давний счет. Оно тебе надо, помирать из-за старухи?! Я в конюшни, подтягивайся.
Алион отвернулся от друга к замку. Лим понял, что переубеждать бессмысленно. Огневка просто бросил клубок чар, замок щелкнул, выпуская пленника.
Но пленник не вышел. Алион спешно заглянул в камеру: на полу лежала женщина, она посмотрела на освободителя долгим взглядом слепых от темноты глаз. Оценив ситуацию, полукровка подхватил женщину на руки и вынес из смрадной клетушки.
— Ал, скорее! — Драго и огневки вывели из конюшен целый табун. Увы, чары покрова плохо дались огненным эльдарам. В Хольспаре послышались окрики часовых.
— Где ты был? — Возмутилась Лила, вскакивая на лошадь.
— Ну не бросать же её там! — огрызнулся Алион. Драго странно посмотрел на брата.
— Старуха нам ни к чему. Скакать она не сможет, — заметил конунг. Он хотел сказать что-то еще, но промолчал, тщательно пряча мысли, как его научили эльдары.
Времени на спор не осталось. Отряд едва успел выскользнуть из станицы. Алион, замыкавший строй и приковывавший отступление, усердно отводил стрелы, летевшие в спины.
Старуха совсем ослабла в тюрьме, и все время норовила свалиться с коня. Алиону приходилось держать несчастную, наводить магический щит, управляется с лошадью, что было для него впервой. В то время, как целая армия шла по пятам.
Алион невольно задался вопросом, так ли сильно степной народ хотел видеть конунгом именно Драго? Уж больно много сторонников успел собрать мятежный Хольдрик.
Уйти от погони не получалось, тогда Алион создал фантом самого Драго и его отряда, уповая больше на чудо, чем на свое мастерство и потухшие в мире Младших силы к чародеянию.
На удивление, чудо случилось. Фантом отряда поскакал в сторону, теперь уже в него полетели стрелы. Алион смог спрятать настоящий отряд пеленой невидимости.
От такого количества чароплетения полукровка ощутил тошноту и слабость, захотелось просто лечь и уснуть прямо на голой земле. Но он продолжал держать тяжелую старуху и не позволял лошади перейти на рысь. Крылан был бы сподручней… Только пойди-переведи крылана через Грань! сил отца у него и рядом нет… А если отец узнает, где он и чем промышляет…
Наконец, отряд оторвался от погони и можно было дать отдых лошадям.
— К Балго, — коротко приказал Драго подъехавшему к нему степняку. Тот кивнул и, не оборачиваясь, поскакал с остальными на запад.
Драго направил коня к лесу, огневки последовали за ним.
— Погоди, — обратился Алион к брату, — что делать с ней?
— Я ж сказал, старой вельме здесь не место, — пожал плечами Драго, но видя упрек Алиона, продолжил. — Отведем к Эолу.
— Она не пройдет Грань, слишком истощена! — растерялся Алион. — И она младшая, ей нельзя. Это Закон.
— Тогда оставь здесь! — предложил Драго раздраженно. — Ал, она старуха! Мы ей не поможем. Только время теряем!
Алион ничего не ответил. Он досадовал на себя, что ввязался, но бросить несчастную никак не мог.
— Ладно, я знаю деревню, здесь неподалеку… Довезем ее туда, там помогут, — примирительно закончил Драго.
— Я сам довезу, — огрызнулся Алион, понимая, что очень зол и на себя, и на брата, и на старуху. — Вам надо уходить, особенно тебе, Драго. Очень скоро преследователи поймут, что имеют дело с мороком, хорошо если не отправят ястребов, а в лесу может быть облава. Лим, держи, с ним ты сможешь всех перевести.
Алион протянул другу кулон с едва мерцавшим камнем. Лим качнул головой в знак согласия, оставаться сейчас в лесу или близлежащих землях было смертельно опасно. С амулетом они пройдут, а Алион, Алион и сам легко справится — ему Грань как родная.
— Давай, дуй быстрей, чтоб к рассвету был дома! — вставил Лим, уже разворачивая коня к лесу вслед за спутниками.
До нужной станицы было всего пару часов езды, Алион рассчитывал управиться быстрей, чем к рассвету. Старуха в седле заерзала. Полукровка остановился и спешился. Старуха застонала. Алион понял, что без передыха они не доедут. Он снял несчастную и посадил на землю.
Старая женщина заохала сильней и плотно зажмурилась. Полукровка догадался, что ей очень больно. Надо было ему, прежде чем камень отдавать, старуху-то осмотреть!
— Простите, костер жечь нельзя, нас найдут. — Алион попробовал представить это все образом, полагая, что она не знает его языка.
— Ничего, — неожиданно чисто и ясно отозвалась старуха, она смотрела на Алиона пронзительно-серыми, очень светлыми даже в сумерках, глазами. Прозрачные радужки сливался с цветом неба, но мир вокруг погружался в ночь.
— Так вот каким ты стал… — продолжила она и сильно закашлялась. Новоэльдарийский из уст старухи звучал уверенно. Алион наклонился, стремясь понять причину хвори. Увы, недуг давно точил тело. Алион попробовал исцеляющее заклинание, но оно без камня не работало. Сила давно покинула этот мир.
— Целительная магия? — Улыбнулась старуха. — Оставь. Мне это уже ни к чему.
— Что вы такое говорите! — горячо возразил Алион, думая, что, несмотря на запрет, необходимо доставить женщину в Поднебесье.
— Ты очень красивый, на своего отца похож, только… теплее, полукровушка… Как он тебя назвал? — продолжила женщина, не обращая внимание на манипуляции «эльфа».
— Алион, — он очень смутился обращению женщины, откуда она его знает?
Старуха посмеялась, закашлялась, отдышавшись, продолжила.
— Я помню тебя такой крошкой. Такой дивной крошкой, так некстати появившейся на свет.
Алион замер.
— Глупо теперь прощения просить, но я всю жизнь этого хотела. — Алион решил пренебречь запретом на костер и развел маленький огонь. Лицо старухи осветилось, и он понял, что женщина вовсе не так стара, как он думал.
— Болезни старят, — отвечая на невысказанный вопрос, усмехнулась спутница. — Мое имя Дариан, но уже много лет я Дарина. Как твоя мать теперь не Сильвия, а княгиня Силь. Так уж нам было предначертано.
Женщина снова сильно закашлялась и Алион заметил на рукаве ее одежды кровь, легочное кровотечение.
— Умирая, я хочу верить, что все это было предначертано. Что это была Воля Творца. — Старуха прочистила горло. — Алион сын Алеона, не суетись, мне ты уже не поможешь. Просто выслушай меня, я хочу покаяться.
— На это нет времени, — буркнул Алион, — вам надо было сразу сказать, что вы не из степняков.
— Я давно из степняков, мальчик. Их судьба сплелась с моей крепче, чем восточный ковер сплетает шелковые и шерстяные нити. И сегодня мое время подходит к концу.
Алион тряхнул головой и продолжил подбирать нужное заклинание, пряча глаза. Он не хотел слушать исповеди незнакомой старухи.
— Знаешь, я ведь обманула ее, — не обращая внимание, на то, что Алион закинул её обратно в седло и развернул коня в сторону Грани, упрямо продолжила Дариан. — Я солгала твоей матери. И всю жизнь
