Ричер молчал.
– Но я не смогла бы так поступить, – тихо проговорила она. – Это невозможно. Поэтому Слуп представляет дело так, будто это мой выбор. Будто я соглашаюсь на его условия. Будто меня все устраивает. И он продолжает меня бить. Кулаками, ногами, по лицу. Унижает меня в постели. Каждый день, даже если он на меня не злится. А если злится, то становится и вовсе безумным.
Наступила тишина, которую нарушал лишь шорох вентилятора на потолке, слабый шум из кухни и тихое дыхание Кармен. Звякнул тающий лед в ее отставленном бокале. Ричер посмотрел на нее, перевел взгляд на руки, плечи, шею, лицо. Вырез платья чуть сдвинулся в сторону, и он увидел шишку на ключице. Заживший перелом. Но она сидела совершенно прямо, вскинув голову и глядя на него с вызовом. Ее поза многое ему рассказала.
– Он бьет вас каждый день? – спросил он.
Она закрыла глаза.
– Ну, почти каждый. Не в прямом смысле, но три или четыре раза в неделю. Иногда чаще. У меня такое ощущение, будто каждый день.
Ричер довольно долго молчал, не сводя с нее глаз.
Затем покачал головой.
– Вы это придумали.
Наблюдатели упрямо оставались на своем посту, хотя смотреть было особенно не на что. В красном доме, прожаренном горячим солнцем, царила тишина. Через некоторое время появилась кухарка, села в машину и уехала, подняв клубы пыли, скорее всего, в магазин. Около конюшни пара работников занимались лошадьми, они их выводили, чистили и заводили внутрь. За конюшней стоял небольшой домик, такой же красный, построенный по тому же проекту. По большей части он выглядел пустым, потому что конюшни тоже по большей части пустовали. В них содержались всего пять лошадей, в том числе пони для ребенка. Лошади в основном оставались в стойлах из-за ужасной жары.
Вернулась кухарка и отнесла пакеты с покупками на кухню. Мальчик сделал соответствующую запись в блокноте. Пыль, поднятая ее машиной, медленно опустилась на дорогу, и мужчины проследили за ней в подзорные трубы. Они повернули свои кепки, чтобы козырьки защитили от солнца шею.
– Вы мне врете, – сказал Ричер.
Кармен отвернулась к окну, и на ее щеках появились красные пятна размером с четвертак. Ричер решил, что она рассердилась. Или смутилась. Кто знает?
– С чего вы взяли? – тихо спросила она.
– Физические доказательства, – ответил он. – У вас нигде не видно синяков. Чистая кожа. Мало косметики, слишком мало, чтобы что-нибудь прятать. Она ни капли не скрывает того факта, что вы отчаянно покраснели. Вы выглядите так, словно только что вышли из салона красоты. Кроме того, вы легко двигаетесь. Вы промчались по парковке, точно балерина. Выходит, у вас ничего не болит. Нигде. Если он бьет вас каждый день, значит, он делает это перышком.
Несколько мгновений Кармен молчала, затем кивнула:
– Я вам не все сказала.
Ричер перевел взгляд в сторону.
– Не сказала самого главного, – добавила она.
– А зачем мне вас слушать?
Она взяла из коробки еще одну соломинку и развернула ее. Расправила бумажную обертку и превратила ее в тугую спираль, накрутив между большим пальцем и указательным.
– Извините, – сказала она. – Но я хотела привлечь ваше внимание.
Ричер повернул голову и посмотрел в окно. Солнце передвинуло тонкую тень от столба на капоте «кадиллака», точно стрелку на часах. Внимание? Он вспомнил, как сегодня утром открыл дверь в свой номер в мотеле. Впереди у него был новый день, который он мог наполнить новыми впечатлениями. Он вспомнил отражение копа в зеркале и чавкающий шепот шин «кадиллака» по горячему асфальту, когда машина остановилась рядом с ним.
– Хорошо, я весь внимание, – сказал он, глядя на ее машину.
– Это тянулось пять лет, – сказала она. – Поверьте мне, было ровно так, как я вам рассказала. Почти каждый день. А полтора года назад все прекратилось. Но я должна была рассказать все с самого начала, чтобы вы меня выслушали.
Ричер ждал продолжения.
– Рассказывать о таких вещах совершенно чужому человеку совсем не просто, – проговорила она.
Он повернулся и посмотрел ей в глаза.
– Слушать тоже не просто.
Она сделала глубокий вдох и спросила:
– Вы собираетесь от меня сбежать?
– Чуть не сбежал минуту назад, – пожав плечами, ответил Ричер.
– Прошу вас, не делайте этого, – взмолилась она. – По крайней мере, не здесь. Пожалуйста. Просто послушайте меня еще немного.
– Хорошо, я вас слушаю, – сказал он.
– Но вы мне поможете?
– В чем?
Она не ответила, и Ричер спросил:
– А каково это, когда тебя бьют?
– Каково? – переспросила она.
– Физически, – пояснил он.
Кармен отвернулась, обдумывая его вопрос.
– Все зависит от того, куда бьют, – сказала она наконец.
Ричер кивнул. Он знал, что в разных местах ощущения разные.
– Живот? – спросил он.
– Меня сильно рвало, – ответила она. – И я беспокоилась, потому что видела кровь.
Ричер снова кивнул. Да, она знает, что бывает, когда тебя бьют в живот.
– Клянусь вам, это правда. Целых пять лет. Зачем мне придумывать?
– Итак, что же произошло? – поинтересовался Ричер. – Почему он перестал вас бить?
Она замолчала, словно почувствовала, что на нее все смотрят. Ричер поднял голову и увидел, как повар, официантка и два типа за дальними столиками тут же отвернулись. Повар и официантка быстрее парней. На их лицах Ричер заметил враждебное выражение.
– Мы можем уехать отсюда? – спросила Кармен. – Нам нужно возвращаться. А дорога дальняя.
– Я еду с вами?
– В этом и состоит моя идея.
Ричер снова посмотрел в окно.
– Пожалуйста, Ричер, – прошептала она. – По крайней мере, выслушайте меня до конца, а потом уж решайте. Я могу высадить вас в Пекосе, если вы не захотите ехать со мной в Эхо. Сходите там в музей. Посмотрите на могилу Клея Эллисона.
Он наблюдал за тем, как тень коснулась ветрового стекла «кадиллака». Внутри сейчас, наверное, жарко, как в раскаленной печи.
– В любом случае, вам стоит там побывать. Если вы исследуете Техас.
– Ладно, – сказал Ричер.
– Спасибо.
Он не ответил.
– Подождите меня, – попросила Кармен. – Мне нужно сходить в туалет. Я уже давно за рулем и много проехала.
Она выскользнула из кабинки с изяществом человека, у которого ничего не болит, и прошла через зал, опустив голову и не глядя по сторонам. Два типа проследили за ней взглядами, пока она не скрылась из виду, и перевели ничего не выражающие глаза на Ричера. Он проигнорировал их, перевернул чек и положил на него мелочь из кармана, ровно столько, сколько там было написано, решив не оставлять чаевых. Затем встал и подошел к двери. Парни пристально за ним наблюдали. Он остановился и стал смотреть сквозь стекло вдаль, за парковку. Несколько минут он наблюдал, как прожаривается земля под лучами солнца, пока не услышал у себя за спиной шаги Кармен. Она причесалась и подкрасила губы.
