микроскопом, ее фрагмент показал, что в ней нет ни малейших следов органической жизни.
– Вот! – воскликнул Лейбл. – Вот средство. Я не утверждаю, что оно поможет в каждом случае, потому что мы почти не касаемся дифтерийной стороны проблемы. Когда произойдет большая гибель людей, мы на собственном опыте узнаем идеальное средство. Но эта штука надвигается, и ваш Лондон будет сильно перепуган. Вы хранили его как портвейн, и теперь, когда он созрел, вы будете страдать от последствий. Я писал статьи в "Ланцет", я предупреждал людей, но они не обращают на это ни малейшего внимания.
Хьюберт вернулся домой в задумчивости. Он застал медсестру, которая вела дело Филлингхэма, ожидающей его в приемной.
– Я только что вернулась с прогулки, – сказала она. – Я бы хотела, чтобы вы зашли к доктору Уокеру на Элм Кресент. У него два случая, точно таких же, как у мистера Филлингема, и он в полном недоумении.
Хьюберт схватил свою шляпу и электрические иглы и сразу же поспешил прочь. Он застал своего коллегу в нетерпеливом ожидании. На этот раз в одном из лучших домов в Девонширском парке было двое детей, страдавших точно так же, как и Филлингем. В каждом случае лечение электричеством дало желаемый результат. Хьюберт поспешно объяснил Уокеру суть дела.
– Это ужасное дело, – сказал тот. – Лично я очень уважаю Лейбла, и я убежден, что он прав. Если эта штука распространится, то недвижимость в Девоншир-парке не будет стоить и цены на жилье в трущобах.
К полудню в районе трех миль, известном как Девонширский парк, было зарегистрировано девятнадцать случаев так называемой дифтерии. Очевидно, в ходе недавних раскопок был обнаружен смертоносный микроб. Но пугаться пока не стоило. Лейбл снова спустился на землю с таким количеством помощников, какое только смог раздобыть, и поселился в одной комнате с Хьюбертом. Им предстояло напряженное время.
Было уже два часа, когда Хьюберту удалось снова забежать к Филлингхэму. Он стоял в студии и ждал миссис Филлингем. Его мысли были заняты и тревожны, но ему казалось, что он что-то упускает в этой студии. Это было странно, учитывая, что до этого он был в этой комнате всего два раза.
– Вы что-то ищете? – спросила миссис Филлингхэм.
– Я не знаю, – воскликнул Хьюберт. – Мне кажется, что чего-то не хватает. Я понял в чем дело – в отсутствии мундира.
– Они прислали за ним, – невнятно произнесла миссис Филлингхэм. Она была в оцепенении от недосыпания. – Император должен был пойти на какое-то мероприятие, и это была единственная форма, которая у него имелась. Он должен был уйти в ней после сегодняшнего заседания. Мой муж уговорил его оставить мундир, когда он был здесь вчера, и…
Хьюберт внезапно вскрикнул, как от боли.
– Он был здесь вчера – здесь, с вашим мужем, и ваш муж был болен дифтеритом?
Вскоре измученная жена все поняла.
– Боже правый…
Но Хьюберт уже вышел из комнаты. Он брел дальше, пока не наткнулся на кэб, ползущий по залитой солнцем дороге.
– Букингемский дворец, – задыхался он. – Езжай как сумасшедший. Я дам вам пять фунтов, если вы доставите меня туда к трем часам!
*****
О Девонширском парке уже начали поговаривать. Удивительно, как ежедневная пресса проникает в суть вещей. Пока он ехал домой, Хьюберт успел заметить не одну заметку, в которой говорилось о странной эпидемии.
Доктор Лейбл присоединился к Хьюберту в доме миссис Филлингем, потирая свои огромные руки. Он ничего не знал о новых драматических событиях. Он спросил, где Хьюберт провел свое время.
– Пытался спасти жизнь вашего друга, императора Астурии, – ответил Хьюберт. – Вчера он был здесь с Филлингхэмом, и, хотя сейчас он выглядит вполне здоровым, возможно, болезнь уже настигла его. Что вы об этом думаете?
Хьюберт подождал, чтобы увидеть, как огромный человек зашатается от удара. Лейбл улыбнулся и кивнул, прикуривая сигарету.
– Тоже хорошая работа, – сказал он. – Я почетный врач при дворе Астурии. Я вернусь туда, как вы знаете, когда закончу свою грандиозную деятельность здесь. Император перенес четыре или пять тяжелых недугов, и если что-то не так, он всегда посылает за мной.
– Но он может заболеть ужасной формой дифтерии!
– Вполне вероятно, – холодно ответил Лейбл. – Все эти вещи находятся в руках Провидения. Я знаю его организм до мелочей, и если он заболеет, я его точно вылечу. А я хотел бы, чтобы он заболел.
– Во имя всего разумного, зачем?
– Чтобы поразить общественность, – прокричал Лейбл.
Теперь он был увлечен своим делом. Он расхаживал взад и вперед по комнате в вихре табачного дыма.
– Это заставит всех задуматься об этом. И тогда, возможно, что-то будет сделано. Я проповедую и проповедую напрасно. Только журнал "Ланцет" поддерживает меня во всем. Я много раз просил четверть миллиона чтобы основать школу электрического лечения микробных болезней. Я хочу уничтожить всю малярию. Вся грязь в массовом порядке, все отбросы, которые могут породить лихорадку и тому подобное, должны быть обработаны электричеством. Я бы взял огромные массы смертоносного яда и горы мусора и сделал бы их безвредными с помощью электрического тока. Но нет, это стоит денег, а ваше нищее правительство не может себе этого позволить. Если бы год или два назад здесь дали ток в 10 000 вольт, я мог бы сделать это место одним из самых здоровых в Англии. Вам нужно было только пропустить эти высоковольтные провода в землю тут и там, и пожалуйста – миллионы убиты, уничтожены, исчезли навсегда. Возможно, я получу это сейчас.
*****
В Лондоне стало неспокойно. Подобные эпидемии случались и раньше, но они были привычного характера. Люди, например, уже не так боятся оспы, как раньше. Современная наука научилась бороться с этой болезнью и лишила ее прежних ужасов. Но эта новая и опасная форма дифтерии была совсем другим делом.
В тот вечер Хьюберт сидел за ужином и производил мысленные расчеты. В Девонширском парке было около тысячи домов разного размера. Нужно ли от этих домов избавляться? Он достал крупномасштабную карту Лондона и поспешно отметил синим карандашом те районы, которые бурно застраивались в последние годы. Почти в каждом из них потребовалось огромное количество искусственного грунта. Хьюберт был потрясен, когда подсчитал количество построек, возведенных на скорую руку в этих районах.
Вошел слуга и положил на стол газету "Ивнинг Уоркер". Хьюберт взглянул на нее. Ничто не было упущено в плане сенсации. История о визите императора в этот район получила большой резонанс. Запрос в Букингемский дворец подтвердил, что история была правдивой.
Что ж, возможно, ничего плохого из этого не выйдет. Хьюберт
