сделал послушной. Я ошибался.
Моя рука дрогнула, но я крепче сжал нож.
— Еще один шаг, и тебе придется ответить перед законом, почему в ее комнате нашли труп твоей падчерицы.
Дункан поднял руки вверх в знак защиты. Лиам выглядел невменяемым.
— А моя мать знает? — спросила я, медленно двигаясь к двери.
— Нет, — ответили оба брата одновременно.
Я улыбнулась, не скрывая никаких эмоций.
— Что ж, скоро она узнает все, что вы со мной сделали.
Я бросилась вон из комнаты, прежде чем кто-то из них успел отреагировать. Подбежав к левому повороту особняка, я позвала маму. Она не ответила, и я не стала стучать в дверь.
Я хлопнула дверью.
— Мама! Мама!
Мои ноги замерли от увиденного зрелища. В комнате царил беспорядок, а мама лежала на полу, перевернувшись на бок. Я опустилась рядом с ней, хотя живот свело почти болезненной судорогой.
— О нет. Нет, нет! Боже, нет, пожалуйста! — Я трясла ее холодное тело, хотя знала, что уже слишком поздно. Ее глаза были широко открыты и смотрели в потолок — безжизненно.
Ее рот был искривлен, как будто у нее был припадок, и я заметила пену, собравшуюся в уголках ее губ.
— Она мертва. — Это был голос Дункана.
Я вскинула голову и уставилась на двух мужчин, стоявших в дверях комнаты моей матери.
— Что ты с ней сделал?
— Яд, — ответил Дункан без малейшего намека на угрызения совести.
— ПОЧЕМУ? — прорычала я.
Мои глаза нашли Лиама, но он ничем не выдал себя. Спазмы в животе стали настойчивее, но я проигнорировала их.
— Ты ведь видела портрет, не так ли? — Лиам, наконец, заговорил. Он не стал дожидаться моего ответа. — Элла была нашей сестрой.
— Ты никогда не задумывалась, как твой отец так быстро разбогател? — вклинился Дункан.
— Я была ребенком. Откуда мне было знать? — сказала я сквозь стиснутые зубы. — И какое отношение к этому имеет мой отец?
— Он — причина смерти твоей матери и того, что ты здесь.
Я задохнулась.
— Что?
— Богатство твоего отца принадлежало нам. Он украл его и предал нашу сестру.
Мои легкие сжались, и я почувствовала, что кожа стала слишком тугой, некомфортной. Резкая боль пронзила мой желудок, и я вздрогнула.
— О чем ты говоришь? — прорычала я сквозь боль и каждый затрудненный вдох.
— Твой отец был нашим близким другом. Когда наш отец погиб в автокатастрофе, твой дорогой отец, Майкл Уайт, стал близким доверенным лицом нашей сестры. Мы с Лиамом в то время были в Афганистане, отслужив последние три месяца в армии, — объяснил Дункан. Я попыталась сосредоточиться на его словах, но это становилось все труднее, поскольку боль в животе нарастала.
— До нашего возвращения делами занималась сестра. Майкл использовал это в своих интересах. Он обворожил нашу сестру. Она влюбилась и доверилась ему всем сердцем. Он использовал ее… легко заманил в свою ловушку и заставил подписать бумаги, по которым все, чем мы владели, перешло на его имя.
— Я не верю тому, что ты говоришь, — прошептала я. Это не могло быть правдой. Мой отец был искренним человеком. Он был нежным духом.
— Это правда, — пробормотал Лиам. — Элла была беременна и хотела выйти за него замуж, но Майкл рассказал, что уже женат. На твоей матери.
— Элла потеряла все, и Майкл оставил ее одну. Она не смогла вынести потрясения и…
— Наша сестра покончила с собой, Снежинка, — закончил Лиам то, что не смог сказать Дункан. — Мы нашли ее труп.
Моя голова закружилась, и я ослабела.
— Откуда… вы… знаете все это?
— Дневник Эллы и Джордж. Он был там, когда все случилось. Мы видели доказательства. А смерть нашего отца? Это не было гребаной случайностью. Майкл все спланировал.
— Я вам не верю, — сказала я. — И даже если мой отец был таким плохим, как вы говорите, моя мать была невиновна. Зачем убивать невинную женщину?
— Твоя мать была далеко не невинна, Снежинка.
Губы Дункана искривились, почти жестоко.
— Она была в курсе плана. Хильда дала нож моей сестре и велела ей покончить с собой. Она такая же соучастница, как и твой отец. Она знала об интрижке и не остановила Майкла. Она не сделала абсолютно ничего, чтобы защитить молодую, невинную девушку от гибели. Твоя мать — не жертва.
Я сжала рукой живот, задыхаясь. Боль завладела моим телом, заставив меня сжаться в комок. Казалось, что я горю.
— Снежинка? — Лиам забил тревогу. — Что с ней?
Он бросился ко мне, когда я потеряла равновесие. Лиам обхватил меня руками, его глаза были дикими, но я видела в них несомненное беспокойство.
— Что-то… не так… со мной… — прошептала я, чувствуя, как тело сводит судорогой.
— Что ты с ней сделал? — прорычал Лиам.
Мои глаза закатились, и, прежде чем я провалилась в темноту, я услышала, как Дункан сказал:
— Яблоко, которое она съела, было отравлено.
Я провалилась в небытие.
Мир перестал существовать…
И я растворилась во тьме.
ГЛАВА 12
Лиам
Сожаление было горьким на вкус.
Я ненавидел себя за то, что был таким же соучастником, как и мой брат. Я не жалел о смерти Хильды. Она заслужила ее. Но Сноу была невинна, и я разбил ей сердце.
— Ты отравил ее? — Я не мог поверить своим ушам, когда мой брат признался в своем преступлении. — План изменился. Мы говорили об этом, Дункан!
— Она собиралась быть свидетелем, Лиам. Не будь дураком. Я спасаю наши задницы. Счастливый путь. Майкл мертв. Хильда встретила свой конец. И Сноу скоро уйдет. Мы уничтожили их семью. Разве не это всегда было нашим планом?
— Я же просил тебя не впутывать Сноу в это дело, — прокричал я. — Принеси мне противоядие!
— Ты глупый человек. Она сделала тебя слабым. Только не говори мне, что ты влюблен? — насмехался Дункан.
Я смерил его взглядом.
— Мне все равно, что ты думаешь. — Я поднял Сноу и положил ее на кровать. Ее черные волосы рассыпались по белой подушке, являя собой разительный контраст. Ее красные губы медленно становились тусклыми, а кожа — бледнее. Ее брови нахмурились, как будто ей было больно, даже в бессознательном состоянии.
Я провел пальцем по ее щекам, безмолвно извиняясь за ту боль, которую причинил ей, прежде чем отойти от кровати.
— Куда ты идешь? — Дункан удержал меня.
Я вырвался из его хватки.
— За противоядием.
У Сноу оставалось всего несколько минут до того, как яд завладеет всем ее телом. Если я дам ей противоядие сейчас, она будет спасена.
— Не делай того, о чем потом пожалеешь.
Я стоял
