будто надеясь что-то увидеть и тогда, Равгин заметил на её щеке и шее мелкую россыпь точек и штрихов, будто украшение поверх кожи. Задержав на таком явлении внимание всего на несколько мгновений, он понял, что это очень маленькие рубцы. В тоже время на её лице появилась улыбка и она вернула взгляд на Равгина. В её глаза только на миг мелькнули какие-то вспышки, а в совокупности с улыбкой и россыпью шрамов, показался немного пугающий образ, который быстро прошёл.
Должно быть только эффект лунного света.
— Значит, решил попытать счастье и спасти принцессу? — Говорила она таким тоном, будто раскрыла страшный секрет. — Много слухов ходит о том, что может там ждать.
— Счастье? — Повторил Равгин. — По тем же слухам, путь этот залит кровью стольких, что и не счесть. — Нахмурившись, он мотнул головой. — Это счастьем не назвать… ваше высочество.
Сделав пару шагов в сторону, она улыбнулась. Равгин не видел этого, но по тому как она стояла, он был уверен, что она улыбалась и при том также неестественно. Было в этом что-то зловещее, отчего хотел убраться от неё подальше, а с другой стороны, это вызывало неподдельный интерес.
— А ты умнее, чем кажешься. Но всё ещё многого не знаешь. — Затем девушка развернулась. Из дома выходил писарь, но она продолжала. — Кровь это жизнь.
Развернувшись, демонстрируя свои шрамы, она направилась к дому. Писарь приближаясь, склонился перед ней и поприветствовал.
— Ещё один бравый храбрец. — Поправляя накидку, писарь презрительно морщился.
Затем он достал из кармана бумагу, спросил имя и прочие данные. В это время, принцесс поднималась по лестнице. Остановившись, она через плечо бросила взгляд на Равгина, а он же пытаясь не обращать на неё внимания, удерживал глаза на писаре, но долго сопротивляться не смог и поднял на мгновение взгляд. Лишь она прекратила.
В свете луны она была одновременно чем-то прекрасным и чем-то ужасным, что завораживало и гипнотизировало. Миг, кажется, длился вечность, затем писарь протянул ему несколько бумаг и указал в сторону. Равгин отвлёкся на секунду, а когда вернул глаза на то место, где была принцесса, то место оказалось пустым.
Должно быть, всё это ночные походы, волнение и луна, разыгрались в его голове. Напоследок писарь сказал ему, что если Равгин погибнет и будут найдены доказательства этого, его семье дадут несколько монет. Теперь стала ясна причина поднятия налогов, одни крестьяне выплачивали стоимость другим за тех, кого они потеряли, а по пути этих денег, королевская казна, очевидно, оставляла себе некий процент.
Пройдя уже несколько вёрст, Равгин достал бумаги, одной из них был документ, удостоверяющий его личность с королевской печатью, открывающий проход в любое место по всему краю. Другой бумагой была большая карта всего королевства, старая и изношенная бумага, местами порванная и мятая. На ней были отмечены многие места, деревни и города, а яркой линий поверх этого всего, была отмечена дорога из Армоу-Брюллен в речной лес.
Хоть в картах Равгин практически не разбирался, однако, судя по всему, ему нужно было держаться недалеко от берега примерно пару дней и он будет на месте. Окружающие окрестности были ему знакомы, потому что частенько приходилось ходить или ездить в соседние города и деревни, то на рынки, то за лесом, но в этот раз всё было иначе. Стоя на вершине большого холма, практически горы, Равгин обернулся к деревне. Сколько бы он не уходил, всегда знал, что через пару часов или дней вернётся, сейчас же такого чувства у него не было и его снова охватило сомнение.
Каким бы его решение ни было, пойти вперёд или вернуться, значит, так и надо. Предначертанное зависело от его решения, и решению идти благоволило всё вокруг, тишина и спокойная погода, чистое и ясное небо, усыпанное звёздами, луна, освещающая путь до самого утра. Волнение придавало энергии, и спать совсем не хотелось, хотя и нужно было бы. Если бы он остался спать, то утром никуда бы не смог отправиться, а сейчас он уже у границы деревни.
Сложив карту и убрав её в карман, Равгин поправил сумку на плече, вздохнул и отвернувшись от деревни, направился в сторону чащи леса. От веток падали тени, похожие то на скрюченные пальцы, то на извилистых змей, то на острые пронизывающие пики, и чем дальше он погружался, с каждым шагом, тем мир его окружающий становился чужим и опасным.
Можно было бы подумать о страхе темноты, точнее того, что в ней может скрываться, но ничего подобного не было. Под ногами хрустели палки и листва, растения то и дело норовили испугать своим театром теней, кто там может прятаться во тьме и насколько он опасен, волк, шакал, а может и что-то более опасное? Фантазия бушевала и уже начинала выдавать неимоверных в своём ужасе тварей, против которых Равгин имел один только нож, который бы ещё успеть выхватить. Хотя чего уж говорить о лесных жителях, если на пути могут встретиться гораздо худшие твари — люди.
Охотники, разбойники, отшельники или другие, кто отправился в речной лес. Убьют и обчистят, даже имени не спросят. Одним нажива, другим отсутствие конкуренции, но на то мозг и нужен, чтобы уметь выходить из сложных ситуаций. Брать у Равгина нечего, одежда, немного еды, да нож. Даже без этого он не пропадёт. Правда, конечно, пусть сначала попробуют это забрать. С другими же спасителями, может и получиться договориться, если гарантировать всю славу только им.
По-хорошему же, самым лучшим вариантом, будет вообще ни с кем не пересекаться.
Добравшись за несколько часов до окрестностей города, Равгина стала накрывать усталость, волнение что давало ободряющий эффект спало и уступило место спокойствию. Оно и не мудрено, ведь он уже больше суток не спал, и пора бы было восполнить утраченные силы и энергию.
Ложиться спать посреди леса, не было хорошей идеей. Находиться у всех на виду, да и на голой земле, вредно для здоровья. Равгин хотел быстро обустроить место для ночлега, поспать несколько часов, чтобы днём продолжить путь и не сбивать свой привычный ритм. Он сломал несколько пышных веток деревьев, что поддавались ему, затащил их на холм, а затем заприметив одно удобное дерево, закинул на него ветки. Уперев их в ветки дерева и расположив так, чтобы они не попадали, Равгин соорудил своеобразное птичье гнездо, в котором и расположился. Из сумки он достал покрывало, а саму сумку использовал как подушку.
Усталость и окружающие звуки, кто-то мелкий шумел на земле, а вокруг стрекотали сверчки, быстро подействовали и Равгин,
