из-за меня студентов, но решила опустить эту «незначительную» деталь.
— Конечно, искала. И волновалась, между прочим.
Олеся бросила на меня недоверчивый взгляд и усмехнулась, впрочем, тут же спрятала усмешку на добродушной улыбкой.
— Встретила старого знакомого. Слово за слово… Он предложил поехать к нему, я вернулась, чтобы сказать тебе, что уезжаю, но за столиком не увидела. В конце концов решила, что девочка большая, найдешь чем себя занять, — и снова одарила крайне непонятным взглядом. — Что интересного было в мое отсутствие?
— Скукотища.
— Подцепила кого-нибудь?
— Шутишь?
Снова этот двоякий косой взгляд и двусмысленная улыбка-ухмылка. За разговором мы подошли к стоянке, и Олеся, остановившись возле своей малолитражки, покрутила головой по сторонам.
— А где твоя машина?
— Я сегодня пешком. Решила сбросить пару лишних килограмм.
— И как же ты утром добиралась в такой ливень?
— На такси, — врала я, к слову, правдоподобно.
Отказавшись от «подвезти», я направилась к своему дому, попутно отыскивая в сети адрес недорогого автосервиса. Увидев цены, едва подавила стон отчаяния — это же все мои сбережения! Все! До последней копейки!
Чертов Бойко, это все из-за него! А впрочем, это же я притащила его к себе в дом…
Размышляя, а не ходить ли мне действительно пока пешком — и для фигуры полезно, и для сердечной мышцы, я вошла на территорию своего жилого комплекса и сразу же увидела как мою машину… увозит эвакуатор.
Что за..!
— Эй! Стойте! Эй! Это моя машина! — размахивая руками, рванула за удаляющейся колымагой. — Подождите! Куда вы ее увозите?! Да стойте же вы!
И тут увидела наблюдающего за мной Бойко. Тот стоял опустив руки в карманы кожаной куртки и откровенно потешался.
Метнув злой взгляд, я уверенно двинулась в его сторону.
— Это твои проделки?
— Ну, допустим.
— Кто дал тебе право распоряжаться чужой собственностью? Как ты вообще это устроил?! У тебя нет документов на мою машину!
— Связи, Ангелина Игнатовна, творят чудеса.
— Немедленно звони им и говори, чтобы вернули мою машину обратно! — и для верности указала пальцем на пустующее место. — Быстро!
— Вернут. Когда заменят колеса.
Я подавилась следующим проклятием.
— То есть… как это? — и тут меня осенило. — Ты что, оплатил ремонт моей машины?
— Пытаюсь загладить вину.
— Вину?
— Ну учитывая, что Лисицина психанула потому что я ее бросил, то да — вину.
— Подожди, я не поняла. Ты ее бросил — понятно. Но при чем здесь месть мне?
И ох как мне не понравился его взгляд…
— Бойко! Я жду.
— Когда она спросила, по какой причине мы расстаемся, я сказал, что ухожу к тебе. Это было первое, что в голову пришло, сорри.
— Ты совсем рехнулся?! — я буквально задохнулась от негодования. — Какого дьявола?! Зачем ты это сказал? Ты хоть понимаешь, что именно ты сделал?
— Извини, шутка не удалась, признаю.
— Шутка? — в гневе «пнула» его кулаком в грудь. — По-твоему это просто шутка? А если она расскажет об этом в универе?
— Не расскажет.
— А если?
Он заключил мою руку в свою и мягко остановил град мелких ударов.
— Она ничего не расскажет. Можешь не волноваться.
Тяжело дыша, я выдернула ладонь и затянула туже узел пальто.
— Ты не имел права приплетать меня в свои дурацкие игры!
— Не имел. Но она спросила, что я делал у тебя дома, ну я и ответил честно, что спал. Ну а дальше чистая импровизация.
— Ты же жизнь мою можешь так разрушить, понимаешь? Для тебя это все шутки, а для меня — удар по репутации. Тебя если что всегда прикроет отец…
— Вот не надо только его сюда, ладно? — перебил он раздраженно. — Да, шутка была тупая. Я извинился. Тема закрыта. Уже завтра твоя машина вернется из сервиса, — и пошел к подъезду.
Только сейчас я заметила обращенные на нас любопытные взгляды соседей: кто-то торчал на балконе, кто-то выгуливал собаку. Идти за ним я совсем не хотела, но и быть единственным объектом повышенного внимания тем более, поэтому гордо подняла подбородок и вошла в свой подъезд.
Бойко ждал когда придет лифт, и клянусь — если бы не шестнадцатый этаж, я бы пошла пешком, но после трудового дня на каблуках преодолеть хотя бы пять была уже не в силах.
Да и вообще — какого черта? Это и мой дом тоже. Пусть пешком идет он!
— Поедешь? — спросил он, войдя в кабину и положив палец на кнопку с цифрой шестнадцать.
— Само собой, — я вошла следом и демонстративно повернулась спиной к нахалу.
Двери лифта сомкнулись, кабина плавно тронулась и спустя несколько секунд… остановилась.
А еще через мгновение потух свет.
***
Несколько секунд мы стояли в полной тишине, нарушаемой лишь едва слышным шуршанием его кожаной куртки и паническим шумом моего дыхания.
Я с самого детства боялась темноты, такой, абсолютной, когда ни отблеска уличных фонарей, ни света луны, ни лучика ночника. Лоб покрыла липкая испарина, пульс взметнулся к отметке минимум сто пятьдесят.
Умом я понимала, что в полной безопасности — это просто лифт в моем доме, не семидесятилетней давности, а новом и современном. Скоро придет мастер и все починит, я тут не одна… Но именно этот последний пункт смущал больше всего.
Лучше бы одна. Так точно было бы спокойнее.
— Только этого не хватало, — я слепо принялась шарить ладонью по стене. — И где тут эта чертова кнопка вызова техпомощи!
— Ругаешься как сапожник. А еще препод.
— Лучше просто молчи, иначе я покажу тебе, как ругаются преподы, — двинув ладонь левее, наткнулась на препятствие в виде его теплой руки. И как прошлой ночью тело словно прошило разрядом высоковольтного тока.
— Это что такое было? Домогательства к студенту? — моментально среагировал он. — Не думал, что ты такая.
— Может, будешь все-таки соблюдать субординацию?
— А что такого? Мы же одни.
Одни… Одни в полной темноте…
Чувства обострились донельзя и мозг вступил в яростную борьбу с разумом. Все смешалось: страх, злость, бессилие, обида. И что-то еще такое, что я даже не хотела интерпретировать.
Аромат его одеколона, быстро заполнивший собой душное пространство кабины, оживил совершенно непозволительные рецепторы. Я зачем-то вспомнила, как однажды здесь же, в этом лифте, он трогал языком укушенную кем-то губу, и разозлилась на себя еще больше.
— Да сделай уже что-нибудь, ради Бога! — психанув, ударила кулаком по плотно закрытым дверям. — Мы же не будем сидеть здесь вечно. Эй! — ударила снова. — Там кто-нибудь есть? Мы тут! Эй!
— Думаешь, кричать поможет?
— По крайней мере я делаю хоть что-то. Ты нашел кнопку?
— Кажется, она не работает.
— Не слышу досады в твоем голосе.
— Прости, что
