она смелее, чем кажется, что она может преодолеть чувство страха.
— Не боишься? — короткий вопрос был переполнен сарказмом. — Не проще ли признать истину? Ты человек, с которым я вынужден сотрудничать по воле планиды, а я не могу понять тебя. Сколько не думаю, не понимаю, не в силах тебя понять.
— Я не знаю.
— Это ответ, на какой из моих вопросов, девочка? Я опять тебя не понимаю.
— На все вопросы, это ответ на все вопросы. Я не понимаю сама себя, я не знаю, почему я вернулась, я не знаю, почему я так рвалась помочь Вам. Я могла бы этого и не делать, но приложила все мои усилия. Да, иногда Вы наводите на меня страх, может это вас раздражает, злит, расстраивает или забавляет, но это правда. Мне страшно, где-то внутри меня играет страх, особенно когда Вы так вот меня допрашиваете. Я пыталась не бояться Вас, ведь не было до сих пор причин для опасения, я не могу перебороть страх, но …
Она резко прервала себя, чтобы не раскрыть все свои мысли. Она почувствовала, что в ней сейчас нет страха, только возбуждение, он на нее надавил так, что она просто взорвалась, что было чуждым для нее. Она просто наблюдала и делала выводы, и никто до сих пор ее ни в чем не разоблачал. Она видела перед собой опасного человека, который пробирается в ее мысли.
— А что «но»? — он произнес, подчёркивая каждое слово, словно говоря «что ты хочешь от меня скрыть».
«Боже, я беру его слова за истину!» — с ужасом подумала она.
Она только что поняла, что ему и его соратникам доверяет так, как никому не доверяла на Земле, настолько, что отдала себя в его руки без раздумий. Он в ней вызывает целую гамму эмоций, не оставляет ее душу в покое: иногда она восхищается им, потому что он отличается от всех, кто ее окружает, иногда рядом с ним она чувствует себя в безопасности, потому что знает, что он силен и защитит ее, иногда при встрече ее охватывает радость, как это произошло, в ночь его освобождения, иногда жалеет его и хочет помочь, а иногда боится, как произошло сейчас, иногда раздражается, иногда желает познать его мысли.
— Ореада, девочка моя, тебе пора домой, твои родители будут волноваться, — внезапно открылась дверца автомобиля и послышался голос Хоттабыча, отчего она легонько вскрикнула и всполохнулась на месте.
— Боже, спаси меня от этих существ, — она замахала ладонями словно отгоняя от себя нечисть, а Хоттабыч с полным удивлением уставился на нее.
— Учитель, что же стряслось? — спросил Ток еле удерживаясь от смеха. — Вы девочку чуть до инфаркта не довели.
— Что же вы тут обсуждаете и не соизволите слезть с машины? Во дворе ночь, а ты держишь девушку.
Ореада недовольно прислонилась к креслу и все еще разбиралась в своих мыслях, ненавидя себя за проявленную трусость. Доминик столько лет ото всех скрывал самого себя, что он не любил, когда кто-то хотел узнать больше про него. Ее вопросы про его личную жизнь, а потом про его тайные цели сначала разозлили его, хоть и внешне он сохранял абсолютное спокойствие. Он решил сделать ответное наступление, но кажись слегка перегнул палку, а Хоттабыч окончательно перепугал ее, отчего ему теперь стало смешно. Но Доминик отлично маскировал свои эмоции, все уже давно думали, что он не способен, что-либо чувствовать. Хотя его состояние полностью переменилось расположенностью к девушке, выражение лица приняло серьезный вид, чтобы не смущать собеседницу.
— Я перемещу ее прямо домой, мне удалось разведать ее жилище, теперь имею представление куда стоит открывать портал, — сказал он и выбрался из автомобиля.
— Простите, что я так истерично перепугалась, — с улыбкой извинилась девушка перед Хоттабычем. — И еще здравствуйте.
— Доброй ночи, милая. Не стоит извинений, девочка моя.
В парковке у Вальдхауса открылся портал, Ореада остановилась прямо у прохода рядом с волшебником, безразлично застывшем на месте в ожидании ее отбытия.
— Но, оказалось, я Вам слишком много доверяю, — тихо произнесла она, следя за лицом мужчины рядом с ней.
Но как только его очи устремились к ней, она резко отвернулась, на ее щеках расцвели алые розы. Она призналась, что доверяет чужому человеку, тем более мужчине. Она сама от себя такого не ожидала, ее реакция была резкой, она, как обычно это делает, когда допускает ошибку, закусила губу.
— Прошу тебя больше не задавать мне личных вопросов, тогда и тебя не буду ставить в неловкое положение.
Ореада кивнула в ответ с печально уставившимися глазами в портал, а в следующую минуту голубой свет проглотил ее.
— Доминик, зачем ты сеешь семена сомнений в ее душу? Ты никогда не должен отдаваться своим чувствам, они должны лежать у тебя глубоко внутри. Почему ты ее пугаешь? Что если она завтра теперь не придет, ты ведь не хочешь притащить ее сюда силой?
— Разве я дал волю чувствам, учитель?
— Конечно же дал. Я согласен, что ты скрыл это от нее, но сам пошел на поводу у своего гнева, и начал на нее давить. Не теряй разума, ты так совершишь неисправимую ошибку. Очнись, твои чувства сейчас не уместны. Ведь Тенебрис хотел ее перехватить, ты это помнишь? Она может тебя предать в любой момент, никто не знает, что бы она тогда сделала. Неужели ты ей доверяешь?
— Но, учитель, она спасла меня, рискуя жизнью. Я ее отправил на Землю, но она вернулась, чтобы спасти меня, — так Доминик ответил, но в душе у него появились сомнения, которые до сих пор его не тревожили.
Ореада совершила то, чего он ни от кого не ожидал, кроме Флоувер, но она не смогла бы его спасти. Достаточно ли она сделала, чтобы заслужить его доверие? Или это были просто иллюзии? Доминик посмотрел на небо, покрытое облаками. Он вспомнил про страх, охвативший Ореаду рядом с ним. Она боится его. Может ли этот страх подтолкнуть на предательство или нет? На этот вопрос он не мог ответить.
— Доминик, я понимаю тебя, но ты не думал, что она сговорилась с Тенебрисом? Ее действия иначе и не объяснить.
— Я устал, попрошу Вас прекратить говорить о ней такое.
«… я Вам слишком много доверяю,» — прозвучало у него в голове, и она это сказала, преодолев себя. Он видел, как она потом пожалела о том, что сделала, ее слова были искренни, он в этом не сомневался.
— Я не хотел ей причинять боли, но пока я
