Василиса встала, отряхнула руки о домашние бриджи и вышла из кухни.
– … ещё зачем? – прошипел за спиной мамин голос.
– Ты до пенсии будешь её от проблем прятать? – шёпотом ответил отец. – Пусть сама разбирается, взрослая уже.
Василиса вышла в прихожую. У входной двери ждал Гаврил.
Глава 5. Большая чёрная тень
– Тебе чего? – спросила Василиса, оглядываясь посмотреть, не подслушивают ли родители.
– Могла бы поздороваться для начала, – тихо сказал Гаврил.
– Добрейший вечерочек, – наиграно пропела Василиса.
– Можно не ёрничать?
– Я тебя слушаю очень внимательно.
– Вообще-то, я думал, это ты мне что-нибудь расскажешь, – вздохнул Гаврил, ослабляя шарф. На его шее показались тонкие белые шрамы, о происхождении которых он так и не поведал.
– Что бы такое тебе рассказать? – Василиса театрально постучала пальцем по губе. – А, вот. С небольшой теплицы лимонов можно получить урожай на несколько фур.
– Серьёзно? – поднял одну бровь Гаврил.
– Да, они могут плодоносить круглый год.
– Классно. А почему ты сегодня в школу не пришла? – как бы между делом спросил Гаврил.
«С тобой и твоей Зоей встречаться не хотела», – пронеслось в мыслях Василисы, но говорить об этом нет смысла, потому что они всё равно умудрились столкнуться.
– Не пришла, и всё.
– А телефон?
– Разрядился, – солгала Василиса. – И вообще, какая тебе разница?
– То есть? – удивлённо спросил Гаврил.
– Мог бы ничего не изображать. Ещё скажи, что волнуешься.
– А почему нет?
Тут у Василисы что-то щёлкнуло, и её понесло:
– Потому что твоя ненаглядная Зоя мой рисунок в урну отправила, а тебе было наплевать! Потому что ты и мою записку туда же бросил! Потому что это наверняка твоя Зоя Машу отравила, а теперь ещё хочет кого-то поджечь! И это сто пудов она нам порчу подкинула!
– Так, стоп! – прикрикнул Гаврил. И тут же опасливо выглянул в гостиную, но родители Василисы, видимо, решили предоставить ей возможность разобраться в своих отношениях самой. – Никаких твоих записок я вообще не видел и ничего не выбрасывал. Это во-первых. А во-вторых, с чего ты вообще взяла, что Зоя кого-то отравила, а теперь хочет поджечь?
– Оттуда, – насупилась Василиса. – Случайно узнала.
– Подслушала, – кивнул Гаврил. – А про отравление?
– Так вы же вместе в «Подсолнухе» тогда сидели!
– Ещё и подсматривала. Тебе самой не противно?
– Мне противно? – опешила Василиса и уже в полный голос прокричала: – А порчу подбрасывать – это нормально?!
– Ты что, за руку её поймала?
– А кто ещё может так делать?!
– Да кто угодно!
– То есть, ты хочешь сказать, что нас тут абсолютно все так ненавидят, что могут порчу подкинуть? – У Василисы в голове не укладывалось, как он может игнорировать очевидные вещи.
– Я хочу сказать, что ты стала как-то странно себя вести, – снова понизив голос, сказал Гаврил. – Истеришь без повода, подслушиваешь, подглядываешь. На Зою всё время наезжаешь. Тебя что, задевает, что она стала по-другому выглядеть?
– Стала выглядеть куда лучше, чем я, да? Типа я раньше была красивой только на её фоне?
– Опять ты… – Гаврил медленно вдохнул и выдохнул. И уже спокойнее сказал: – Просто раньше ты не была такой злой.
– Это я-то злая? – От возмущения у Василисы внутри всё кипело.
– Я не то хотел… Ладно. – Гаврил снова вдохнул и выдохнул. – Зоя нам очень помогла с кафе, и её бабушке я тоже обязан. Так что не надо нас ссорить. Вот и всё.
– Её бабушке я тоже обязана, – уже тише произнесла Василиса, вспомнив, как Ядвига Мстиславовна помогла им у Вражьей горы, а потом подарила ей отличный костыль. – Единственный нормальный человек в их семействе. Только гадит-то не она.
– Ты себя слышишь вообще? – подался вперёд Гаврил. – Какое право ты вообще имеешь говорить, что кто-то гадит? Или лично тебе нагадили?
– Нам порчу подкинули, – напомнила Василиса. – А, ну да. Это же кто угодно мог сделать. Мы же самое отвратительное семейство в окру́ге. Может, нам вообще лучше уехать?
– Может, и лучше, – выдохнул Гаврил, потирая глаза.
А вот спиралевидного тонкого бордового шрама вокруг запястья Василиса у него ещё не видела. Она поймала его руку и спросила, отодвинув рукав:
– Это что у тебя?
– Тебе-то какая разница, – выплюнул Гаврил, скинув Василисину руку. – Знаешь что, ничего у нас с тобой не получится.
Василиса молчала. Она и сама об этом думала, но услышать такие слова, произнесённые вслух, да ещё человеком, с
