Ты шо, в проклятых покойников веришь!? В эти забобоны?!
– А и верю, – Ганна уперла руки в бока. —Да кабы не те забобоны…он, глянь базар мало не сдох через кляту войну, а я торгую. И добре торгую.
Соня любопытно высунулась из-за занавески, обидно пропустить такое зрелище. Будет что Лерке рассказать. Не только взрослым языками чесать можно!
Тамара Васильевна разошлась не на шутку:
– Причем тут твоя торговля!?
– А при том, – продавщица зыркнула по сторонам и, понизив голос, загадочно продолжила. – Я в лютому до гадалки подалась. Она карты раскинула и каже – сиди дома, не уезжай, все буде добре! Я и сижу. И не жалею.
– Ой, дура ты, кума! Ленка всем так гадает, чтоб людей поболе осталось. С чего ей жить, як село пустое? А, ну вас! – Тамара Васильевна сердилась не на шутку. – Темнота дремучая. Нет, чтобы своей головой кумекать – гадалку им подавай! Дождь от покойника зависит! Тьфу!
Любопытные прохожие замедляли шаг и прислушивались к шумному спору подруг. К вечеру все село знать будет. Соня давно поняла, новости тут разносятся мгновенно – никакого интернета не нужно.
– Факт остаётся фактом, – не сдавалась упрямая Ганна, – пока 40 ведер на могилу не вылили, все сохло, как заклял кто!
– Мы не успели, – пропищала Соня, с трудом сдерживая смех. – Мы только 33 ведра притащили. А одно вообще майонезное.
– От же ж!!! Вуха у нее!!! – тетя Тома, шутя, погрозила девочке пальцем и тут же заулыбалась. – Моя ты красунечка! Глянь, кума!
– А я тебе говорила! – довольно потерла ладони Ганна. – Може, пока матуси нема, мы ее за моего Сашка сосватаем?!
********
По базарному ряду уверено шагала тетка Оксана. Хмурая Лерка плелась сзади в том же длинном бело-зелёном сарафане. Только вместо нарядных босоножек на невысоком каблуке, на ногах красовались стоптанные кроссовки, а на левом плече болтался многострадальный рюкзак – украденный на кладбище и найденный в логове бандита.
– Тетя Тома, можно мы с Лерой вдвоем по рынку походим? – Соня умоляюще сложила ладони. – А потом сразу домой.
Она скользнула в «примерочную» за вещами. Не хватало ей для полного счастья какого-то Сашка в женихи заполучить. С этих кумушек станется. Как же вовремя появилась Лерка!
– Иди, горюшко мое, – махнула рукой Тамара Васильевна. – Да не переодевайся. Мы с Ганей по деньгам разберемся. И вещи я отберу для тебя. Только с рынка сразу домой! Договорились!?
– Угу.
****
Они медленно шли мимо закрытых киосков и пустующих ларьков, мимо сиротливо торчащих опор для навесов и вкопанных намертво столов. Голоса, люди, музыка, шум машин остались где-то там, позади. Большая часть рыночной площади пустовала. С началом войны торговля свернулась чуть ли не втрое-вчетверо и кучно теснилась около центрального входа.
А тут – бездомные псы между рядами да сваленные в кучу картонные коробки около старого забора.
Чувство брошенности и пыльной тоскливой пустоты…
– Ты чего хмурая такая? – наконец спросила Соня подругу.
– В церкви была, – пробурчала та, пнув ногой небольшой камушек.
– Где?!
– В церкви. Думаешь, чего я, как дура, в этом…наряде! – Лерка раздраженно дернула юбку. – Условия у тетки: она идёт со мной к батюшке, если я выгляжу по-человечески.
– Ты же вчера говорила – английский учить будешь. Ну, чтобы нас на черный ставок отпустили!
– Английский – то за ставок. А «человеческий внешний вид» – за крутой артефакт!
– Чего?!
– Чего-чего, – передразнила Лерка. – Глянь, чего!
Она сняла с плеча рюкзак, кинула его на прилавок и достала литровую бутылку воды. Полюбовалась сомнительным сокровищем и с гордостью протянула Соне. Та удивленно повертела в руках «артефакт». Вода как вода. Может, если открутить крышку и понюхать…
– Не-не-не… не открывай! – ойкнула Лерка и, отобрав бутылку, спрятала обратно в рюкзак. – Это святая вода! Мы ради этого в церковь с теткой поперлись. Поп – ее бывший ученик. Кривился, но водицы налил, на богоугодное дело!!
Лерка, не слишком заботясь о чистоте сарафана, запрыгнула на грязный прилавок. Уселась удобней, хлопнула ладонью, приглашая Соню. Та помотала головой – не хотелось вот так сразу пачкать новое платье.
– И что мы с этой… штукой делать будем? – осторожно спросила подружка.
– В Черный ставок выльем, что ж ещё?! Немного вдоль берега побрызгаем, веревку, и спасжилет окропим. Потом я спробую поплавать, а вы толпой будете меня охранять и спасать!
Лера мельком глянула на подругу.
Не смеётся?!
Соня слушала внимательно.
Пока…
– Ну а что, – увлеченно продолжила Лерка, – проклятое же место! Каждый год кто-то тонет, или мертвяка на берегу находят! И, говорят, дна вообще нет!
– Кто проверял, если все тонут?
– Какой-то комсомольский работник прошлого века. Хотел разоблачить местные забобоны.
– Утоп!? – как-то чересчур серьезно спросила Соня.
– А то как же!!! – хихикнула Лерка, представив идейного советского утопленника с подробным отчетом в сельсовете, – сначала утоп, а потом решил вернуться и служить делу просвещения темных селянских масс!
– Ага! – развеселилась Соня. – А сам синюшный, с клыками упыря и скрюченные пальцы тянет к председателю! Уууу!!!!
Она внезапно схватилась рукой за горло и сдавленно закашлялась. Воздуха не было, из глаз брызнули слезы. Лерка вскочила на ноги, спешно достала из рюкзака бутылку, открутила крышку и протянула подруге. Та схватила, не глядя, жадно припала к горлышку.
– Фуух!!! Спасибо, – с трудом отдышавшись, просипела Соня, – я мошкой подавилась. Чуть не задохнулась! Лер, прости, я не…
– Да ладно, – беспечно махнула рукой Лерка, – покропить верёвку и бронежилет хватит!
Она привычно взъерошила волосы, став похожей на растрепанного воробья.
– А к попу я больше в жизни не пойду! Праведник хренов! Вырежу ему на заборе…хм…обережные руны – будет знать!
Соня вытерла ладонями мокрое от слез лицо.
– Лер, у меня опять приступ был. Там, – она кивнула в сторону торговых рядов, – но я справилась! Сама! Как ты учила. Прикинь! А потом, – Соня запнулась, подбирая слова, – зеркало рябью пошло… круги на воде, и ветки, и листья, как тогда на реке, и…голос, только без голоса… – она совсем запуталась, пытаясь объяснить то ли видение, то ли навязчивый глюк.
Лерка задумчиво посмотрела на подружку, медленно кивнула, и …ободряюще подмигнула.
Затем отряхнула от пыли ненавистную юбку, бодро закинула на плечо рюкзак и решительно потянула Соню за руку.
– Пошли-ка к деду Назару! Он наверняка сегодня торгует. Расскажем ему все, а заодно спросим, как нам завтра не утопнуть! Пусть только попробует не помочь! Мы и ему на заборе вырезать можем…
****
Сельский пасечник расположился у дальнего выхода с базара, около забора, в тени старой раскидистой липы. На невысоком столике выстроились баночки с медом,
