громко сглотнул, стараясь избавиться от мерзкого солоноватого вкуса крови, пусть вышло и не очень успешно. Очередной спазм боли заставил его чуть сильнее сжаться, прижав руку к боку. От потерянной крови его начинало мутить, бросало в дрожь, а навалившийся гнев их главаря почти уничтожал на месте.
— Нет, с-сэр, — запнувшись, проговорил он, — вы не совсем правы…
Босс наклонился чуть ближе к нему, практически уткнувшись в него своим лбом.
— Что ты сказал, мать твою? — прошипел он, — я не прав?
По телу раненого пробежала дрожь, на пару мгновений он забыл, как дышать, но после резко выдохнул.
— Вам неточно донесли информацию, сэр… — исправился он, — она была не одна, там было еще трое. Трое мужчин. Но она… Она сделала что-то невообразимое. Вы не понимаете, сэр. Боб держал ее крепко, но она в один миг просто вырвалась и… я даже не представляю, как все произошло. Черт возьми, она перемещалась как тень. Такие резкие действия, как будто она заранее знала каждый свой шаг…
Босс сжал свободный кулак, а второй рукой расстегнул кобуру, достав револьвер. Последовал короткий кивок, и раненого ударили сзади по ноге, отчего тот тут же упал на колени перед боссом. Мужчина усмехнулся, прижав дуло револьвера ко лбу подчиненного, прямо между бровей, но отчего-то медлил.
— Андерсон, как считаешь, должен ли я поверить тебе? — проговорил размеренно босс, кажется, уже не чувствуя ни капли раздражения или злости, — можешь не отвечать. Я верю тебе.
Он резко поднял пистолет, мгновенно и, даже не моргнув глазом, застрелил стоящего за ним другого подчиненного.
Босс не произнес больше ни слова. Развернувшись, он пошел прочь, обронив лишь:
— Найти девчонку и привести ко мне…
* * *
Макс растеряно оглядывалась по сторонам, изучая большую и просторную гостиную. Справа от входа на стене был широкий плазменный телевизор, такие в одно время были настоящей роскошью, удивительно, что даже сейчас он был протерт от пыли, что говорило о полном и неукоснительном поддержании чистоты. Конечно, он не работал, но вещь сохранилась в целости. Может быть, просто как дань прошлому. Кто знает? Напротив, на широком, некогда бежевом ковре с замысловатым узором, стоял огромный двухцветный диван в коричневых тонах с большими подушками, по бокам от дивана — два кресла. Слева был встроен в стену отделанный серым камнем камин, в котором как раз и потрескивали поленья. Один лишь его вид навеял на Макс тонну воспоминаний об отдыхе в Аспене, где родители сняли коттедж, и целую неделю счастливая семья провела в горах, катаясь на лыжах.
«Как бы я хотела вернуть это время…», — пронеслось в ее голове.
С неохотой вырвавшись из воспоминаний, Макс вела глазами дальше. Стеклянные двери выходили на задний двор, куда девушка еще не заглядывала. Раньше это представляло невероятную красоту, а теперь панорамные окна были заколочены несколькими листами фанеры, так же были укреплены и сами двери.
С левой стороны камина была арка, которая вела в остальные помещения дома, но туда заглядывать было рано.
Присутствующие люди, которые поначалу с интересом изучали ее, сейчас, в большинстве, вернулись обратно к своим делам. Возле камина на раскладном рыбацком стуле сидел пожилой мужчина, поправляя поленья специальной кочергой. Возле него крутилась женщина примерно того же возраста, раздавая ему советы. Периодически она поглядывала на Макс.
Несколько человек возились у дверей, продолжая закрывать их, но на этот раз не досками, а большими теплыми пледами. Возле старой барной стойки стояло еще одно кресло, в котором сидела девушка, укутанная с головой в плед, перед ней на стойке сидел парень, не сводящий взгляда с Макс и рассматривал ее с неподдельным интересом.
Пока дети разбирали сумки, которые Макс поставила на пол, а сама девушка рассматривала все вокруг, женщина, еще секунду назад стоящая рядом с ней, взяла под руку Криса и отвела в сторону.
— Кристофер, ты не хочешь ничего мне сказать? — с нескрываемым недовольством проговорила она довольно тихо, видимо, не желая быть никем услышанной.
Крис осмотрел ее и упер руки в бока.
— Бекка, послушай меня, — начал спокойно он, — она не бесполезна, лишние руки нам не помешают.
Женщина закатила глаза, недовольно скрестив руки на груди.
— Зато лишний рот помешает! — повысив голос, она огляделась и снова начала говорить тише, — Линн скоро рожать, поэтому появление этой… новенькой очень некстати. Она была одна? Ей немного лет. Тебе не кажется это странным? Мне кажется, у нее есть группа… они могут прийти за ней! И только представь, если это будут люди… ну, ты понял, о каких именно людях я говорю…
Крис молчал, изучая взглядом женщину. Возможно, в ее словах была определенная доля правды. Со временем, еды становилось все меньше и меньше, даже один лишний человек мог погубить целую группу.
— Она остается, Бекки, — твердо проговорил Крис.
Женщина недовольно покачала головой, но выдохнула.
— Хорошо, Крис, я попробую дать ей шанс. Разбирайте вещи, а я побеседую с ней, — Бекки кивнула и подошла к Макс, которая так и не сдвинулась с места, осматривая все великолепие их небольшой базы.
— Ну что же, девушка, — с пренебрежением проговорила она, — ты можешь остаться, скажи «спасибо» моему добродушному брату…
— Брату? — растеряно проговорила Макс, но ее собеседница, кажется, решила проигнорировать этот вопрос.
— Однако, в таком виде находиться здесь ты не можешь, — она осмотрела ее, явно намекая на размазанную по лицу и одежде кровь, — иди за мной…
Девушка успела бегло оглядеться, чтобы заметить, как все наблюдают за ней.
Бекка же повернулась спиной к Макс, и, проходя гостиную насквозь, вышла в коридор, который тянулся бесконечной лентой вперед.
— Чистых вещей предложить не смогу, у нас все наперечет, — проговорила Бекка, когда они уже поднялись на второй этаж и, не спеша следовали по широкому коридору, где по стенам были развешаны картины и старые фото.
— Погодите… — вдруг Макс осознала, что ей сказали, — у вас есть вода?
Видимо, удивление в ее голосе прозвучало настолько искренне, что женщина даже на миг притормозила и взглянула на нее.
— Да, есть. Богачи продумали все для комфортной жизни. На улице построен колодец, наполняется он грунтовыми водами, они чистые, относительно…
Макс едва сдерживала восхищение, только вот в голосе Бекки она могла уловить и заметное пренебрежение, и превосходство. Мол, вот мы какие и что можем, а ты, чего добилась ты?
Женщина остановилась возле темно-коричневой деревянной двери. Открыв ее, она зажгла свечу, которая тут же осветила все внутреннее убранство комнаты.
Это была весьма просторная ванная комната, что опять-таки неудивительно для такого особняка. Слева от двери — большая
