и полное отчаяние. У него был панический страх перед Ричардом.
В один из таких моментов он и позвонил мне. Я пришёл ему на помощь. Изыскал необходимость связаться с Ричардом, а в разговоре аккуратно выяснил у него, что за задачу он поставил Бретту. После того случая я выручал Бретта неоднократно и начал учить его тому, чтобы он не суетился, не боялся переспросить, если не понял задачу или не уяснил что-то. В целом Бретт мне доверял и был очень благодарен.
Оставался один момент, который нужно было обговорить при личной встрече с ним.
Ричард меня избавил от обязанности поиска информации по различным происшествиям, связанным с неграми. По согласованию с Ричардом я должен был передать функции по поиску и систематизации такой информации Бретту, не объясняя конечных целей и вообще ничего не разжёвывая. За мной оставался только квартальный аналитический отчёт (ежемесячные он уже давно отменил).
Утром я был в здании Конгресса США. Впечатлило. Как в Риме времён Великой Римской империи побывал. Здесь это чувствуется очень сильно.
В отличии от здания Пентагона, моё воображение не могло представить на этом месте Рейхстаг. Несмотря на то что и тот, и другой являются представительными органами законодательной власти своих стран.
У Ричарда свой кабинет, разумеется. У Бретта кабинет для всех помощников, но Бретт у Ричарда в единственном числе. Зашёл в кабинет к Ричарду. Ничего особенного.
С Бреттом встреча прошла быстро, я уложился за два часа, и мы решили сходить выпить кофе с круассаном в кафе подальше от здания Конгресса.
Порасспрашивал Бретта про его прежнюю жизнь, семью, интересы.
Нормальный парень, типичный выпускник юридического колледжа, мечтающий о карьере юриста. Для таких, как он, такое начало карьеры (Конгресс США) умопомрачительно.
У меня создалось впечатление, что Бретт ради карьеры готов на всё. Проверим. Придёт время.
Неожиданно позвонил Рон и спросил, не могу ли я через час приехать в офис одного из его юристов, там подписать все бумаги, чтобы вечером не делать это за столом в ресторане.
Выехал. Я не против познакомиться со знакомыми Рона.
Этот юрист — друг Рона по университету, только учился он на юридическом факультете. Очень хитрый, многословный и крайне неприятный тип. Терпеть таких не могу. Мне он неинтересен!
Стоп! Как это неинтересен? Терпи! Надо.
Начал тренировать его. Пытаюсь останавливать его вечно бегающий взгляд. Не получается.
Начал дрючить этого юриста вопросами.
Удар держит нормально. Видать, действительно профессионал. Но у Рона и не может быть другого юриста.
Всё, что я буду подписывать, уже неоднократно изучено с моей стороны всеми, кем надо. Пробежался по текстам.
— Рон, мне не нравится то, что в договорах с русскими есть фраза, что все споры надо решать в их суде.
— Виктор, меня это вообще не беспокоит.
— Я тебя не понимаю.
— У нас есть абонентский договор с русскими адвокатами. Они будут сопровождать нас всё время.
— Адвокаты… Кто такие адвокаты для России?
— Почему ты так говоришь?
— Не хочу уходить в политику, но я многое знаю про Россию.
— Ну если знаешь, чего ты тогда так беспокоишься?
Юрист не смел вмешиваться в наш разговор, но в этот момент лишь слегка усмехнулся. Этим он показал мою наивность.
— Объясни.
— Они знают, с кем и как решать проблемы.
— Ты намекаешь на взятки судьям?
— Кто они там такие, эти судьи, чтобы взятки им давать? — усмехнулся Рон.
— В каком смысле?
— Адвокаты там, в России, вхожи совсем в другие кабинеты.
— А если они…
— Не посмеют. Как только у нас возникнут проблемы, которые невозможно будет там решить, то мы знаем, что и с кем делать здесь.
— Кажется, я уже догадываюсь, но хочу большей ясности.
— Те, кто не сможет решить вопрос там, сразу же получит претензии по отмыванию денег у нас.
— Мы знаем что-то конкретное?
— Мы здесь сопровождаем кое-какие дела русских. Кое-что знаем, — заявил юрист.
— Как это работает? Поймите, меня это сильно беспокоит.
— Ну хорошо. Есть русские адвокаты. У них есть заказчики. Им нужно решать вопросы в США. У нас с русскими адвокатами есть абонентский договор. Ещё недавно он был односторонний, то есть он обеспечивал только интересы русских и только в США. Теперь и к русским пошли наши инвестиции, и у нас уже год есть договор с русскими адвокатами по сопровождению интересов моих клиентов в России. Просто на днях мы подпишем с русскими очередное дополнительное соглашение к этому договору по вашим интересам. И нам плевать, в каком суде русские адвокаты будут решать вопросы. Или не в суде. Нам плевать. Обе стороны работают на результат. Не в интересах русских с нами ссориться. Они хорошо понимают, как устроено в США законодательство по отмыванию и легализации доходов, полученных преступным путём, — произнёс юрист уже без усмешки, абсолютно серьёзно.
— Виктор, я не понесу свои деньги, если не проработал вопрос их возврата. У наших юристов уже богатый опыт работы с Россией. Сейчас стало намного проще. Роль криминала резко уменьшается. Появляется управляемость всеми делами со стороны чиновников, идёт это всё там быстрыми темпами. Ты мне сам высказал эту идею о работе с русскими интересами здесь, в США. Я тебя услышал, отработал этот вопрос и признаю, что ты подал хорошую идею. Всё, что ты сказал, полностью подтвердилось. Я тебе очень благодарен. Вот я и нашёл людей, кто этим занимается. Это проверенные люди, у нас с ними взаимные интересы. Мы работаем вместе много лет и знаем друг друга со студенческой скамьи.
— Здорово! Не ожидал. Это приятно. И всё же что будем делать, если русские деньги возьмут, а ничего не построят?
— Вернут деньги.
— Как? Ну я просто не понимаю. В целом убедительно. Но как по технике?
— Нормальный у тебя вопрос. Но ответить точно сейчас на него невозможно. Схематично ответ выглядит так: нам без разницы, кто именно переведёт в этом случае деньги обратно. Возможно, мы уступим право требования по своим обязательствам к этому обманщику кому-то из русских ровно за те деньги, какие надо будет вернуть. Дальше нам неинтересно, как он там будет решать дела.
— Вы верите в такое?!
— Никогда русские нас не подводили! С ними очень легко работать. Они никогда не доводят дело до суда. Они люди слова! У вас очень предвзятое и чрезвычайно ошибочное мнение о русских. Советую его пересмотреть, — заявил юрист.
— Даже не верится. Ну хорошо. А если всё-таки что-то пойдёт не так, то какие ко мне будут претензии?
— Странно, что ты не понимаешь. Ты как собственник компании не отвечаешь
