идиотка и ничего не понимаешь». – Это не похищение, как ты орала неделю назад, но пока твоя мать не поправится, ты без вопросов будешь жить у меня.
– Почему нельзя было просто приглядывать за мной, если вам так это вдруг… – выделяю последнее слово. – …понадобилось, м? – наклонив голову набок, смотрю на него. – Я ведь не ребёнок, и раз вы говорите, что хотите защитить, пока мама в больнице… не кажется ли вам, что звучит это как бред? Мама у меня женщина хрупкая, она явно и раньше не смогла бы «защитить» меня так, как вы с армией охраны, – проговариваю свои мысли вслух, видя на его лице раздражение. – Или сейчас что-то изменилось, и я нуждаюсь в усиленной защите? – после этого вопроса Самойлов заметно напрягается, и я понимаю, что попала в точку.
– Нет, ничего не случилось, – его ответ звучит искренне и только сильнее вводит меня в недоумение. – Но так будет лучше. Тем более, что когда Кате станет лучше, я привезу её сюда и приставлю к ней сиделку.
– Почему ей может понадобится сиделка? – встрепенулась я, взволнованно смотря на Самойлова. Я ведь ничего не знаю о состоянии мамы с тех пор, как меня привезли сюда.
– Мне будет проще, если она будет здесь, под моим присмотром, – продолжает, игнорируя мой вопрос. – Если ты обещаешь быть послушной, не творить глупостей, я позволю тебе жить, как раньше.
– И на работу смогу вернуться? У меня отпуск уже заканчивается, – с прищуром наблюдаю за ним, заметив недовольство на лице.
– Сможешь, – цедит сквозь зубы, явно не желая этого.
– А маму навестить? А с подругой встретиться? По магазинам ходить? Кофе в кафе выпить? Домой съездить?..
– Я же сказал – будешь жить как раньше! – перебивает, выходя из себя.
Ладно, я специально его раздражаю, убедиться хочу, что он не врёт.
– Хорошо, – киваю после долгой паузы. – Не то, чтобы я была согласна жить с вами под одной крышей, ведь что бы вы не говорили, вы мне совершенно чужой человек, но если выбирать между золотой клеткой, запертой на ключ, и клеткой с открытой дверцей, я выберу второе, – серьёзным тоном проговариваю, пока Самойлов кривит уголки губ в подобии усмешки. – Я могу съездить за своими вещами? – иду уже до конца.
– Тебе их привезёт охрана, – сухо отвечает и встаёт на ноги.
– Я не хочу, чтобы ваши обезьяны копались в моих трусах, – громко говорю, встав следом.
– Да твою же мать! – вздыхает он. – Ладно, поедешь, но с охраной, – предупредительно поднимает указательный палец, и я едва сдерживаюсь, чтобы не запрыгать как ребёнок.
Может, это и не то, что я хотела, но явно лучше, чем было в последние дни.
*Рипофобия – навязчивое стремление к идеальной чистоте
Никогда не думала, что так сильно буду скучать по работе. Нет, я, конечно, очень люблю то, чем занимаюсь, с детства мечтала не просто трудиться в стенах какой-то гостиницы, а иметь свою и жить на последнем этаже, который будет весь моим. Насмотрелась американских сериалов и вот стою за стойкой регистрации, улыбаюсь не потому, что так требует политика заведения, а потому что на самом деле рада здесь быть.
– Честное слово, я была готова добавить ему в кофе слабительного, – шепчет подруга, которая рада больше моего, что я вернулась к работе.
– Ты сумасшедшая, – говорю сквозь зубы, попутно отдавая ключи посетителю.
– Я приму это за комплимент, – отвечает и слегка толкает меня плечом.
– Так красиво у нас стало, – произношу, осматривая холл гостиницы.
Уже вовсю и везде идет подготовка к новому году, у нас тоже украсили вход и холл. Переступаешь порог, и моментально настроение улучшается, чувствуется атмосфера праздника. Моего любимого праздника, между прочим. Но как вспомню, что этот новый год будет другим, а точнее, непонятно каким, хорошее настроение падает до нуля.
– Что раскисла? – прищуривается подруга.
– К маме вчера съездила, – вздыхаю я. – Кажется, врачи что-то от меня скрывают, и уверена, это по «просьбе» Самойлова, – проговариваю, изобразив кавычки в воздухе.
– Это и есть его «защита»? – Юлька делает то же самое на последнем слове.
– Не думаю, – задумчиво отвечаю и переключаюсь на клиента.
Мама всё ещё в коме, и доктора сказали, что её жизни ничего не угрожает, но нужно ждать, когда очнётся, а вот когда этот момент наступит, никто не может сказать наверняка. Вопрос времени – сказал мне её лечащий врач. Клиника, куда Самойлов перевёл маму, выглядит как из кино: всё новое, вычурное, форма у медработников не стандартная, как, например, в обычной поликлинике. В общем, видно, что мы с мамой никогда бы не смогли пройти там даже простой медосмотр. Боюсь представить, сколько Самойлов денег тратит, чтобы мама лежала в такой клинике в отдельной палате со всеми удобствами.
– Всё будет хорошо, тётя Катя сильная женщина, – вырывает из мыслей Юля, обняв меня за плечи. – Смотри, кто идёт, – кивает она на вход. – Заждался тебя уже, – подмигивает она.
– Мог бы и позвонить за столько времени, – фыркаю я, делая вид, что не замечаю идущего к нам парня.
Максим вышагивает, нацепив на лицо привычную улыбку, словно он по красной дорожке за получением Оскара идёт, а не по красному ковру гостиницы. Он администратор в ресторане отеля, прошёл шестимесячные курсы в Италии и считает себя высококвалифицированным профессионалом. Макс давно оказывает мне знаки внимания: то розу принесёт, то десерт какой-нибудь. Но дальше этого мы не зашли, и если поначалу я смущалась и краснела от его ухаживаний, то через какое-то время, когда я поняла, что он так и не решится пригласить меня на свидание, как-то остыла.
– С возвращением, красавица, – с широкой улыбкой проговаривает, как всегда держа осанку и высоко подняв голову. – Это тебе, – протягивает мне маленькую шоколадку, которую бармен кладет на тарелочку рядом с чаем.
– Спасибо, – отвечаю и заставляю себя улыбнуться.
– Отпуск тебе пошёл на пользу – посвежела, похудела, – говорит, осматривая меня с явным интересом.
– Угу, – это всё, что могу сказать на его сомнительные комплименты.
– Не против выпить со мной кофейку в перерыве? – спрашивает, чем однозначно удивляет меня.
Спустя столько времени, это первый раз, когда он приглашает меня хоть куда-то. И пусть это будет барная стойка нашего ресторана, но уже неплохо.
– Конечно, она не против, – отвечает за меня подруга, заметив моё длительное молчание.
– Отлично, тогда жду тебя, – подмигивает и уходит.
– Ты что застыла? Дар речи потеряла? – хихикает Юлька.
– Можно и так сказать, – хмыкаю я. – Странный он, – поджимаю губы, смотря Максиму вслед.
– Да нет, просто нерешительный, – пожимает плечами подруга. – Он с виду только такой
