территории двух штатов и одной индейской резервации. Уж лучше пройти по знакомым местам, чем плутать в безлюдных и безжизненных пустошах, где можно не встретить ни души на всём пути. А можно встретить воинственно настроенных индейцев, и эта встреча одинокому путнику точно не понравится.
Жаль, тут пока не было железной дороги. С куда большим удовольствием я бы сел на поезд и с комфортом доехал до места назначения, а не ехал верхом через половину страны под палящим солнцем.
Так или иначе, несколько дней пути слились в один долгий переход от одной стоянки к другой. Унылый жёлтый пейзаж начал становиться зеленее только на подходе к Рио-Гранде, вдоль которой вытянулись немногочисленные поля и пастбища, позволяющие выживать в этой негостеприимной и неплодородной земле. Я вернулся в Нью-Мексико, практически туда же, откуда и начал свой путь.
Небольшой городок под названием Лас-Крусес, раскинувшийся на противоположном берегу Рио-Гранде, по моему плану, был одной из промежуточных точек маршрута. Здесь я намеревался немного передохнуть и привести себя в порядок, и, когда его крыши показались на горизонте за рекой, я выдохнул с облегчением. Теперь осталось только найти переправу, и мне в этот раз повезло. Возле самого города стоял деревянный мост, и мутные серо-жёлтые воды плескались о тёмные сваи.
Дома в Лас-Крусесе были сплошь одно- и двухэтажные, не выше, в основном, деревянные или кирпичные, достаточно ветхие и бедные. Кое-где виднелись заколоченные окна, городок переживал не лучшие времена. По внешнему виду прохожих можно было предположить, что я по ошибке заехал в мексиканскую провинцию, но я точно знал, что нахожусь в США. Над офисом местного шерифа развевался звёздно-полосатый флаг.
Но там мне пока нечего было делать. Вместо этого я поехал в отель, первый попавшийся мне на пути. Хотелось отдохнуть, помыться, переночевать на свежих простынях и, может быть, немножечко выпить.
В отеле скучающий портье читал какую-то десятицентовую книжонку, облокотившись на стойку и даже не подняв на меня взгляд, когда я вошёл. Он просто ткнул пальцем в журнал регистрации и продолжил читать, не отрываясь, что мне даже захотелось узнать, что он там такое читает.
Я пробежался глазами по неровным строчкам в журнале, вписал своё имя последним, положил доллар на стойку. Портье сграбастал деньги и молча выдал мне ключ. Мне удалось заглянуть в его книжку. Это оказался роман Жюля Верна, «Вокруг света за 80 дней», и я вспомнил, как читал его в детстве, холодным январским утром.
— Отличная книга, — сказал я.
— Ага, — буркнул портье.
Кажется, лучше его не отвлекать. Я и сам ненавидел, когда меня отвлекают от чтения, заставляя выныривать из выдуманного мирка в эту скучную и надоевшую обыденность.
Хотя мне тут скучно не было, это точно. Некогда было скучать.
Я поднялся в номер, закрылся на ключ, развязал надоевший шейный платок, умылся из жестяного тазика. Ещё одна пауза. Бездельничать я не любил, поэтому принялся чистить оружие и вообще приводить себя в порядок. На костюме в нескольких местах зияли прорехи, которые требовалось зашить, ползание в колючках не пошло ему на пользу.
По-хорошему, мне надо бы купить новый, но после быстрого подсчёта бухгалтерии я понял, что дебет и кредит не сходятся. Наличных долларов почти не осталось, только золотой песок, отнятый у китайцев. Здесь его, конечно, почти везде принимают по весу, но курс будет просто грабительским, и я хотел пока придержать его у себя. Лучше будет найти какую-нибудь работёнку. Желательно простую, непыльную, быструю и прибыльную, но это всё взаимоисключающие параметры, так что будем посмотреть.
Время близилось к ужину, о чём мне намекало не только моё брюхо, но и заходящее солнце за окном, так что я, немного передохнув, отправился вниз, на поиски подходящего места, чтобы пожрать. Походная пища, какой бы вкусной она не была и как бы не пахла костром, всё равно уступает той, которую готовит профессиональный повар.
Портье внизу всё так же читал книжку, на этот раз уже другую, и, кажется, вообще не заметил, что я покинул отель.
На широких улицах Лас-Крусеса хватало различного рода забегаловок, но я не стал привередничать и зашёл в самую ближайшую к отелю. Это был скорее салун, место, где наливают крепкий алкоголь, но и горячая еда здесь тоже была, так что я, мельком глянув на остальных посетителей, прошёл и уселся за свободный столик, положив шляпу на соседний стул.
Зал не сказать, что был забит полностью, но народу хватало, и после молчаливой пустыни мне казалось, что я попал в гудящий улей. Отовсюду слышались разговоры, смех и гомон, звон посуды и скрип мебели. После гробовой тишины, в которой лишь порой завывали койоты и стрекотали кузнечики, контраст был разительный.
Уселся я, как полагается, лицом к выходу, спиной к стене, чтобы никто не мог подобраться сзади. С моей профессией стоит опасаться выстрела в спину, даже в незнакомом городишке. Я успел приобрести определённую репутацию в здешних местах.
Местные поглядывали на меня с интересом, как на диковинную зверушку. Я присмотрелся повнимательнее к посетителям. Кажется, я зашёл не в тот салун. Народец тут собирался откровенно криминальный.
— Здорова, земляк! — за мой стол, не дожидаясь приглашения, уселись двое ковбоев откровенно бандитского вида.
Один из них едва не раздавил мою шляпу, благо, я успел её выдернуть и положить на колено, на мгновение оторвавшись от поглощения фасоли в мясном соусе.
— Угостишь виски? Тут так заведено, — сказал первый.
— Традиция такая, — сказал второй.
— А тебя следующий вошедший угостит, — сказал первый.
— Так заведено, — сказал второй.
Я хмыкнул, краем глаза подмечая, как за нашей беседой послеживает практически весь салун, включая бармена и его помощниц.
— Я, пожалуй, откажусь, — процедил я.
Даже самого бездонного кошелька не хватит, если начать угощать всех подряд выпивкой. Нет, в существование подобной традиции я мог бы и поверить, но сама формулировка вопроса и тон, которым это было произнесено, напрочь отбивали желание кого-то угощать.
— Не уважаешь наши традиции, чужак? — набычился первый.
Я флегматично помакал зачерствелым хлебом в остатки соуса, не слишком-то желая развивать конфликт.
— Уважаю, — сказал я, не прекращая жевать.
— И в чём тогда проблема? — спросил второй.
— Уважение к традициям никак не заставляет меня им следовать, — сказал я.
— Чего? — не поняли ковбои.
— Ну, смотрите… На примере. Допустим, есть какое-то племя дикарей, где мужчина не считается мужчиной, пока не трахнет ишака, — сказал
