Книга Чужая вина - Нина Князькова

– Ляля сказала, что любит рисовать. А я уроки делаю. – Парень кивнул на учебник, лежащий перед ним.

– Угу. – Только и сказал я, подкрадываясь ближе. – Что это? – Нахмурился, рассматривая рисунки.

Ефим тоже подался вперед и вгляделся в черточки и загогулины.

– А, так это ж буквы. Я так же писал, пока по-хорошему не научился. – Хмыкнул он. – Вот тут написано, что… Хмм… «Мне нравится мама Аля». Ой, нет. Ала. Тут одной буквы не хватает, видишь? – Указал он девочке. Та кивнула и сосредоточенно дорисовала нужную букву, больше похожую на змею с остеохондрозом.

Как он расшифровывал эту тайнопись, мне было совершенно непонятно. Я не видел здесь ничего похожего на буквы, поэтому решил начать с простого.

– Ляль, а напиши, что ты любишь есть. – Попросил ребенка.

Девочка с укоризной на меня посмотрела, но в углу листочка изобразила несколько знаков.

– Пельмени пишутся через «е», а не через «и». – Поправил ее Ефим.

Теперь и на него девочка глянула с нехорошим прищуром.

– А здесь что? – Я подтянул к себе еще один листочек.

Парень перебрался поближе ко мне и принялся вникать.

– Тут она пишет, что страшный дядя из страшного здания ночью ходил вокруг их дома и заглядывал в окно. Только он пах совсем как папа. – Медленно расшифровал он длинный ряд каких-то букашек, червячков и закорючек.

Значит, запах Стаса у дома мне не почудился. Ой, дурак. Наворотил дел, а как разгребать не знает. Жалко только, что девочку он все же напугал. Идиот. Нужно сообщить ему об этом.

– А тут написано, что она хочет плюшевого медведя, а не куклу, которую ей вчера утром подарили. – Фимка забыл про уроки и принялся за более интересное занятие. – Ой, а у меня есть мишка. Я уже большой и им не играю. Хочешь? – Спросил он у Ляли. Девочка неуверенно кивнула. – Жди здесь, я сейчас.

Я внимательно посмотрел на малышку. Она жадным взглядом проводила Ефима до двери. Все, теперь она с него не слезет. Еще бы! Единственный человек, который ее понимает.

– Ляля, а ты не пробовала словами говорить? – Тихонечко спросил я ее.

Она печально вздохнула, показала пальцем на свой рот и попыталась что-то сказать, но это было лишь тихое мычание. Ясно. Ребенок работает над тем, чтобы говорить. Но сама она пока не может справиться с поставленной задачей.

– Вот, держи. – Фимка вернулся из своей комнаты с медведем, который был в два раза больше девочки. Та ухватила подарок обеими руками и неожиданно для нас шмыгнула носом. – Э, ты чего? Это же подарок просто. Насовсем. Я его обратно забирать не стану.

Малышка совсем разревелась, а мы стояли рядом и не знали, что с этим делать.

– Что здесь случилось? – Ну вот, мы даже пропустили приход Марты домой.

Девочка неожиданно затихла и ревниво прижала медведя к себе.

– Я Ляле своего медведя подарил, а она реветь начала. – Попытался объяснить Ефим.

– А, это нормально. Ты когда мне свой первый рисунок нарисовал, я так же рыдала. – Усмехнулась Марта и тяжело опустилась на стул. Устала.

– Ужинать будешь? – Спросил ее участливо.

– Да, надо бы. – Согласилась она. – Черт! День сегодня какой-то… Ну, хоть мальчику полегче стало.

– Лекарство действует? – Я замер на полпути к кухне.

– Действует, но медленнее, чем хотелось бы. А мы тут так привыкли, что все в здоровье человека можно поправить. – Горько улыбнулась она. – А потом такие дети ставят тебя на место и показывают, что ты ни разу не бог.

Ужинали мы под ненавязчивый рассказ Ефима о школьном дне. О чем-то более глобальном говорить не хотелось.

Потом прибежала Алка и забрала Лялю, радостно сообщив, что с Верой они обо всем договорились, и сейчас поедут к Хозяину для обсуждения деталей. Марта, сославшись на тяжелый день и проведенные над ее организмом утомительные процедуры, отправилась спать. Ефим быстро доделал уроки и тоже скрылся в своей комнате. Я немного походил по дому, прибрался на кухне, помыл посуду, заглянул в отведенную мне спальню и принялся разбирать вещи из единственной сумки, которую привез вчера сюда. Однако, услышав шум в прихожей, выглянул из комнаты.

– Ты куда? – Нахмурился, увидев, как Марта надевает пальто.

– К озеру. – Тихо ответила она, не соизволив обернуться.

– Я с тобой. – Сказал и, не встретив сопротивления, быстро оделся сам.

К озеру мы шли в полной тишине. Марта как-то странно поглядывала на меня, но заговорить не пыталась. Я тоже молчал, чувствуя себя уютно рядом с ней.

Марта заговорила лишь тогда, когда мы стояли ногами в озере и снова смотрели на небо.

– Правда, что тебе сорок четыре года? – Недоверчиво спросила она.

– Да. – Ответил, ничуть не стесняясь собственного возраста. В Мае на это давно никто не смотрит.

– Странно. – Пробормотала она. – Я тебя старше. – Добавила она чуть громче.

– Я в курсе. – Улыбнулся.

Она снова ненадолго замолчала. Наверное, формулировала мысль.

– Если бы я от тебя забеременела и родила ребенка, как бы ты к этому отнесся? – Ошарашила она меня вопросом.

Я вообще-то уже несколько месяцев боюсь ее спрашивать о таких вещах, а она вон чего… Сама спрашивает. И я…, как представил ее в своих руках, да еще и как мать моего ребенка…

– Я… был бы счастлив. – Скупо выдавил из себя, потому что на большее меня просто бы не хватило.

Марта бросила на меня недоверчивый взгляд, но спорить не стала, принимая мой ответ.

– Я подумаю над такой возможностью. – Сообщила она еще через пару минут.

Меня как кипятком обдало. Она подумает! Подумает! Сама! Это уже гораздо больше, чем я смел надеяться. Это уже позволит мне и дальше жить ей.

Этим вечером мы больше не разговаривали. Я проводил ее до комнаты, а потом еще долго стоял перед закрытой дверью, надеясь пропитаться ее запахом. Надеясь, что когда-то эта дверь передо мной откроется.