её не разочарует. Уютные улочки, утопающие в сентябрьской зелени, старинные купеческие дома, приветливые лица прохожих – казалось, что они, арбузовцы, знали о том, что Люба впервые и только что приехала в их прекрасный город, и, как гостеприимные хозяева, радовались этому визиту. Как и сама Люба когда-то, принимая своих гостей-пассажиров.
Седой старик, который открыл перед ней высокую дверь, сиял радушием, а немолодая симпатичная женщина, сидящая за стойкой регистрации, и вовсе обрадовалась Любиному появлению так, как будто увидела свою родственницу.
– Добро пожаловать к нам в «Звезду»!
– Здравствуйте, Анна Михайловна! – прочла имя администратора на бейджике Люба. – Я… – тут она запнулась, позабыв от волнения нужное слово.
– Вы, наверное, бронировали у нас номер? – подсказала Анна Михайловна.
– Да, бронировала! – с благодарностью откликнулась девушка. – Одноместный.
– Прекрасно! Скажите вашу фамилию, пожалуйста, я посмотрю в списке.
– Назарова…
– Вот как! Примечательная фамилия для нашего города! – улыбнулась администраторша и взглянула на экран компьютера. – Назарова Любовь Дмитриевна?
– Да.
– Ваш паспорт, пожалуйста, я заполню документы.
Люба передала красную книжицу, и женщина принялась ловко и быстро стучать по клавиатуре, набивая информацию о новой гостье. Вскоре паспорт вернулся к своей хозяйке, а вместе с ним в руки девушки перешли электронный ключ и памятка для постояльцев.
– Вот смотрите, Любовь Дмитриевна. Ваш номер триста седьмой, он находится, соответственно, на третьем этаже, по коридору направо…
– Простите, а платить разве сейчас не надо? Я думала, что это сразу делается…
– Так у вас уже оплачено! За семь ночей!
– Как?! Но я не…
И тут Люба поняла. Артём Петрович, её добрый волшебник! Только он знал, в какой гостинице девушка собирается остановиться, а значит, он и заплатил за неё со своей карты, дистанционно, больше некому.
– Вы вспомнили? – улыбнулась администраторша.
– Да-да, извините…
– Итак, третий этаж, лифт в той стороне. Завтрак входит в стоимость номера, ресторан у нас на первом этаже, время завтрака – с семи до одиннадцати утра. Там же можно будет заказывать и обед с ужином, для наших постояльцев действует скидка. Так, что я ещё не сказала… Пароль от вай-фая в этой памятке, на последней странице. Если не сможете подключиться, подойдите ко мне, я помогу. Вроде всё! Если ещё какие-то вопросы возникнут, обращайтесь, с удовольствием отвечу!
– У меня уже есть один вопрос…
– Слушаю вас!
– Вы сказали, что моя фамилия как-то связана с вашим городом…
– Да-да! У нас тут есть одна усадьба старинная, местная достопримечательность. Сейчас там музей, конечно, а раньше она принадлежала семье помещика Назарова. Они вам, случайно, не родственники? – лукаво улыбнулась женщина.
– Нет, к сожалению. У меня нет в вашем городе родственников. Впрочем, как и в любом другом. Никого больше нет. Я одна.
– Ох, простите, пожалуйста! – откликнулась на печаль, прозвучавшую в Любином голосе, Анна Михайловна. – Я повела себя нетактично!
– Но вы же не знали! – заметила разумная Люба. – Спасибо, Анна Михайловна! Я могу идти в свой номер?
– Разумеется! Лифт там, – напомнила администраторша взмахом руки.
– А лестница?
– Лестница рядом с лифтом.
– Прекрасно!
Люба, ни разу в жизни не пользовавшаяся лифтами, страшилась их, а потому, даже не сделав попытки нажать на круглую красную кнопочку, сразу направилась к лестнице.
Номер оказался светлым и очень уютным. Человеку, привыкшему к совсем другим покоям, это пространство казалось просто роскошным. Вид из окна тоже впечатлял. Любиному взору открылась прекрасная широкая аллея, усаженная благородными тополями, блестевшая за ней река и полукруглый мост вдали, сверкающий на солнце. Где-то слева от гостиницы – Люба прижалась носом к стеклу – проходила и улица, на которой стоял дом Глеба, но отсюда её было не видать. «Ничего, не всё сразу», – подумала девушка и принялась разбирать вещи. Это занятие, впрочем, не доставило ей много хлопот, ведь сколько у неё было тех вещей? Кот наплакал! Одно платье, одна пара брюк, две белые рубашки, старенький свитерок, не менее старая куртка-пуховик, ещё мамина, по одной паре обуви на каждый сезон – вот и всё её богатство. Да и к чему ей обширный гардероб в дорожной жизни? Только лишняя помеха, бессмысленная и непрактичная. Однако теперь о вещах придётся позаботиться, особенно о тёплых, памятуя о грядущих холодах…
С огромным, ни с чем не сравнимым удовольствием, Люба приняла душ – она, которая привыкла мыться в вагонном туалете или, в лучшем случае, в душевой штабного вагона, если таковая была в составе. Долго-долго она стояла под струями тёплой воды, блаженно улыбаясь и думая о том, что в жизни внедорожной, несомненно, есть свои радости.
С не меньшим наслаждением она высушила и уложила свои густые волосы. Фен нашёлся тут же, в роскошной ванной комнате, в ящичке под зеркалом, и какое-то время Люба ещё постояла перед этим зеркалом, с особенным чувством вглядываясь в своё лицо. Сейчас, отвлечённая от других лиц, она могла оценить эту нежную гладкую кожу, высокий лоб, выразительные светлые глаза – беспристрастно и пристально, будто со стороны, как оценивал бы художник свою натурщицу. И пришла к выводу, что модель вполне заслуживает внимания. Не было в Любином характере ни притворства, ни лукавства перед самой собой, не было также и ложной стыдливости, рождённой закомплексованностью. Глаза её видели правду, какой бы ни хотела она казаться под воздействием чувств.
Оделась Любаша быстро, и напоследок ещё раз с удовольствием огляделась вокруг. Целых семь дней ей предстояло провести в этом прекрасном жилище, и эта мысль наполнила её восторгом. Лёгкой летящей походкой она вышла из номера, пробежалась до первого этажа, улыбнулась седому швейцару, выскочила из двери на улицу – и ахнула! Перед отелем нетерпеливо и звонко постукивал копытами по мостовой конь – чёрный, как уголёк, и такой же горячий. Ноздри его раздувались, жилы на шее буграми перекатывались, и во всём его облике чувствовалась страсть, неподвластная и незнакомая людям. Жеребца держала за поводок девушка, высокая и гибкая, как стебелёк, и с такими же иссиня-чёрными волосами, как окрас её питомца. В ней было что-то нерусское и тем привлекательное, а тёмно-шоколадные глаза смотрели прямо на Любу.
– Здравствуйте, – откликнулась улыбкой на её внимание Люба. – Это ваш конь?
– Мой, – согласилась незнакомка чуть хрипловатым голосом.
– А можно его погладить?
– Можно.
Люба смело сделала шаг вперёд. Жеребец фыркнул, встряхнулся, а потом замер, словно разрешая прикоснуться к себе. Люба провела рукой по его гриве, ощутив её шелковистость и в то же время жёсткость, и заглянула в умные блестящие глаза.
– Как его зовут?
– Эскандер.
– Как красиво! И сам он такой красивый! Просто дух захватывает! Вы знаете, – простодушно призналась Люба, – я
