играя бицепсами на мускулистых руках.
Хог смотрел на него. То же самое делал незнакомец. Он допил и выкинул через плечо кружку, шумно вздыхая.
— С виду ты кажешься крутым и уверенным, — вкрадчиво, будто бы цитируя слова некоего прорицателя, промолвил рыжик. Он отвёл взгляд, казалось бы, устав играть в гляделки. Но, спустя секунду, вернул — и в серых глазах вспыхнул дикий азарт вперемешку с пламенем. — Ты ведь, хе-х, крутой и уверенный?
Лимит молчал. Просто буравил взглядом таинственно улыбающегося волонтёра, никаких пока действий не предпринимая. Не то, чтобы Хог не хотел ввязываться в драку с потенциально серьёзным противником — просто видел во всём этом цирке дичайшую показуху.
Этот рыжик явно знает, к кому подходит.
Он точно понимает, во что может вылиться сей разговор.
И, что самое главное — ему этого хочется!
Хог вздохнул.
— Это был мой квас, — тихо промолвил он. Рыжик, закатив глаза, осклабился.
— Я был уверен, ты окажешься щедрым.
— Скорее, добрым.
— Добрым, хе-хе-х, значит…?
Незнакомец постучал костяшками кулаков по дубовому столу. Скользнул по нему пальцем, словно пыль протирал. А потом раз — и перевернул, моментально приковывая внимание окружающих. Перестала играть весёлая музыка.
На плечо Хога упала ладонь странного доставалы. Они стояли друг напротив друга. Глаза обоих полыхали решимостью.
— Я увидел лоха, неспособного за своё пойло постоять. Это — щедрость, — азартно расшифровал рыжик.
— А я увидел баклана, любящего допивать за другими. Это — доброта, — с ухмылкой пояснил Лимит.
— Я слышал, ты весь из себя такой крутой и невообразимый. Половину кордона раскидал, как щенков, ещё Лешего завалил. Хотя я уверен, что проф липовый рог сегодня нам показывал.
— Ты истекаешь завистью не хуже возбуждённой сучки.
— Ухуху, братанчик. Ты даже представить себе не сможешь… — хищная улыбка с двумя острыми клыками. — Насколько сильно я возбуждён!
Хог видел периферическим зрением летящую в него оплеуху сбоку и успел выставить локоть в качестве блока. Это должно остудить горячую голову нахала, покуда тот просто поломает себе пальцы.
Грохот!
Хог… и сам не понял, что сейчас произошло. Адски болела левая скула и неожиданно заныла спина. Звук разлетающихся в разные стороны досок до ушей долетел лишь после того, как изволили открыться глаза, на пару секунд потерявшие чёткую картинку. Раздался чей-то крик в таверне. Явно женский.
«Ни… хрена себе!», — только и смог вымолвить мысленно Хог. Рыжик мало того, что не поломал себе пальцы о локоть, так ещё и пробил блок Лимита, продавливающим ударом вбрасывая его в стол. Тот разломался, ошеломлённый волонтёр-новичок приходит в себя, а довольный собою силач стоит и ухмыляется.
— Я же говорю: рог липовый был, — с издёвкой бросил он.
Хог почувствовал вкус крови. Его губа была разбита.
Бац!
Теперь уже улетает рыжик, не успевший что-либо увидеть. Ибо ударил Лимит быстро, будто ринувшаяся с небес молния. Грохот разлетающихся щепок повторился, только пострадавшим был задира.
Тоже с разбитой губой.
— Точно липовый? — осклабился Хог.
Рыжик слизнул кровь кончиком языка. Улыбка на его губах ещё хищнее стала. Он резко вскочил на ноги и рукой вцепился в воротник Лимита. Тот сделал то же самое. Вместе они размахнулись для следующего удара…
Выстрел!
— А ну прекратить! — закричала Юля. Из дула её револьвера исходил дымок.
Рыжик, как ни странно, отступил, и Хог решил поступить разумно. Ребята отошли друг от друга, после чего подбежавшая к ним Сахарова встала между ними.
— Какого чёрта, Эс Корт? — рявкнула шатенка, гневно глядя на рыжего задиру. — Думаешь, раз лидера нет на кордоне — значит, можно устраивать драки?
«Лидера? Так этот хрен тоже из команды, что ли?», — подумал Хог. Как оказалось, да — ибо Эс, вздохнув, достал из кармана красную повязку и завязал её на своём лбу. И улыбнулся проказливо, брякнув:
— Юлька, а я говорил тебе, что ты, когда злишься, становишься очень милой?
В таверне расхохотались.
— Поверь, ты будешь страшно разочарован во мне, когда я доложу лидеру о произошедшем, — хмуро отчеканила Юля, но Эсу, похоже, нравилось лицезреть именно такую Юлю — недовольную, рассерженную, угрожающую.
— Твой вредный характер не помешает мне тебя любить ещё сильнее.
Сахарова стиснула зубы от злости. Лимит вдруг подумал, что она сейчас пристрелит Корта, однако этого не произошло. К счастью или к сожалению — неизвестно.
— Ну а ты, Хог, зачем ввязался в драку с этим…? — Юля даже имя Эса не стала произносить: настолько противен он ей был. — Неужели не видел, какой придурок до тебя докопался? Мог бы меня позвать!
— Вот делать мне больше нечего, кроме как за кем-то прятаться, — фыркнул Лимит. Сахарова тяжело вздохнула. Ей и с одним-то драчуном тяжко приходилось, а тут второй ещё нарисовался.
— Короче, ты! — девушка грубо ткнула дулом пистолета в грудь Корта. — Всё, что сломал — починишь! И попробуй мне только сбежать!
— Ты меня подстрелишь, как курочку? — с дебильной улыбкой спросил рыжик. Красноглазка посмотрела на него настолько убийственным взглядом, что парень вдруг перехотел дурачиться. — П-понял, Юлька! Сделаю всё в лучшем виде!
***
— Потерпи, пожалуйста. Будет немного печь.
Что это за лекарство? А чёрт его знает. Разве что ватка, пропитанная им, при соприкосновении с раной обжигала не хуже раскалённого прута, из-за чего Хог шипел сквозь стиснутые зубы. Юля тоже не получала удовольствия от «познавания» болевого порога Лимита, но за неимением мёртвой воды оставался лишь сей вариант. Пряник послушно сидел подле хозяина, жалостно на него глядя.
Юля покончила с обеззараживанием боевой раны Хога, чуть-чуть подула на неё и улыбнулась.
— Всё.
— Ну наконец-то! — воскликнул парень. После драки в таверне он чувствовал себя донельзя паршиво, но лишь потому, что она прервалась. Хотелось вновь столкнуться с Эсом Кортом и поговорить, наконец, по-мужски — без свидетелей, без лишних глаз и на полную катушку. И почему-то Лимит был уверен, что рыжик думает точно так же. Сам не знал, почему. Возможно, интуиция.
Хог вздохнул, после чего обратил внимание на сменившийся в поле зрения интерьер.
— Значит, это ваша личная штаб-квартира?
Сейчас парочка находилась в большой широкой комнате, сидя на мягком диване. В середине стоял стол, подле боков которого находились четыре стула. Пятый, явно предназначенный для лидера команды, был королевским: мягкая обивка тёмно-синего цвета, нежные подлокотники и удобная подставка из орехового дерева — явное свидетельство того, что девушка ценит комфорт превыше всего.
Хог долго не рассматривал комнату. Бегло пробежавшись по остальной атрибутике, он переключился на Юлю, разговаривающей с Пряником.
— В основном мы проводим время здесь, когда заданий нет. Тут тихо, спокойно и уютно. Очень здорово, — с нескрываемой теплотой
