Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
class="p1">– Слушай, ну пойдем на станцию, только я домой уже поеду. Как-то это все уже бессмысленно и абсурдно стало.
– «Стало»? А до этого было осмысленно и логично? Никто не хочет даже задавать себе эти простые вопросы, не то что отвечать на них. Я тоже, между прочим, боюсь.
– Чего ты боишься?
– Я боюсь бухла.
– «Я боюсь бухла» – звучит как название какого-то романа про любовь в деревне.
– Сколько угодно можешь смеяться, но больше всего в жизни я боюсь бухла.
– Поэтому ты не расстаешься с ним со вчерашнего вечера.
– Не вчерашнего, а сегодняшнего.
– Как вечер может быть сегодняшний? Если он уже был?!
– Опять не хочешь отвечать.
– Да на что? Опять на твои стоны, что бухло можно, а более легкие наркотики нельзя? «Алкогольное лобби» и прочие твои теории заговора?
– Мы пойдем на первую электричку? Или будем сидеть тут и спорить, что первично – алкоголь или другие наркотики?
– Да пойдем, пойдем. Правда, не обижайся, но я домой поеду.
– Давай новую купим. Где-то в городе, возле дома, в подъезде.
– Ну давай, давай. Но только уже завтра.
– В смысле, по твоим внутренним часам – послезавтра?
– У меня наступает предел.
– Иди в туалет тогда.
– Зачем?!
– Я закрою его. Все закрою, выключу, и пойдем на станцию.
– Аа… Правда, пойдем. Надо, конечно, собраться у вас здесь на даче нормально, без всех этих приключений. Уютная у вас дача.
– А я еще там в лесу полянку выкошу. Но знаешь, оказывается, не так просто купить качели, которые прокручиваются на девяносто…
– Слушай, а почему еще темно так? Уже рассветать же должно.
– Потому что уже, слава богу, не июнь. Я знаешь за что не люблю июнь: в полночь стемнело, в час начинает светать.
– Ну не надо врать. В Москве нет белых ночей.
– Потому что все мыслят стереотипами и думают, что белые ночи только в Питере. В июне в Москве темнеет в полночь, а в час ночи небо уже начинает светлеть. И спать вообще невозможно.
– Хорошо, только сейчас уже утро, а я что-то не вижу, где светлеет твое небо.
– Потому что в августе уже нормальная ночь. Еще тепло, но спать уже можно. Ну и плюс тучки еще, наверное. А ты слышишь, какая здесь тишина? А ты видишь, какая роса упала? Это перед рассветом!
– Холодно, мокро…
– А где же сарказм по поводу «лесников»?
– Каких лесников?
– Я сказал «роса упала».
– Аа. Я подумал, где-то с какого-то куста действительно упала роса, и ты успел это заметить. Все, закрыл, пойдем?
– Соня тоже постоянно смеется над моими деревенскими фразочками.
– Я уже давно не смеюсь ни над чем. А уютный у вас поселочек.
– Да. А соседний участок у нас заброшенный. Купи его, будем дружить семьями.
– Не так быстро. А фонарь у вас здесь всегда так мигает?
– Да. Мы говорили, но что-то пока никак не починят.
– И вас не напрягает этот фонарь?
– Да нет. Из дома его не видно.
– Тревожно как-то он мигает. Пойдем быстрее, холодно.
– Ты про магнитофон спрашивал.
– Не я спрашивал, а ты хотел рассказать.
– Что, не рассказывать?
– Почему ты никогда не говоришь прямо: «Хочешь, я тебе расскажу то-то?», а всегда у тебя такие заходы, как будто у тебя интервью хотят взять?
– Потому что я знаю, что услышу это холодно-снисходительное «Давай рассказывай».
– Все-таки обидишься и уйдешь в лес?
– В общем, на фоне этого магнитофона я познакомился с бухлом. Я его гнал.
– «Гнать бухло», круто звучит.
– Еще более круто выглядит.
11:44 Магнитофон и самогон
– …Кстати, что меня всегда удивляло – почему нужно выбирать? Вот эти все дихотомии: «милосердие или справедливость», «свобода или безопасность»… Это всё ложные противопоставления! Не нужно тут выбирать, одно без другого попросту не работает. А можно мне всё, и без хлеба?
– Объясняю для зрителей: пока у нас был перерыв, мы спросили нашего гостя, что он будет пить дальше, чай или кофе. Наш гость снова сказал «коньяк».
– Коньяк с кофе тоже можно.
– И вот когда тебе принесли кофе с коньяком – подчеркну, не наоборот, – давай вернемся к нашей теме. Перенесемся в начало нулевых, к тому самому магнитофону. С алкоголем ты познакомился еще подростком, как многие в нашей стране?
– А сделаете плашку в вашем стиле? «Никогда не употребляйте алкоголь, это тоже наркотик, причем похожий на те, что принято называть тяжелыми».
– Как мы тебе такую длинную плашку сделаем? И как можно в России призывать людей не употреблять алкоголь?
– Но вы же призываете не употреблять другие наркотики?
– Потому что они запрещены, и, кроме вреда здоровью, могут создать проблемы с законом.
– А почему законом у нас разрешен именно этот наркотик?
– Слушай, если сейчас начнется анархическая проповедь в стиле позднего Толстого, я не смогу ее поддержать.
– Не проповедь, скорее инвектива.
– Инвектива. Есть историческая традиция. «Руси есть веселие пити» и вот это всё. Мы знаем, что такое алкоголь и чего от него ждать. В отличие от других наркотиков. И я правда не вижу необходимости запрещать бухло.
– Не надо ничего запрещать ни в коем случае.
– А надо все разрешить?
– Этого я тоже сказать не могу, потому что проблемы с законом, как ты тонко заметил.
– А может быть, проблемы не с законом, а с людьми? Ты же понимаешь, что все первым делом радостно побегут бухать под косяком.
– Побегут, но не все.
– И мне кажется, это все-таки хуже, чем просто бухать.
– Хуже, чем просто бухать, только более тяжелые наркотики.
– И поэтому, может быть, пусть лучше остается один разрешенный наркотик, понятный и проверенный?
– Но это очень плохой наркотик.
– Поэтому запретить?
– Нет. Я бы запретил всего одну вещь: запрещать что-либо. Давайте запретим запреты – это можно произносить, не знаешь?
– Это тема для отдельного разговора.
– Который никто никогда у нас в стране не начнет…
– Я тоже сейчас не готов его начать.
– А никто не готов. Никто же не хочет в тюрьму просто за произнесение каких-то слов.
– Поэтому давай пока вернемся к бухлу.
– Ну у нас же только за него в тюрьму не сажают.
– …Я имел в виду, к тематике бухла. Ты рассказывал про магнитофон, который для тебя, как я понимаю, – некий символ начала нулевых. С алкоголем ты познакомился благодаря ему?
– Нет, наоборот.
– Расскажи.
– Сестра выходила замуж.
– Какая из них?
– Старшая. Ты меня сейчас опять собьешь, снова ничего не расскажу.
– Извини, но такую претензию я слышу впервые. Чтобы я не давал герою высказаться…
– Потому что слишком много всего хочется сказать, я
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 40
