жевунью в бешенстве. Злость по крайней мере может хоть к чему-то привести. Такая Индиго нравилась мне куда больше той, которая час назад сидела на камне и, казалось, была уже готова сдаться. Той, что сходила с ума от ужаса и собиралась оставить Олли висеть на обочине дороги. Но я понятия не имела, о чем она говорила, а потому с недоумением посмотрела на Олли.
— Сильные мира сего всегда использовали мой народ в своих целях, — начал объяснять он. — Еще до времен правления Дороти летучие обезьяны были рабами. Это часть проклятия: крылья подвержены воздействию магии, из-за них нами легко управлять. Освободившись из-под гнета ведьм, мы думали, что никогда больше не станем никому прислуживать. А потом вернулась Дороти, и некоторые обезьяны решили, что за свободу не жаль заплатить свою цену.
— И потому вы отрезали себе крылья, — закончила я за него. Я не могла представить подобную жертву. Хотя могла ее понять.
— Свобода лучше, чем просто способность летать, — уверенно сказал Олли. — Но не все были с этим согласны. — На его лице читалось явное отвращение. — Те, кто пожелал остаться свободными, ушли на север, в укрытие.
— Тогда почему ты здесь? — спросила я. — Почему тоже не ушел на север?
— Я не смог их оставить.
— Кого?
Олли опустил взгляд.
— Моих родителей, — отозвался он. — Сестру. Они считают, что крылья делают нас особенными. Потому не захотели сбежать и теперь впряжены в колесницу Дороти. Я думал, что смогу помочь им. Думал, смогу их убедить… — Олли запнулся, голос его дрогнул.
— Полагаю, Дороти не понравилась эта затея, — предположила я.
У Индиго закончилось терпение.
— Надо идти, — отрезала она. — У нас нет времени на лекции по истории Страны Оз.
Я еще столько всего хотела спросить у Олли, но Индиго была права. Если все эти истории о Дороти не ложь, то, сидя на одном месте, мы сами напрашиваемся на неприятности.
— Ты идти сможешь? — спросила я у Олли. — Выглядишь измученным.
Но Индиго уже устремилась прочь, ее тяжелые ботинки отбивали ритм по дороге из желтого кирпича. Олли пожал плечами, и мы с ним зашагали следом, изо всех сил пытаясь догнать жевунью.
Усталость брала свое, не говоря уже о жаре. Солнце, которое после моего приземления в землях жевунов имело сверхъестественный синеватый оттенок, стало теперь ярко-желтым и дико жгло кожу. Я чувствовала, как на лбу выступают капельки пота. Солнце начало палить и изменило цвет, но не сдвинулось с места. Оно все так же висело в зените, как и в начале нашего пути, не выказывая ни единого признака движения.
— Мне кажется или день сегодня правда безумно длинный? — спросила я Олли.
— День продлится столько, сколько пожелает Дороти, — простонал он. — Она контролирует время во всей стране. Порой целую вечность не может вспомнить, что надо перевернуть Великие Часы и вернуть на землю ночь. Принцесса очень рассеянна.
Меня передернуло. Значит, помимо всего прочего, Дороти еще и течением времени управляет? Мы продолжили путь.
Девчонка, внезапно появившаяся из ниоткуда и преградившая нам дорогу, всех застала врасплох. Она была примерно моего возраста, но прекраснее и ослепительнее девушки я ни разу в жизни не встречала. Темноволосая, с безупречной кожей цвета слоновой кости, она была одета в зеленое шелковое платье, идеально облегающее фигуру и подчеркивающее огромные изумрудные глаза. Голову венчала высокая золотая корона, пылающая в лучах бесконечного полуденного солнца, уши закрывали гигантские инкрустированные драгоценными камнями маки, напоминающие причудливые наушники.
Едва увидев ее, Индиго и Олли мгновенно припали на одно колено. Меня жевунья тоже ухватила за руку, утягивая следом.
— Дорогие жители Страны жевунов! — воскликнула девушка, словно обращалась не к троице путников, а к огромной толпе. — Я рада встретить этот знаменательный для всей Страны Оз день! День, когда печаль навсегда попрощается с нами и на земле воцарится счастье! Королевским указом, невыполнение коего карается смертной казнью, я провозглашаю этот день началом Вечного Счастья. Да будет так отныне и впредь!
Индиго испустила полный отвращения вздох и выпрямилась. Как раз в этот момент девушка вновь начала свою речь, словно ее поставили на повтор.
— Дорогие жители Страны жевунов! — опять заладила она.
— Каждый раз попадаюсь. Просто не обращай внимания, — сказала жевунья, заметив мое замешательство. — Идем.
— Она ненастоящая, — пояснил Олли, тоже вставая с колен. — Всего лишь запись. Они теперь повсюду, призывают народ к порядку. Могу поспорить, мы уже недалеко от Изумрудного города, раз наткнулись на нее.
— Кто это? — поинтересовалась я. — Ведь это же не Дороти, правда?
— Принцесса Озма, настоящая правительница Страны Оз, — ответила Индиго. — Официально она еще у власти, но за пределами дворца принцессу давным-давно не видели. Везде лишь такие вот иллюзии. Смотри!
Жевунья, словно заправский бейсболист, выбросила вперед руку и попыталась ударить девушку. Ее ладонь с легкостью прошла сквозь голову принцессы.
— Видишь? Фальшивка. А настоящей Озме на нас плевать.
— Я рада встретить этот знаменательный для всей Страны Оз день! — без умолку щебетала девушка.
Олли отвел взгляд от голограммы, словно ни секунды больше не мог смотреть на нее без боли, а Индиго шагнула прямиком через изображение Озмы. Мы продолжили путь, и без конца повторяющаяся речь принцессы постепенно становилась все тише.
— Долгие годы мы ждали такую правительницу, как она, — вздохнул Олли. — Озме с рождения предназначалось занять трон, ведь она — потомок феи, даровавшей Стране Оз магию. Но в те времена, когда в страну прибыл Волшебник, принцесса была совсем еще маленькой. Не желая, чтобы какая-то девчонка стояла у него на пути, Волшебник отослал ее из города, а улетая, вместо себя оставил королем Страшилу. И это обернулось крахом.
— Страшила тоже оказался злым? Как Дороти? — спросила я. Мне было сложно разобраться во всех хитросплетениях истории Оз, но что-то в словах Олли показалось неуловимо важным.
— Нет, — отозвался он, печально рассмеявшись каким-то своим мыслям. — По крайней мере не в то время. Просто король из него вышел никудышный.
— Он желал только дни напролет сидеть во дворце и размышлять обо всем на свете, — отрезала Индиго. — По мне, так мозги — не самое важное, что бы там ни говорили. В любом случае, все шло наперекосяк, пока не вернулась Озма.
— И где она была все это время?
— Никто не знает, — сказал Олли. — Озма никогда не рассказывала о прошлом. Но она — потомок волшебников, в ней течет их кровь, а значит, она имеет полное право на корону. Есть такой древний колдовской обычай: как только принцесса достигает совершеннолетия, ни одна живая душа не может помешать ей прийти к власти.
— Дороти смогла, — заметила я.
— Не совсем, — возразил Олли.
