просто хотел притянуть ее к себе и уткнуться носом в ее горло.
— Я знаю, что это не ты, и я доверяю тебе.
— Очевидно, недостаточно.
Она посмотрела в сторону питомника, поджав пухлые губы и насупив темные брови.
Я стиснул зубы.
Она права. Но и она еще мне не доверяла.
— Мы не так давно знакомы, и большую часть времени мы были врагами.
Было странно, скольким я рисковал ради этой девушки, которую едва знал, и все же в глубине души я понимал, что сделаю это снова.
Взгляд Марселлы мог заморозить ад. Она была серьезно рассержена. Хотя я не был уверен, что она злилась только на меня.
— Кто это был? Кто слил информацию о тебе?
Я вздохнул. Это разговор, которого я не ждал. Марселла была абсолютно предана своей семье, и нападение на ее брата не принесло бы мне никаких бонусных очков, но я не стал бы ей лгать.
— Твой брат.
Ее позвоночник напрягся, и она тут же покачала головой.
— Амо не пошел бы против приказа отца, а отец запретил утечку информации. Твоя информация, должно быть, ошибочна. Амо не мог этого сделать.
Я поднял брови. Эту реакцию я ожидал. Ее доверие к отцу было слишком велико.
— Ты уверена? А я уверен, что у него имелось достаточно причин для этого. И не то чтобы он опасался последствий. Твой отец никогда бы не убил твоего брата за проступок, как он делал это со своими солдатами.
— Но почему он… — Марселла нахмурила брови в раздумье.
Держу пари, она нашла сотню причин, почему ее брат и остальные члены ее семьи хотели, чтобы мои старые приятели-байкеры знали, что за убийством Эрла стоял я. С таким же успехом они могли бы нарисовать мишень на моем лбу. Мы являлись врагами долгие годы, оставались врагами и сейчас, и я боялся, что мы останемся врагами еще долгое время — независимо от того, чего хочет Марселла.
— Я поговорю с ним, — решительно произнесла она.
Мне самому хотелось уладить все с Амо, но в итоге я могу пустить ему пулю в лоб, так что, наверное, будет лучше, если Марселла с ним разберется. Я не хотел, чтобы Амо, чертов Витиелло, стал концом моих отношений с Марселлой. Гроул подошел ближе во время нашего разговора, и его настороженный взгляд сказал мне, что он готов вмешаться, если потребуется. Я одарил его язвительной улыбкой, на которую он, конечно же, не ответил. Улыбка не входила в его стандартный репертуар.
— Все думали, что ты сбежал, потому что захотел свободы, — сказала Марселла гораздо более мягким тоном.
— Ты тоже так подумала?
Марселла никак не отреагировала, только внимательно наблюдала за мной.
— Тебе это не приходило в голову?
Я подошел ближе. Черт. Мне действительно необходимо прикоснуться к ней, иначе я сойду с ума.
— Даже если и так, я сейчас здесь, верно? Ты в моей голове и сердце, и я не могу без тебя.
Марселла покачала головой.
— Если ты думаешь, что быть со мной означает лишиться свободы, то, наверное, лучше нам не тратить времени.
Она это серьезна? Я схватил ее за шею и прижал к себе, яростно целуя. На мгновение она прижалась ко мне, ее губы смягчились, разомкнулись, приглашая меня, но затем она оттолкнула меня, сверкнув глазами.
— Хочешь прощального секса?
— Бред, Марселла. Я хочу, чтобы ты присутствовала в моей жизни, каждый божий день. Мне больше ничего не нужно. Ты действительно думаешь, что секс будет стоить того, чтобы получить такой взгляд? — я кивнул в сторону Гроула, который наблюдал за мной, как за возможной угрозой, заставляя меня почувствовать себя действительно желанным гостем в Фамилье.
Она все еще не выглядела счастливой. Если это возможно, она выглядела еще злее.
— Если мы хотим попробовать ещё, ты должен понять, что быть со мной не означает, что ты не свободен. Я не хочу становиться твоими оковами. И ты должен рассказать мне все. Я не позволю лгать мне, даже по недомолвке.
— Я ни черта не врал! — прорычал я.
Гроул напрягся. Я еще раз криво улыбнулся его дерганности. Словно я когда-либо причиню вред Марселле. Единственная кровь, которую я пролью, будет его, если он не перестанет действовать мне на нервы.
Она ткнула пальцем мне в грудь.
— Ты ушел, ничего мне не сказав.
— Я ушёл. И я сожалею об этом, но это позволило мне окончательно уладить дела.
Гроул заговорил по телефону. Не нужно быть экстрасенсом, чтобы понять, что на другом конце был Лука.
— С твоим братом?
Я кивнул.
— С ним и несколькими моими братьями-байкерами.
Марселла с любопытством наклонила голову.
— Разве они не считают тебя своим врагом?
— Они опасаются меня, это точно, но они Кочевники. Они покинули клубную жизнь именно потому, что им не нравилось, как Эрл ведет дела, поэтому они не проливали слишком много слез по поводу его смерти.
Гроул придвинулся еще ближе.
— Я хочу поговорить с тобой.
Он показал в сторону моего грузовика. Марселла отошла, и я последовал за Гроулом.
— Тебе не следовало приезжать сюда снова. Ты должен сначала отчитаться перед Лукой, особенно перед тем, как увидеться с Марселлой.
Я усмехнулся.
— Я не один из людей Луки. Я могу делать все, что захочу.
Мой взгляд постоянно возвращался к Марселле. Она сидела на корточках перед забором и разговаривала с ротвейлером, сидевшего прямо перед ней. Я не был уверен, от чего труднее отвести взгляд: от того, как ее джинсы подчеркивали ее круглый зад, или от мягкого выражения на ее лице, когда она разговаривала с собакой.
— Такие девушки, как она, ни от кого не терпят дерьма и заслуживают самого лучшего, — прорычал Гроул, проследив за моим взглядом.
— Ты не должен говорить мне, что она заслуживает лучшего. Все в Фамилье так считают.
— Моя жена заслуживала лучшего, когда мы только познакомились, но я работал, пока не стал достоин ее.
— Это и есть мой план, — сказал я. — Я помогу ей и Фамилье.
Гроул смотрел на меня со стоическим спокойствием.
— Ты должен отчитаться перед Лукой, прежде чем приезжать сюда. Если ты хочешь, чтобы тебя приняли, ты обязан следовать правилам.
— Забавно, что ты так говоришь, учитывая, что некоторые люди в Фамильи, похоже, тоже не следуют правилам, раз информация об Эрле стала известна.
Выражение лица Гроула не изменилось. Если он и был удивлен новостями, то хорошо это скрыл. А может, ему просто наплевать. Он выглядел человеком, которого заботят только его собаки и жена, о которой он постоянно упоминал.
— Я вернусь
