лишь сообщил дрогнувшим голосом:
— К вам Гуй Ли прибыл. Требует встречи.
— Зови, — прожужжал потный Ниршан, ощущая намерения Велигора, как отнюдь не как дружеские.
Лакей удалился.
— Сука, кому еще ты успел позвонить, — Велигор ослабил хватку. — Скажешь ему, что ты много выпил.
Он тряхнул Ниршана, схватил графин с молниеносной скоростью, лихо вылил содержимое ему на спину.
— Кому?
— Больше никому.
— Ты понял?
Блондин облитый крепким алкоголем, покорно кивнул. И Велигор рывком поднял его со стола, заставил сесть за стол и швырнул ветровку. В два бокала налил щедро до краев, крепкой выдержки жидкость.
— Одевай и пей.
В кабинет вошел Гуй Ли и наблюдая, как Ниршан не морщась, послушно хлещет из бокала коньяк многолетней выдержки, как дешевый кисель, остановился. У него аж, глаз задергался и свело желваки.
— У-у-у, какая встреча. Мало нам времени на работе? — сменил Велигор гневный тон на льстивый. — Чему обязаны?
Гуй Ли покрылся пятнами, разжал челюсти, переводя взгляд то с одного, то на другого, рьяно созерцая, какой красный блондин и невозмутимо серьезный брюнет, пьют только, что не из горла графина.
— Сукины дети. Вам делать нечего, как шутить?
— Выпить хочешь? — предложил Велигор, удерживая Ниршана железной хваткой за плечо, готовый в любой момент вцепиться в шею и придушить.
— Иди вы оба, — бросил Гуй Ли и вышел из кабинета.
Велигор бахнул бокал о стол, и тот расплескался. Развернул к себе испуганного и оцепеневшего Ниршана.
— Ну и кто ты такой? Или такая? Отвечай! Порог терпения исчерпан.
Он был убежден, перед ним не Ниршан, а девчонка. Оставалось уповать, что у того не раздвоение личности?
Лицо Ниршана скривилось, губы и ресницы по-дамски задрожали, трепеща от нахлынувших вмиг эмоций, и он жалостливо зарыдал.
Велигору хотелось смачно встряхнуть того еще раз, а потом убить. Что за цирк? Где обычный Ниршан? Он с трудом погасил волну раздражения, и обойдя стол, тяжело сел в кресло напротив, взял бокал со стола.
— А-а-а, я дух.
Арктик поднял на него удивленный и злой взгляд. Серьезно мол? Дух? Взгляд Велигора не обещал ничего хорошего, но пока не приехала вызванная им бригада медиком, стоило побеседовать с духом. Он заметил, как Ниршан облизывает губы и не сводит беспокойного взгляда с часов.
— Зачем тебе таухуа, дух!?
— Проверить, можно ли прокачать и почистить Ци.
— Как ты попал сюда, в него? Тфу.
— Э-э-э, случайно.
Ниршан помолчал, затем добавил:
— Сам не знаю, как вышло.
Не сильно, то Велигор ему и верил. Летал он, аки бабочка и залетел. Конечно! Но доказать Велигор, ничего не мог.
— Хочешь сказать, что ты его заразил собой?
— Именно. Что-то типа… зацепились. Хочу расцепиться. Мне нужна таухуа, куда можно слить, э-э-э, лишнее.
Лишнего сказать дух точно боялся. Ситуация была настолько необычной, что Велигор сверлил Ниршана взглядом и угрюмо молчал. Чертовщина какая-то. Может и правда, кто из монахов подсобил. Из шептунов, скажем. Вот кто его знает, на что способны люди?
Большая стрелка на часах достигла одиннадцати и Ниршан слабо улыбнулся.
— В буре деяний, в волнах бытья.
Вскочил, замер, а затем рухнул на пол, саданувшись об угол стола. Так, как врагу не пожелаешь. Угодил уголком глаза, синяк поутру обещал быть знатным.
— Мать пере мать, чтоб тебя, — выругался Велигор, поднимая того с пола, пока тот стоная приходил в себя.
***
— Поверить не могу, — произнес Ниршан, держа у своего глаза компресс со льдом и потрясенно выслушивая рассказ брата.
— По крайней мере, ты не сошел с ума, — утешил его Велигор.
Они просмотрели записи последнего раза. Обычно если Ниршан и просыпался ночью, то бродил по комнате, трогал предметы или валял дурака. Ничего не обычного, кроме провалов в памяти. В этот раз случившееся говорило о фантастическом.
— Значит, некий Дух управляет моим телом по ночам, с двух до четырех утра. И пытается, освободиться от меня, — повторил он, больше для себя, пытаясь переварить услышанное.
— И он женского рода, — добавил Велигор.
— Почему?
— Дерется, как девчонка. Но владеет только телом, твоими воспоминаниями, нет. К общей сети у него доступа тоже нет. Я пробовал с тобой связаться. Связь отсутствовала.
— Хорошо, — Ниршан тягостно вздохнул.
— Согласись, походит на технологии шептунов. Хитро, получить в распоряжение тело одного из нас.
— Если об этом узнают, мне конец, — поежился Ниршан.
Велигор покосился на него, налил им по бокалу выпить.
— Мы изловим его.
Они вызвали дополнительную бригаду криминалистов, в компанию к медикам. И те по новой обследовали дом. В кабинет вошел Киф Ли с планшетом в руках и сел в кресло.
— Любите вы сложные задачи. Показать вам полтергейста. А?
— И?
— Пространственные характеристики изменены. Причем сильно. Магнитные поля в доме закольцованы так, что пучит от красоты чисел, — он потыкал на планшете, движение руки перекинул файл с него на голографер Ниршана.
Те уставились на цифры и на спирали, похожие на золотое сечение.
— Это что такое? Спираль Архимеда?
— Квинто-квантовый круг. Тональности.
— Нам зачем?
— Там, где прошел, ваш так называемый дух, пространство выгибалось и перестраивалась из обычного в гармоничное.
— Говорил, дело рук шептунов, — произнес Велигор, морщась.
— Если так, то очень необычного, — заметил Киф. — Ведь само по себе структуризация пространства ничего не дает. Только заразы меньше. Ничего опасного. Изменения параметров пространства может урезонить толпу, улучшить биологический климат в доме.
— Чего?
— Цветы будут расти лучше.
— Ерунда какая-то, — Велигор закрыл экран голографа.
— Ваш дух не опасен, — заключил Киф, почесывая затылок, посмотрел на Ниршана. — Кроме владения твоим телом.
Прекрасно! Губы Ниршана дрогнули в издевательской улыбке.
— Меняет пространство на более здоровое и пытается дрочить, — буркнул он, вспоминая эксперименты с его телом.
— Персональная дрочефея улучшающая климат в доме?
— Жаль, ты не помнишь, — согласился Киф.
Они заржали.
— В буре деяний, в волнах бытья. Всяко бывает, мой друг у тебя, — подытожил Велигор.
— Как ты сказал? — не понял Ниршан.
— Да, не я. Дух твой. Перед тем, как того. Сказал: в буре деяний, в волнах бытья, и исчез.
Ниршан подобрался, стал серьезным, собранным. Задумался, вспоминая, а затем широко ухмыльнулся.
— Не так.
В буре деяний, в волнах бытия
Я подымаюсь,
Я опускаюсь…
Смерть и рожденье —
Вечное море;
Жизнь и движенье
И вечном просторе…
Так на станке проходящих веков
Тку я живую одежду богов.
Именно тку. Что такое живая одежда богов? М? Это, никакой не шептун, господа. Бабы шептунами не бывают. Я знаю, кто это.
Ускользая в пространстве
Отныне, мне не разрешается ступать на Афон. Впрочем, как другим женщинам. Спустя сутки после приключений в доме
