- Придется, малышка.
- Ты позвонишь мне?
- Конечно. Побудь у телефона, хорошо?
* * *
Снаружи манхэттенская ночь была бледно-коричневой на улицах и золотой в туманном небе. Мы взяли такси до 14-й улицы, и я усадил Фила в бар, а сам отправился на встречу с его женой. В баре был бильярд, чтобы он не слишком напился.
Они жили в полуподвальной квартире. Я постучал в дверь, и Кэти открыла.
- Фила здесь нет, - сказала она.
- Я знаю. Я только что ушел от него.
- Ох.
- Я пришел повидаться с тобой.
- Со мной?
- Ты меня впустишь?
- Ну, да... Конечно.
- Надеюсь, ты не слишком занята. Я тебе не помешал?
- О, нет. Просто... Ну, послушай, Струп. Ты ведь слышал о нас с Филом?
- Фил мне сказал.
- Конечно, сказал. А ты ведь друг Фила, ты его лучший друг, и я...
- Больше нет, черт возьми.
- Что значит "больше нет"?
- Я ему не лучший друг, вот что. Сукин сын только что увел у меня женщину, которую я люблю. Никогда бы не поверил, что он может так поступить со мной. Она лучшая женщина, которую я когда-либо встречал. По имени Хелен. Иногда она носит шейный бандаж. Ублюдок просто взял ее прямо у меня на глазах, прямо на полу ее квартиры.
Она вздохнула.
- Итак, теперь ты знаешь, с кем я жила, Струп.
- Знаю. Теперь знаю. Ты хорошая женщина, Кэти. Я удивлен, что ты терпела его так долго.
- Это было нелегко.
- О, черт, я уверен, что это было нелегко.
- Мне очень жаль, Струп. Действительно.
И тогда я ее поимел. Мне нужно было только дать волю слезам. Мне всегда было легко плакать. Нужно было только вспомнить, как я разбил тот большой старый красивый "Бьюик" 56-го года выпуска ради денег по страховке. И я заплакал. Она смотрела на меня некоторое время.
- Тебе что-нибудь принести, Струп? - oна была очень нежной. - Я могу что-нибудь сделать?
- Нет, ничего, - ответил я. Я подождал немного, позволил слезам накопиться, а затем снова выпустил их. - Ну да, Кэти, - сказал я, - наверное, есть что-то такое...
Вот так я и выебал жену Фила.
Не то чтобы это помогло. Фил все-таки уехал на побережье, точнее, в Сан-Диего, в эту уродливую просмоленную яму с шоссе, моряками и дрянным чили. Мы с Кэти очень хорошо поладили в тот вечер и до сих пор ладим. Каждый вторник. По средам я хожу к Хелен, по вторникам - к Кэти, а остальные вечера недели делаю, что могу и с кем могу в перерывах между схватками с женой. Ах да, я женат, как и Фил. Хотя жена, в общем-то, не имеет большого значения. Вот только я не так свободен, как мог бы быть.
Возможно, вам будет интересно узнать о Хелен. Однажды она позвонила мне в офис. Это было до того, как Фил уехал, он все еще был в городе. Это было отвратительное утро. Все хотели поцеловать его в задницу, и хотели этого сейчас. Вот такое утро. Я корпел, ругаясь и целуя задницы. Около двух часов она позвонила мне.
- Откуда, черт возьми, у тебя этот номер? - спросил я.
- Мне его дал Фил.
Он был очень зол зa мое поведение с Кэти. Он больше не разговаривал со мной.
Я решил, что он натравил на меня Хелен, чтобы поквитаться.
- Ты не возражаешь? - спросила она.
- Чертовски возражаю. Если ты еще раз позвонишь мне на работу, я надеру тебе задницу, слышишь?
- Дашь мне свой домашний номер?
- Нет.
- Не дашь?
- Нет.
- Ты больше не хочешь меня видеть?
- Нет.
- А я хочу тебя видеть.
- Конечно, хочешь.
- Я серьезно.
Я немного подумал.
- Хорошо. В пятницу вечером, в девять часов, в твоей квартире.
- Замечательно.
- И, Хелен...
- Да?
- Я приду, чтобы выебать тебя, понятно? Если я не выебу тебя в течение получаса, то мы больше не увидимся. Я не собираюсь тратить на тебя время.
Ее голос был очень тихим.
- Ладно, Струп. Я понимаю.
Она повесила трубку, и тот вечер пятницы стал одним из лучших в моей жизни. Мы ебались повсюду. В раковине, затем на ковре. Потом она встала раком, держась за пожарную лестницу. Я кончил ей в задницу, в подмышки и между пальцев ног. Я устроил ей такую тренировку, которую она никогда не забудет, и только в конце вечера, когда я выходил за дверь, я услышал о Филе.
- Знаешь, он уехал, - сказала она.
- Кто?
- Фил.
- Фил? Уехал?
- Ага. Я видела его позавчера вечером. Он уехал вчера. Но он оставил тебе записку.
- Записку? Что там написано?
Она протянула мне конверт. Я открыл его. Записка действительно была от Фила. Я задумался. Какой милый парень, какой простак. Потом я прочитал ее.
ПОШЕЛ К ЧЕРТУ, - гласила записка. - РАНЬШЕ Я ДУМАЛ, ЧТО ТЫ МОЙ ЗАКАДЫЧНЫЙ ДРУГ. ТЕПЕРЬ ТЫ ПРОСТО ЕЩЕ ОДИН КОРОЛЬ ОБМАНА.
А кто нет?
От автора
Исчезнувший ныне бар "Красавицы ада" был замечательным старым баром в Вест-Виллидже для писателей и рабочих, где выпивка была дешевой, а живые выступления устраивались всякий раз, когда кто-нибудь собирался вместе. Я помню, как легендарный исполнитель рок-н-ролла Лестер Бэнгс провел там несколько концертов, его футболка выглядела так, словно он засунул
