я конечно взяла ее. Сама я рыбу очень любила в любых вариантах приготовления.
— Мне не нравится.
— Зато полезно. Ты растешь, тебе обязательно нужно ее есть.
— Мама, — заныла дочь, а я улыбнулась, рассматривая недовольную мордочку.
Не знаю, чтобы я делала без нее. Когда узнала о беременности в тот период, мне не то, что ребенка не хотелось, мне жить-то было тошно. Потом жесткий токсикоз, я и так сильно похудела после всего, что случилось, а тут меня выворачивало буквально от всего. Не тошнило только тогда, когда я сидела у моря, вдыхая соленый запах и купаясь в теплой воде. Море меня практически спасло, может, поэтому Дашка почти не вылезает оттуда.
Роды прошли на удивление легко, и впервые взяв в руки свою дочку, мою крошку, я стала совсем другим человеком. Держала эту хрупкую маленькую куколку в руках и рыдала на всю палату. Только сейчас поняла, как ее люблю и забыла от кого она, забыла что было, пока носила ее. Главное — это моя доченька, она и есть вот этот загорелый чертенок, в которого Дашка превратилась. Смотрю на нее, а сердце расцветает счастьем, моя, единственная, дорогая, конечно особенная, конечно не как все дети. Озорная, веселая, порой капризная, ни капли не сидящая на месте, но я так ее люблю, что порой пугаюсь этого чувства. Оно такое сильное, что я готова убить за нее, если будет нужно, и если ее попытаются у меня отобрать.
Глава 15. Аркуди
Около дома остановился белый кабриолет с откидным верхом, и я вышла к воротам, убирая в сторону небольшую корзинку с черным виноградом. Его лианы уже свисали чуть ли не до земли под тяжестью матово-черных гроздей. Виноград здесь был крупный, сладкий, я делала из него компот, джем, варенье, но все равно оставалось слишком много и тогда наш сторож, местный грек, забирал себе, увозил на деревянной тачке, возвращая обратно в виде прекрасного вина. Цвет этого божественного напитка был как рубин, насыщенный, яркий, а вкус... Я такого вина не пила никогда, даже из самых дорогих в свое время. Вкус летнего августовского солнца, морской свежести, сразу напоминал мне только об этом месте и вилле.
Открыла калитку и хмуро смотрела на мужчину, который шел ко мне с букетом желтых роз в руке и небольшой сумкой в другой. Сергей Валентинович Агафонов казалось, стал еще выше и худее за эти годы. Лицо с ястребиным взглядом меня всегда пугало, даже сейчас. Вроде должна была привыкнуть за эти годы, но не получилось. Хорошо, что он навещал нас редко, всего пару раз в год, чаще я бы не вынесла.
— Здравствуй, Рита, — клюнул он меня в щеку своими сухими губами. От него пахло острым перцем и горьким пряным запахом, который мне не нравился.
— Здравствуй, Сергей, — ответила я, поцеловав воздух у его щеки.
— Я приехал за вами, — сказал он, пока мы шли к дому, и я тут же остановилась, поворачиваясь к нему.
— Пора? — замерла в ожидание ответа.
— Пора, — кивнул он, обнимая меня за талию и прижимая к себе, — Я все подготовил к вашему возвращению. Дело о разводе и разделе имущества в суде, мой дом готов, прислуга нанята, через три дня вы уезжаете.
— Я думала, у нас будет больше времени, зачем торопиться? До школы еще целый год, — попыталась вырваться из его объятий, но не получилось. Он держал меня крепко и властно, все сильнее сжимая.
— Рита, Даша должна привыкнуть к климату в России, пойти в садик, начать подготовку к школе. Ты же не хочешь ее привезти и сразу усадить в класс? Где полно детей, где непривычная ей страна?
— Нет, но...
— Рита, я уже сказал, что вы едете, — нахмурился Сергей, — Где Даша?
— С няней ушли в воскресную школу.
— Хорошо, пойдем наверх, я соскучился, — и Сергей подтолкнул меня к широкой деревянной лестнице, направляясь в мою спальню.
Да, так получилось, что мы стали близки, однако это не вызывало во мне никаких чувств. Близость с ним не была похожа на близость с Артемом, которому я отдала частичку себя, свою любовь. Сергей был совсем другим, потребовал своего, а я не отказала. Да и зачем? Пусть он и старше меня намного, у нас разница почти в сорок лет. Но я обещала стать его женой, так что это бы произошло рано или поздно. Хорошо, что сейчас это случалось редко, поэтому я и оттягивала возвращение в Москву, как можно позже, но он прав, время пришло. Для Даши важно привыкнуть к Москве, найти друзей, пойти учиться. Здесь в Аркуди была небольшая частная школа при церкви и Дашка занималась там по выходным в младшей группе, но это конечно не то. Тем более, там занятия проходили на греческом языке, что не нравилось мне. Все же хотелось, чтобы дочь привыкала к русскому языку и предметам, я не собиралась всю жизнь оставаться в Греции.
Сергей прикрыл дверь в комнату и начал снимать с себя рубашку и брюки. Его худое, но жилистое тесто не вызывало у меня отвращения, но и желания особого тоже. Полностью разделся и подошел ко мне, медленно расстегивая пуговички на белом сарафане.
— Сережа, давай оставим до вечера, Даша может вернуться в любой момент, — попросила я, но Сергей не слушал.
Опустил с моих плеч сарафан и смотрел на мое тело, пожирая его жадными глазами. Я обреченно опустила руки, пока он трогал меня, грубо сминая мою грудь и дыша часто, отрывисто.
— Черт, — ругнулся Сергей, понимая, что у него ничего не получается, желание было, а возможности его подвели, уже в какой раз, — Ладно, видимо я устал с дороги. Перелет был ночной, довольно тяжело. Вечером продолжим, — сказал он, отправляясь в душ, а я с облегчением вздохнула, снова натягивая сарафан. Такие неприятности с Сергеем в постели случались все чаще, что радовало меня, а его делало злым. Но что я могу сделать, возраст брал свое, тут, как говорится без вариантов.
Снизу послушался голос Дашки, и я поспешила ее встретить, пока она не поднялась ко мне в комнату. Дочка не любила Сергея, называла его Кощеем, и мне стоило большого труда скрыть смешки, когда она это делала при нем. Сергей был очень похож на этого персонажа из сказки,
