Вроде лестницу мыла. И заснула. Как так? ничего не понимаю.
— что-что?
— ничего — махнула она рукой и поинтересовалась — а что смотрел?
— футбол, конечно — нагло врал Кирилл.
— мугу. — футбол она обсуждать не могла, потому как ничего в нем не понимала, потому и расстроилась.
— а у вас кажется сегодня выходной.
— выходной — согласилась она — вот только дома мне не сидится. Я лучше сюда приду. Завтрак Настюше сделаю. И тебе тоже. А еще вещей много гладить надо. Вот я и решила сегодня сюда придти. Кстати, ты мне тоже свои рубашки и пиджаки давай, чтоб я их в подобающий вид привела.
— а они у меня не в подобающем виде?
Она улыбнулась
— я ответственно заявляю, что буду смотреть за твоим видом и твоей одеждой.
— а я не против — согласился он.
Она налила молоко в кастрюлю и поставила на газовую конфорку, стала помешивать его, чтоб не пригорело
— иди, Кирилл, умывайся и приходи завтракать, я кашу овсяную приготовлю.
— ой, нет, спасибо.
— чего ты? Овсянку не хочешь?
— я вообще каши не люблю.
— а чего ты любишь? — она засыпала в кипящее молоко овсяных хлопьев и перемешала.
— кофе и яичницу с беконом — с грустью сказал он.
— ну так я сейчас приготовлю.
Он подошел к ней
— не надо я кофе попью и поеду.
— что у Насти сегодня опять работа?
— нет, я машину в ремонт договорился поставить. Запчасти привезли, заменить надо.
— что-то сломалось?
— нет. Просто заменить кое-что нужно. — он взял стакан с кофе и сел за стол — Татьяна Сергеевна, а вы не знаете кто машину ремонтировал до меня.
— ну так водитель прежний, Василий Николаевич.
— а давно он ее ремонтировал.
Она пожала плечами.
— Я не знаю. Я же за детьми смотрю и на кухне работаю. В машинах ничего не смыслю. Это у Насти надо спросить. Она, наверное, знает. Но он как уволился, машину в ремонт никто не гонял. Это точно. А Настя на такси ездила.
— а чего он уволился?
— а чего они все увольняются? То им то не так, то им это не эдак. Кто их знает? Вот спроси у него.
— хорошо, спрошу. А как его найти?
— где живет — не знаю, а вот телефончик есть. Ты знаешь, что. Давай я с ним созвонюсь и договорюсь о встрече, а ты съезди к нему и все спроси. И сумочку ему передай.
— что за сумочку?
— он когда уволился не все вещи забрал, а я когда его комнату убирала, то целый пакет вещей насобирала.
— ну, хорошо. — согласился Кирилл — давайте пакет и созванивайтесь.
— сейчас еще рано звонить. Воскресенье утром могут позвонить только родственники и лучшие друзья.
— а вы ни к одной категории не подходите?
— неа — улыбнулась она.
Татьяна Сергеевна передвинула кашу на пустую конфорку, а Кирилл сказал:
— Анастасии Андреевне предлагали другого водителя, а она не приняла.
Татьяна Сергеевна хлопнула себя по ногам и возмущенно заговорила.
— Ирина? Ты ж смотри, паразитка, она опять водителей своих к Насте пристроить хочет. Вот гадина ползучая. Мало Ирке все. Все отобрала. Переманила. Врагами сделала. Так
