с улыбкой:
— Давно с этим практиковался. Хотел, чтобы земные вещи здесь работали.
Открыл. Достал кристалл. Вставил до щелчка вместо батарейки. И паровоз ожил. Загудел. Пустил настоящую струю пара. Колеса закрутились и он поехал мимо куклы в нарядном лимузине, совы в колпаке и очках, рождественского медведя с коробкой в лапах.
Дошел до подъема на ель. Аль затаил дыхание. Сжал кулаки.
Комнату наполнил звонкий гудок. Паровоз запыхтел и начал медленный подъем.
— О шпарит! — восхитился дядя Сергей. Хлопнул себя от восторга по ляжкам. — Как настоящий!
Кайлес улыбнулся лукаво:
— Магия, однако.
Аль зевнул в сотый, кажется, раз. Растер лицо ладонями. Помощь обоих дядей он с гордостью отверг. Родственники переглянулись, понимающе усмехнулись и оставили его в засаде одного. Дядя Сергей подарил пачку жевательных резинок, а еще освежающих леденцов — «Они мне в карауле всегда стоять ночью помогали». Кайлес дарить ничего не стал, просто напомнил, что Шестой у них один, так что «Без риска, братишка. Я, знаешь ли, очень хочу проверить, сбудется ли мое пророчество».
Первые часы все было тягомотно тихо. От нечего делать Аль занялся вычислительной магией. Вспомнил пару задач, над которыми бился, готовясь к экзаменам. Представил, как после бала он отправится на Землю к бабушке и сердце наполнилось теплом.
В гостиной царил уютный полумрак. Вися под высоким потолком, мягким светом горели фонарики из гирлянды. Блестели игрушки на елке и Алю казалось, что еще немного — и оживет сказка. Выползет коварный и злобный крыс, обнажит саблю Щелкунчик, пойдут в атаку игрушечные медведи, но все было тихо. Сонно и умиротворенно.
Аль снова зевнул и замер. От двери послышался шорох. Шестой застыл, превратившись в слух. Осторожно выглянул из-за колонны. Проглотил жевачку, чтобы не мешала.
Из пустоты вдруг выпорхнула золотая снежинка, поплыла по воздуху и зацепилась за мохнатую лапу.
«Есть!» — констатировал Аль, пытаясь взять под контроль обуявший его азарт. «Попался!»
Прокрался, заходя с тыла. Времени на сканирование тратить не стал — потом разберется, что за маскировка такая хитрая у шутника.
Шаг. Еще один. От напряжения заболели зубы и Аль расслабил мышцы. «Это ребенок», — напомнил себе на всякий случай, потому как в голову лез голос Третьего, занудно перечисляющий трюки, к которым прибегали шпионы.
Беспокоила невидимость шутника и потому, наверное, чувства обострились до предела. Аль не увидел, скорее почувствовал, что перед ним кто-то есть. Резко выбросил руку и… ухватил воздух. Ничего. Озадаченно моргнул. Пошарил вправо, влево. Жыргхва, но кто-то же создал снежинку?!
И, словно издеваясь, впереди, на уровне его живота, из пустоты выпорхнула еще одна.
Мгновенье — и Аль подхватил маскировочное покрывало. Шутник, а точнее шутники, уловили движение воздуха вокруг, испуганно обернулись.
— Ой! — сказали два голоса.
— Не понял, — произнес Аль, рассматривая стоящих перед ним двойняшек, одетых в одинаковые пижамы и в мягкие, плюшевые тапочки с медвежьими мордочками на носках — подарок от дяди Сережи.
— Что вы тут делаете? — поинтересовался ошарашено Аль. Перевел взгляд на маскировочное покрывало, которое держал в руке — оно обрело видимость, став куском полупрозрачной серо-голубой ткани. Ничем не примечательной такой тряпочкой. Артефакт выдавала лишь блестящая пыль, покрывавшая ткань и делающая ее похожей на плащ принцессы.
Двойняшки засопели. Их мордашки приняли виноватый вид, а взгляды уткнулись в пол.
— А это что? — тряхнул тканью.
— Подалок! Отдай! — Оля требовательно потянулась, но Аль поднял руку выше.
— Чей?
— Дядя Лиестр сделал, — внес уточнение Иль.
— Чтобы мы в плятки всегда выиглывали, — добавила Оля.
Аль пробил нервный смех. В прятки. И даже безмолвные не могли поймать. Прекрасный подарок!
Сложил ткань и хотел было заявить: «Конфисковано», но поймал настороженный взгляд заблестевших глаз и со вздохом присел на корточки:
— Я верну, обещаю. Просто сейчас вы в гостях. Видели, сколько людей во дворце? Плохое время для игр в прятки.
Двойняшки понятливо закивали.
Аль действительно вернет, после того как попросит Лиестра внести изменения в структуру защиты, чтобы взрослые смогли видеть хотя бы тени сквозь покрывало.
Что же… Первую загадку он решил. Осталась еще одна.
— А пол зачем морозили?
Спросил и только потом понял, что именно он спросил. Похолодел. Внутри тревогой взвыло: «Им только пять!». Стиснул ладони. Подумал, успокаиваясь, — сейчас они скажут, что не виноваты, и тогда он уточнит, кому давали покрывало поиграть.
— Он болел и мама не пускала нас гулять.
Иль, подтверждая, кашлянул, выразительно шмыгнул носом.
— Нам было скучно.
— Мы хотели покататься.
— На льду.
— Чуть-чуть.
Аль плюхнулся на зад от сбивающих с ног новостей. Сглотнул. Посмотрел жалобно на стоящих перед ним двойняшек и сипло спросил:
— Мама знает?
Двойняшки дружно кивнули. Аль застонал. Прикрыл ладонями лицо.
Над головой раздался встревоженный шепот:
— Мама просила никому не говорить.
— Но он наш блат.
— Ни-ко-му.
— Ему можно.
— Ты ведь никому не скажешь? — серьезно спросила Оля.
Аль растопырил пальцы. Посмотрел на парочку. Вздохнул. В голове крутилось столько всего, что он не знал, с чего начать. Впрочем, начать следовало с разговора с ассарой. А пока…
— Кто вам вообще разрешил по ночам шляться?! — возмутился он, ощущая себя чудовищно старшим братом.
Детвора виновато потупилась. Аль покачал головой, испытывая стойкое желание никогда не заводить детей.
Ночь. От башни принцев недалеко, но все же… Недетское время, недетская прогулка. И две фигурки в плюшевых пижамах, ковыряющие мордочками медведей на тапках пол. А один, между прочим, недавно болел!
— Никакого пламени на вас не хватит, — высказался сердито, понимая, что отчасти сам виноват. Если бы не устроил дурацкую засаду — да, засада казалась теперь совершенно дурацкой — двойняшки не отправились бы ночью посмотреть на елку. Сам их вечером раздразнил рассказом о Щелкунчике и короле крыс.
Махнул рукой. Поднялся.
— Ты не селдишься? — шмыгнула носом Оля.
— Не сердись, а? — скривил лицо Илья.
И Аль понял, что в шаге от слезного потопа.
— И что никто не пришел? — удивился дядя Сережа. Обиженно поджал губы. Пробормотал: — Ничего ваши дети в елках не понимают.
— Не расстраивайся, — хлопнул Аля по плечу Кайлес, — на следующую ночь поймаешь.
Аль кивнул, думая, что ночью можно незаметно взять с собой толстое одеяло, подушку и выспаться с комфортом. Засада теряла смысл.
С Юлей поговорить не удалось. У них был намечен большой сбор директрис женских школ, потом собеседование с поступающими в следующем году студентками, а вечером семейный ужин с его величеством, представление восьмой невесты. Это то, что Аль смог узнать от Четвертого.
— Что-то случилось? — поинтересовался старший брат.
— Нет, — помотал головой Аль, — ничего срочного. Завтра поговорю.
Вечером в гостиную заглянул Третий. Обошел вокруг елки. Поцокал.
