второй легко дотронулась до магического выключателя.
Если комната общая на несколько человек, освещение должно регулироваться.
От моего легкого прикосновения слева под потолком тускло загорелся светильник, напоминающий обычный шар на ножке. Я озадаченно нахмурилась и снова коснулась голубого огонька, добавляя освещения.
Кровати в количестве пяти штук, столько же тумбочек, два шкафа, закрытые вертикальными шторами окна, тоже два.
А вот соседок ни одной!
На то, что тут кто-то живет, указывал кусок плотного зеленого тента в углу у шкафа, такими закрывают от дождя летние веранды. И мой чемодан.
А не мои ли соседки усердно учатся?
Присмотревшись к кроватям, я заметила на деревянных спинках таблички с именами.
Отлично! Не придется отвлекать соседок от учебы!
Осторожно уложив лисенка на подушку кровати с моим именем, я разобрала вещи и быстро сбегала в душ. Пока осваивала кабинки с дверцами и плохо отрегулированные заклинания подогрева воды (самая горячая вода была как прохладный летний дождь), комнату навестила Ру́би.
Когда я вошла, горгулья кормила лисенка кашей из перемолотого мяса и микстуры.
Меня кормить никто не собирался, вместо еды горгулья вручила расписание. Согласно ему, завтра, в семь утра, меня вместе с остальными обменными студентами ждала проверка навыков у… Эмерсона. Пометка надеть брюки настораживала.
В ответ на вопрос «Зачем?» горгулья пожала плечами. А потом, оставив объевшегося лисенка на подушке, вылетела через окно.
Вытащив из недр чемодана артефакт-будильник, напоминающий карманные часы, я выставила время, покрутив колесико, и заползла на кровать. Больше всего на свете я боялась придавить во сне ушастую малышку. В итоге так и уснула, скрючившись рядом с ней.
Глава 6
Мне снился политый из артефакта Стейн. С него текло и капало. И хотя он стоял в стороне, вода попадала точно на меня!
Смахнув с лица капли, я проснулась. Теневик исчез, а вот льющаяся на голову вода – нет! Пижама и волосы липли к коже. Перчатки, в которых я во избежание внезапных приступов честности у окружающих легла спать, радовали сухостью, потому что их защищала магия. К боку жался дрожащий горячий комок.
Закопаю шутника!
Подняв руку, я направила оранжевые огоньки на выключатель.
Свет вспыхнул ярко. Вокруг засверкало и заблестело. В воздухе засияли крохотные радуги. С потолка текло и журчало, журчало и текло. Красивыми ровными струями. И никаких туч.
Вода плескалась по полу, текла по шкафам, сбегала по тумбочкам. Ливень щедро поливал меня и лисенка, полоскал вещи. Будильник прощально позвякивал, его защита не рассчитана на то, что его будут топить посреди спальни.
Полуночным плаваньем мы с лисичкой занимались в гордом одиночестве – соседки так и не появились.
Вот, значит, кто устроил мне ночной ливень… Утоплю всех трех!
Запихнув дрожащую лисичку за пазуху, я всмотрелась в доски потолка.
Ливень сотворили, испортив заклинание для освежения воздуха, и самое паршивое, поправить его можно было только снаружи. С крыши.
Энфилд тихо заскулил, и я решила, что вначале дети, потом заклинания. И напоследок знакомство с соседками – не люблю оставаться в долгу. А тут явно огромный такой долг нарисовался!
Шлепая босыми ногами по лужам, я выплыла в коридор. Под мелодичный звук падающих с меня капель добралась до входной двери и выглянула наружу. Но закон подлости действовал: горгульи у крыльца не наблюдалось. Вернувшись, я внимательно оглядела таблички жилых комнат. Выбрала ту, где было одно имя: Изабель Дженс, четвертый курс.
На стук открыла сонная брюнетка в алом пеньюаре из тончайшего агдарского шелка, расшитом дааранским жемчугом, самым дорогим из всех. Смерив меня недовольным взглядом, она буркнула:
– Полотенце занять?
– Да. И ребенка оставить, пока я заклинание поправлю и с соседками познакомлюсь. – Я вытащила трясущегося лисенка из-за пазухи.
Выдержать такую дозу умиления не выйдет ни у кого… Ни у кого, кроме брюнетки. Скривившись, она зевнула.
– Ладно, оставь на кровати. Полотенца в шкафу, слева на верхней полке.
И отступила, пропуская в комнату.
Внутри царил творческий беспорядок, в простонародье бардак. Вещи Изабель были раскиданы по всем пяти кроватям, на тумбочках теснились расчески, щипцы для завивки, куча пузырьков. Для чего они, оставалось только догадываться. У шкафа были свалены учебники, тетради и листы чистой бумаги.
Изабель сразу же рухнула на кровать и снова сладко зевнула.
Стараясь не наступить на разбросанные по полу туфли, ботинки и сапоги, я добралась до шкафа и вытащила полотенце. Вытерла лисенка и устроила в гнезде из одеяла на ближайшей кровати.
– Брось на спинку! – махнула рукой брюнетка, заметив, что я не знаю, куда деть мокрое полотенце. И, посмотрев на наманикюренные пальцы, добавила: – Мне, конечно, фиолетово, но ты лучше сразу иди со своими зубрилами ругайся, что они не предупредили про ливень. Все равно не сможешь заклинание на комнате исправить. Лучше требуй у них, чтобы подвинулись: классы большие – места хватит. Скажешь горгулье, что они там поселились, а не учатся, она всех обратно под дождь переселит.
Вот именно, и меня с ними.
– Значит, ливень – это не они? – Я повесила полотенце на спинку.
– Нет, конечно! Куда уж им! – хмыкнула Изабель, заворачиваясь в одеяло, почти как мой лисенок в тряпку. – Ливень – это Эмерсон, учит их выживать в любых условиях. Или решай проблему, или терпи. – Последние слова она сказала грубым голосом, явно передразнивала тренера.
Погладив лисичку, я прикрыла ее краем одеяла и направилась к двери.
– Ты куда? – спросила Изабель, высовывая голову.
– Решать проблему.
– А как же попроситься на ночлег ко мне? – В голосе брюнетки была досада.
Я обернулась, держась за дверную ручку.
– А надо было попроситься? – Просто интересно, в чем подвох? То советы раздает, теперь на постой зовет?
– Можно было, – уклончиво отозвалась она, садясь на кровати. – За символическое пожертвование или услугу.
Я поперхнулась воздухом.
– И что я тебе должна за полотенце и кровать для лисенка?
– Ничего, – развела руками Изабель. – Но если решишь сама ко мне на ночь попроситься, договоримся.
– Не, я пока по старинке, заклинание посмотрю, – отказалась я от сомнительного торга.
– Откуда такая? Из солнечных, что ли? По обмену? – фыркнула Изабель.
– Из бытовиков, – хмыкнула я.
– Гм! А бытовые заклинания умеешь портить?
Очевидно, брюнетка почуяла возможного партнера по услугам.
– Нет! Только чинить! – отказалась я от чести подработать на адептах, выходя в коридор.
– Ну и зря! – донеслось мне вслед.
Прежде чем лезть на крышу, я сплавала в свою комнату. Отыскав в шкафу (внутри он тоже оказался мокрым, потому что там тоже текло и капало) рубашку, брюки и холодные сапоги на плоской подошве, сходила в душевые. Подсушила вещи и себя артефактом для сушки волос – его встроили в стену, видимо, во избежание умыкания в особо дождливые комнаты. Переоделась. Поправляя перчатки, открыла дверь на улицу и натолкнулась на внимательный взгляд горгульи.
– Я воздухом подышать. Пробежка утренняя, – попыталась на ходу придумать причину прогулки.
– Утро – с пяти тридцати утра! – четко послышалось в ответном рыке горгульи. – До пяти у себя! Только дежурные!
Я потерла мочку уха: как это? Я ее понимаю?
Кошачья морда скривилась, горгулья вздохнула:
– Эх ты, маг!
– На вас какое-то заклинание? Переводчик? – Я вытянула шею, разглядывая собеседницу. – Только срабатывает не сразу? Нужно привыкнуть к тому, что он переводит, да?
Горгулья кивнула и захлопнула дверь перед моим носом.
Эх, а я почти поняла, какое из опутывающих ее заклинаний переводит ее рык!
Так… Заклинание!
Либо я остановлю дождь, либо Изабель получит свой доход. Но проще в душевой поселиться или прямо в коридоре! Или выселить соседок из классов.
Прикидывая возможные места заселения обменной адептки, я дошла до конца коридора. Окно было огромным. И ни одной «звенелки» или хотя бы небольшой «дребезжалки». Неужели тут все адепты такие послушные?
Взобравшись на подоконник, я распахнула створки и выпрыгнула на газон. Пройдя вдоль стены до своего окна, посмотрела на текущую с внутренней стороны по стеклу воду и вскарабкалась на подоконник.
Заклинание для освежения воздуха в помещении выныривало из рамы, обвивало водосточную трубу и убегало на крышу.
Цепляясь за неровности каменной кладки и проклиная бытовика, придумавшего для лучшей аэрации выводить часть заклинания повыше, я повисла на водосточной трубе. Не крыша, но носки сапог до подоконника уже не достают. Залезть не выходит, спрыгнуть стыдно.
– Попалась рыбка, – присвистнуло сбоку. И тут же раздалось сердитое: – Мартина, какого зомби ты тут висишь?
Я скосила глаза, пытаясь понять, кто меня застукал.
У стены стоял Змей. Черная короткая мантия с цифрой «пять» делала его практически невидимым в ночном полумраке.
– Мышка, в окно второго этажа обычно ползут при наличии этажа, – насмешливо просветил он.
– А при наличии ливня в комнате ползут на крышу, – пропыхтела я.
– Тебя в испытательную поселили? – нахмурился Стейн.
– Куда? – Я дернулась, пытаясь забраться.
