остановки и оглядки противным типом. И вот понимаю, что раз до сих пор меня ну никто не нагнал, то лучше мне его держаться. Но обидно!
— Тарс, ну подожди меня! Почему ты так спешишь?!
Богатырей тут нет, транспортных средств богатырей — коней там или же осликов, или же верблюдов нет в помине, а имеются высокомерные, нахальные мужчины. Спасибо, что не бросили! И это очень хорошо.
А я несу мантикора, платье, туфли гадские и плащ сама. Еще себя несу, сжимая зубы. Смотрю на спину и… уже молчу. Даже мантикора перестала домогаться…
* * *
Тарс не помнил такого жаркого и одновременно дождливого лета. А еще он никогда не встречал таких дремучих дев! С девушками он общался довольно тесно, со взаимным удовольствием, когда достаточно подрос. Даже не так — он интересовался противоположным полом, как все здоровые и сильные мужчины. У него горячая, благородная и очень-очень древняя, как выяснилось кровь. Но! Но, чтобы так попасть! Такого с ним еще ни разу не случалось! И бросить нельзя и вот так медленно тащить с собой… Это. Просто. Невозможно!!!
Они еле двигались вперед, а время, между прочим, поджимает. Им хорошо бы спрятаться от гнева черного за городской стеной. Еще одна ночь в поле с его резервом и он вполне может ночь не пережить. Он спешит, а слабая, наивная дракона еле топает вперед, верней бредет вперед…
И ведь не хочет бросить плащ, не в состоянии нести себя, так больше — выводит из себя, из равновесия своим нытьем! Но Тарс держится. Он ведь благородный, пускай и незаконнорожденный бастард.
Он стремится в Академию драконов, ведь только там он будет в некоторой безопасности до момента, когда раскроются крылья. И она туда стремиться, но Великий прародитель всех драконов! У нее такой яркий Дар! Он видит ее свечение и силу, что бурлит внутри. Она пытается пробиться сквозь барьеры, роль которого играет фамильяр и кольцо на пальце — очень мощный артефакт. А он, Тарс, весь резерв, что накопит за день, должен весь впитать в себя. У него нет излишек дара и поэтому ему лучше не надевать свое.
Фамильяр — помощник и защитник. А у него фамильяра нет. Фамильяр должен Тарса выбрать. Сам. Он переживает, потому что не понять, кто к нему придет? У него нет крыльев, и когда раскроются непонятно. Даже у драконы они раскроются уже буквально вот-вот. Он ее старше, но тут сила рода превалирует, а еще то, что она признанный в роду дракон, а он никто был до последнего времени.
Он жил, особо не расстраивался из-за этого. Все потому что у него была семья: мать, братья и сестра. Тарс — самый младший и пока бескрылый готовился жить в своем доме — небольшом уютном замке на скале, доставшемся ему после раздела между подросшими детьми наследства. В замке он родился, там он осознал себя и понял — главное — это чтобы раскрылись крылья.
Он тренировался, терпеливо ждал, пока в один из дней к ним в замок не прискакали доверенные лица короля.
* * *
К вечеру испортилась погода, снова надвигался дождь, и этот уже точно шел на них стеной. Местность изменилась, стали попадаться пологие холмы. Тарс увидел один высокий, поднялся на него. Приставив ладонь ко лбу, вгляделся в марево заката. Там клубились дождевые облака, тянуло прямо к ним лихую непогоду. Красное светило медленно падало за край горизонта все в багровых, тревожащих сознание тонах. Новая ночь близится, а он всё не восполнил свой резерв. В груди растает беспокойство. Нужно торопиться и прибавить шаг. Вполне возможно, что они не успеют дойти до человеческого жилья и попадут под дождь. И что тогда, особенно, если прилетит опять черный по его душу?
Обернулся. У основания холма стояла убитая пешим движением дракона. На него не смотрела.
— Рина! Давай немного поднажмем! Совсем близко город. Там мы заночуем.
Выслушала, кивнула, не поднимая головы.
Подумал: «Дойдет, поест, уснет. Немного отдохнет и он, а вот утром будет видно, что с его резервом. Ночью рядом с ней он легко пополнит свой».
Спустился к ней, и тут их настигла туча. Стеной хлынул дождь.
— Ой, — вздрогнула девушка, кутаясь в свой плащ. Тарс махнул над ее головой рукой и раскрыл над ними купол.
Рина подняла голову:
— Как здорово! Как ты так делаешь? И долго сможешь продержать?
— Нет, не долго, но одеть свой плащ времени хватит.
Снял с плеч вещевой мешок, ослабил завязки и немного покопавшись в мешке, вытащил плащ. Быстро развернул и накинул на себя. В следующее мгновение купол схлопнулся и их накрыло дождевой рекой.
Вымокли, плащи не слишком помогли, так как еще долго шли по траве. Обувь, низ одежды, ноги — все намокло. Относительно сухо было только выше животов.
— Я очень устала. Давай приляжем.
— Где ты собираешься залечь?
— Да прямо здесь. Я мокрая. Уже неважно, — грустно молвила дракона.
— Не отставай! Еще немного…
— Я очень стараюсь, но быстрее не могу.
В сумерках вышли на дорогу, и пошли по ней, встречая одинокие повозки и идущих в том же направлении людей. На девушку кидали взгляды. В разодранном плаще, с капюшоном на голове, в дождевых потоках, она выглядела странно. Он все никак не мог сообразить, что с ней. Вроде аура должна быть кольцом прикрыта, так почему все глазеют на нее? Держалась она рядом, как он и просил, молчала. Старательно семенила в своих испорченных туфельках, придерживая плащ. Тарс в очередной раз обернулся, пригляделся и чуть слышно взвыл. Теперь понятно, почему все смотрят! Из-под плаща и низа платья выглядывали ноги, белели в темноте. Мало этого, она идет и греет себя жаром, или иначе говоря — внутренним огнем. Поэтому и пар идет от тела и одежды.
Неумелая колдунья, а если глянуть ей в глаза, то полный караул! Тарс уже не раз так глянул. Остановился, тронул руку:
— Рина! Надо потерпеть, не грей себя внутренним огнем.
— Мне холодно.
Явственно услышал ее зубы — те дружно отбивали дробь.
— Терпи! Твое кольцо не сильно помогает. Твоя аура горячая, ее особенно заметно в темноте. А нам надо не привлекать внимания… к тебе, малышка!
— Я не малышка! Мне восемнадцать лет! Я взрослая уже.
— Смешно! Мне двадцать два и я все еще считаюсь юным, мелким и да, в сравнении с тобой я слаб, но нам твой дар пока что лишь мешает. В городе я помогу тебе.
— А чем? А как? — посмотрела
