наполняются влагой, а горло сжимается.
Мама!
Мэгги оседает на пол и душераздирающе плачет. Остальные тоже всхлипывают. Теперь Хелла никогда не сможет попросить прощения у матери, никогда не обнимет её, никогда не скажет, что любит её так сильно, что иногда просыпается в холодном поту, если ей приснится, что мама пропала. Никогда больше она не поест эти вкуснющие блинчики, и не посмотрит с матерью романтический фильм, и не…
– Нет! – восклицает Хелла.
Энди крепко держит в объятиях сестру и смотрит на Хеллу.
– Что нет?
– Нет! – Она торопливо вытирает слёзы со щёк и упирает руки в боки. – Нет, я говорю «нет!». Нет – этому дурацкому отелю, нет – самой возможности, что наши родители навеки застряли на картине, нет – всему. Возможно, отель обманывает нас, возможно, это очередная иллюзия, и поэтому я говорю «нет!».
Мэгги выпускает брата и тихонько произносит дрожащими губами:
– Нет.
– Громче, Мэгги, я не слышу тебя, – подбадривает её Хелла.
– Нет!
– Нет! – хором кричат они все. Громче и громче, снова и снова, пока не надсаживают горло. Хелла видит, что глаза у них по-прежнему тусклые, но всё же там есть теперь и надежда.
– У меня есть одна идея, – произносит Хелла. – Мы пойдём в комнату с картинами и посмотрим, висят они там или нет. И, если наши родители действительно там, мы попытаемся заговорить с ними.
– Мы можем попробовать, – соглашается Энди, – но шансы на успех невелики. Та женщина сумела сказать только «помогите нам».
– Я за идею Хеллы, – говорит Вилли.
Все они идут к лестнице, которая, к счастью, на своём месте. Ну хоть что-то идёт как надо, думает Хелла. Они взбегают вверх по лестнице и, тяжело дыша, оказываются в коридоре.
Только это не тот коридор, на который они надеялись.
Глава 21
На полу лежит серый засаленный ковёр, весь в пятнах и прорехах. Обои в цветочек тут и там отходят и покрыты разводами плесени. Лампочки, еле светящие сквозь пыльные абажуры, мигают, того и гляди грозя погаснуть. Очередной коридор, которому, кажется, нет конца, зато через каждые несколько футов есть двери.
– Ох, нет, – ворчит Хелла. – Нам следовало догадаться. Дурацкий отель!
Вилли указывает на тележку чуть дальше по пути.
– Что это там за штуковина?
– Похоже на тележку, такими пользуются горничные, туда ставят всё для уборки номеров, – приглядывается Энди.
Хелла быстро идёт к ней. Ей хочется выместить на тележке своё раздражение, пнуть её подальше, но также ей любопытно, что там лежит. Тележка здесь не просто так, в этом отеле для всего есть своя причина.
– Мальчики, – зовёт Хелла.
– И девочка, – прибавляет Мэгги.
Хелла закатывает глаза.
– Может, тут найдётся что-нибудь съестное. В отельных номерах ведь бывают мини-бары, которые необходимо пополнять, разве нет?
Хелла чуть не вскрикивает, когда рядом с ней возникает Вилли.
– Ой! Ты меня напугал. Ты кто на самом деле? Флэш?
– Ты представить не можешь, до чего мне хочется есть и пить, – отвечает он.
– О, да, точно. – Желудок Хеллы словно сам от себя нехило откусил. Голод так крепко запустил в неё свои зубы, что она могла бы съесть целую корову.
Вилли скидывает белые полотенца и простыни с тележки, словно дикарь какой-то. Он открывает маленькую дверцу и суёт внутрь всю голову.
– Ничего, ни еды, ни питья, только дурацкие мыльца и эти крохотные бутылочки шампуня. – В ярости он захлопывает дверцу. – Хотя я сейчас мог бы даже мыло съесть.
Энди вздыхает.
– Даже если бы мы что-нибудь нашли, наверняка питательная ценность была бы такая же, как у еды в ресторане: один воздух и всё.
– Воздух – вкусняшка, м-м-м, – тянет Вилли.
Неожиданно тележка приходит в движение. Колёса под этой штуковиной скрипят, точно мелом по доске.
– Фи, – передёргивает Мэгги.
Тележка катится прочь от ребят, как будто её кто-то толкает.
– Пойдём следом? – предлагает Энди, глядя при этом на Хеллу.
Так они и делают.
– Ты знаешь, что я сейчас подумала? – говорит Хелла Энди.
– Я не умею читать чужие мысли, так что нет, – отвечает он.
– Ха-ха, – делано смеётся Хелла. – Что, если отель зол на нас, потому что мы сумели оторваться от стола? Что, если он теперь делает всё возможное, чтобы отвадить нас? Показал нам испытания в комнате, часы с нашими родителями, нашего отца. Может быть, он выпустил моего отца, чтобы застращать нас и заставить сдаться.
Энди пожимает плечами.
– Здесь всё возможно.
Мэгги стонет.
– Эта штука мерзко пищит.
Энди ухмыляется.
– Прямо как ты, когда что-то идёт не по-твоему.
– Ты злой, Энди! – возмущается Мэгги.
Чуть не сбив Вилли с ног, тележка останавливается перед дверью. На двери кельтский символ.
Энди берётся за дверную ручку.
– Но только не заходи, – предупреждает Хелла.
Он подмигивает ей.
– Я не сумасшедший.
– Суд присяжных ещё продолжает заседание по этому вопросу, – парирует Хелла.
Энди бросает на неё полусердитый взгляд и открывает дверь.
Первое, что бросается в глаза Хелле, когда она заглядывает мимо Энди, – это стол с обилием еды. Как тот стол, за которым они сидели ранее. И тут она слышит шкрябанье и чавканье.
Глава 22
Хелла шепчет:
– Здесь остальные.
Энди кивает.
– Кто же? – спрашивает Серж.
– Мария, Иисус и Иосиф, – отвечает Хелла.
– Откуда ты знаешь, как их зовут? – удивляется её брат.
Хелла выразительно закатывает глаза.
– Ой, – Серж тихонько хихикает.
Хелла прижимает к губам указательный палец, призывая друзей к молчанию. Ребята не знают, кто в зале, так как стоят дальше по коридору. А это вполне могут быть нехорошие люди. Странно, однако, что Хелла не слышит голосов, только звуки того, как пьют и едят. В ответ её желудок так громко бурчит, что его, наверное, слышно по всему отелю.
– Пардон, – произносит она негромко.
Энди отваживается высунуть голову из-за дверного проёма. Через несколько секунд он втягивает её обратно.
– Дети, много детей.
Хелла хмурит лоб.
– И они ничего не делают, только едят. Ну, точнее сказать, лопают. Я хочу зайти, чтобы проверить одну теорию.
– Нет, – с нажимом говорит Хелла. – Что, если они тебя увидят и потащат к столу?
– Это не наша зала, Хелла, – отвечает Энди.
– Откуда ты это знаешь?
– Потому что здесь напротив двери висит другая картина, и пол тут зелёный, посмотри. Я запоминаю такие детали, – объясняет Энди.
– Этот отель часто всё меняет, мистер Я Замечаю Детали, – язвительно произносит Хелла. – И стол, уставленный едой, – это стол, уставленный едой, Энди, ты не сможешь устоять.
– Я не отойду далеко от двери.
Прежде чем Хелла успевает возразить, Энди шагает в
