того по холке.
Пес радостно виляет хвостом, затем с громким лаем выскакивает на улицу в любезно открытую хозяином дверь.
Владимир поднимается на второй этаж, а я за ним следом. Идем по коридору до самой последней двери.
— Теперь это твоя спальня, проходи, — мне было уже все равно: что и где и как. Лишь бы уже остаться одной. Только его слова навевают очень много вопросов.
— А..
Я вопросительно смотрю на мужчину, только не понимаю с чего начать.
— Все вопросы утром. Я устал и хочу спать. Или ты предпочтешь лечь со мной? — его широкая ухмылка расплывется на пол лица, а у меня мурашки по коже пробегают.
Удивленно и испуганно округляю глаза, отрицательно мотаю головой и забегаю в предоставленную мне на сегодня комнату. Владимир весело хохочет и закрывает за мной дверь.
Я же, не раздеваясь, моментально проваливаюсь в сон, как только моя голова касается подушки.
Глава 11
Не могу сказать, что плохо спала. Беспокойно — да. Но количество пережитых за день событий дали о себе знать.
Спала как убитая, изредка вздрагивая оттого и просыпаясь. Но так как еще была ночь за окном, засыпала обратно.
Не знаю, сколько проспала. Рука буднично и инстинктивно потянулась к тумбочке в поисках телефона. В это время я обычно звонила Диме и спрашивала как у него начался рабочий день… Но когда рука нащупывает лишь воздух, приходит осознание: я не дома.
Точно! В чужом доме. В чужой спальне. Поворачиваюсь на спину: над головой совершенно незнакомый потолок.
Подскакиваю на постели и тут же голова начинает кружиться. Прислушиваюсь к себе — все тело предательски ноет.
Хорошо хоть голова не болит. Через пару минут размеренного вдоха-выдоха головокружение сходит на нет.
Кручу головой, рассматривая интерьер гостевой комнаты в доме Владимира.
Стеклянные блестяшки на люстре отражают солнечный свет, бросая на белые стены комнаты радужных зайчиков. Темно-синие шторы блэкаут распахнуты. Если бы я вчера не была такой уставшей и задернула их, могла бы поспать подольше.
Медленно сползаю с кровати. Вид у меня наверняка потрепанный.
Со времен бурных университетских ночей не спала в одежде: волосы растрепаны, платье помято.
Рядом с кроватью открытая дверь в ванную комнату. Если бы здесь была кухня, можно было бы считать, что я в новомодной Московской мини квартире.
Стараюсь не шуметь и подкрадываюсь к входной двери. Заперто! Ну, конечно. На что я рассчитывала? Что Владимир окажется не таким умным, каким хочет казаться и оставит меня в полном доступе ко всем частям своего дома? Ничего бы не помешало мне выбраться ночью из гостевой спальни и сбежать.
Или оружие какое найти…
Задумавшись, а смогла бы я или нет быть настолько кровожадной, когда от этого зависит моя жизнь, направляюсь в ванную комнату. На столике у раковины предусмотрительно в прозрачной упаковке лежит расческа, зубная паста и щетка. В том, что все предметы гигиены новые — нет сомнения. Тапочек только не хватает. Как в четырехзвездочном отеле.
Всматриваюсь в свое отражение в зеркале. Вид у меня действительно побитый: огромный синяк сполз с виска к глазу. Кажется, это последствия вчерашней аварии, когда я головой ударилась о боковое стекло.
Хорошо было бы искупаться и переодеться в свежий комплект одежды. Вот за это я бы продала душу дьяволу.
Умываюсь и думаю, неужели, все было подготовлено заранее? Если бы рядом с зеркалом лежала бы моя косметичка или хотя бы пудреница, меня бы бросило в ледяной пот от ужаса.
Холодная вода бодрит и вот, на щеках проступает здоровый румянец. Синяк осторожно обхожу стороной, чтобы лишний раз не чувствовать боли.
Часто ли они держат пленников вот так, в гостевых спальнях, не знаю. Впрочем, решеток на окнах я не вижу. Надо посмотреть, на сколько высоко прыгать.
Подхожу к окну. Эта сторона дома выходит на задний двор. Яркая зеленая лужайка, окруженная высоким сплошным забором. Могучие лесные деревья.
Владимир стоит ко мне спиной и кидает мяч. Пес бегает туда-сюда, яростно виляя обрубком хвоста.
Точно, я совсем забыла про Рамзеса. Он все еще внушает мне страх, не то что знакомый соседский добродушный пес Шарик. А та черная махина не внушает никакого доверия.
Если бы я и смогла покинуть пределы комнаты, то меня бы выдал громкий лай собаки при выходе за пределы дома.
Придется отложить эту идею.
Странно, но картина, за которой я наблюдаю, не вызывает во мне негативных чувств. Поражаюсь: на сколько свободными и беззаботными ощущают себя эти двое. Ничего не бояться, играют словно дети. А Владимир и мускулом не ведет, когда на него несется несколько десятков килограммов счастья.
Словно почувствовав, что я наблюдаю за ними, Владимир повернулся. Смотрит в мою сторону и я тут же скрываюсь за шторой.
А если ему не нравится, когда за ним смотрят. Что в таком случае делают бандиты?
Нет-нет-нет! Лучше вообще об этом не думать. Я многое вчера увидела. Если будет задавать насчет этого вопросы, то отмажусь, что стало скучно и решила насладиться видом из окна.
И ничего, что я пленница в этом доме у этого мужчины.
— Вот и не забывай об этом, — произношу вслух самой себе.
Нужно выяснить цель моего пребывания здесь. Сколько денег задолжал Владимиру Дима? И как я смогу выплатить ему долг?
Нервно хожу по комнате, меряя ее шагами, но ничего путного в голову не приходит. Да, я закончила курсы бухгалтера и секретаря-помощника. Смогу помочь с бумагами в крайнем случае.
Останавливаюсь в раздумьях у кровати…
Слышу шорох за дверью, ключ в замочной скважине поворачивается. Неужели это Владимир? И он пришел требовать с меня расплаты?
Дверь открывается и в проеме появляется пожилая женщина лет шестидесяти.
— Доброе утро. Вам хорошо спалось? — приятный голос не внушает опасений, скорее успокаивает. Она поправила очки на носу и заулыбалась.
Хорошая женщина, приятная. Стройная и опрятная. Не чета нашим советским бабушкам-старушкам. Хорошая выправка и осанка, видно, что следит за собой. Ухоженные длинные волосы собраны в строгий пучок. Одета, как говорят, с иголочки. Скромно, но со вкусом.
Это его мать?
И не боится, что я могу наброситься, отобрать ключи и сбежать?
— Да, спасибо. — неуверенно отвечаю, слегка озадаченная таким визитом.
— Я Елена Петровна, экономка. — Интересно, она знает на кого работает? — Вы вчера очень поздно вернулись, а Владимир сказал, что вы устали, не стала вас рано будить.
— А Владимир… — долго протягиваю его имя, не решаясь спросить в лоб у этой женщины насчет его рода деятельности.
