получил постоянного спонсора. В 1949 году радиопостановку перевели и локализовали для Эквадора, но там все закончилось трагично. Жители Кито, столицы республики, в панике выбегали на улицу, кто прятаться, кто – искать оружие, чтобы защищаться. Телефонная связь отсутствовала, так как перепуганные телефонистки тоже сбежали с рабочих мест. «Пикантности» ситуации добавляло то, что дикторы назвали марсиан не «marsianos», как было бы правильно по-испански, а «marsistas», что на слух очень легко спутать с «marxistas» – «марксисты». Когда стало понятно, что это постановка, толпа не смогла простить такого розыгрыша. Разгоряченные люди дошли до здания, где располагалась радиостанция, транслировавшая постановку, и стали брать его штурмом, в результате чего погибли шесть человек.
В недавнем прошлом произошел показательный случай, наглядно демонстрирующий, как нечто нереальное может иметь реальные последствия. В 2010 году в США компания Toyota была вынуждена отозвать больше двух миллионов автомобилей из-за того, что они неожиданно для водителей «сами» начинали ускорение. Это явление было названо «самоускоряющиеся „Лексусы“», и в результате произошло больше 200 тысяч аварий и 16 человек погибло. Расследование показало, что с автомобилями все было в порядке, а в тех случаях, с которых началась эта паника, педаль газа просто цеплялась за автомобильный коврик, что и приводило к происшествиям. Однако владельцы «Лексусов», которые успели узнать о таком явлении, начинали воспринимать свой автомобиль как источник опасности, из-за чего попадали в сценарий самосбывающегося пророчества. Зная, что они сидят за рулем автомобиля, который может сам резко ускориться, водители пытались контролировать свое нажатие на газ, в результате чего давили на него не так, как обычно, и при минимально экстренной ситуации не могли адекватно среагировать. И, поскольку все внимание было сосредоточено на педали, непроизвольно нажимали ее сильнее. Это самый явственный пример социологической «Теоремы Томаса» (по имени автора – Уильяма Томаса): Если люди определяют ситуации как реальные, они реальны по своим последствиям.
Социолог Роберт Мертон называл ее» «вероятно, наиболее важной фразой, когда-либо напечатанной любым американскими социологом».
Моральная паника зачаровывает тем, что это своего рода материализовавшийся кошмар. Это явление, пожалуй, так же притягательно, как истории про маньяков, серийных убийц и теракты, так как в них есть парадокс, неожиданное проявление потусторонней силы, игнорирующей любые сложившиеся правила, принятые конвенции. Существование таких феноменов ставит под сомнение социальный порядок даже сильнее, чем обычные преступления, которые мы можем объяснить и которые так или иначе вписаны в общество. Поэтому они не просто пугают, а вызывают желание узнать побольше, выудить из каждого случая любую деталь, чтобы было за что зацепиться и убедиться, что это действительно происходило в нашем мире.
Иногда моральные паники вырастают из крипипаст. Так произошло с «Синими китами» или «Группами смерти».
Крипипаста, лежащая в основе, имеет такой сюжет: подросток вступает в некую закрытую группу в интернете, где общается с назначенным ему «куратором», который предлагает ему вступить в особую игру и последовательно выполнить серию заданий – от невинных вроде нарисовать рисунок или расшифровать закодированное послание или послушать определенную музыку до все более и более страшных – нацарапать рисунок на коже, нанести себе увечье. Последнее задание игры – совершить суицид. Если подросток хочет перестать выполнять задания и в целом выйти из игры, в дело идут запугивания или манипуляции, и он все равно доходит до конца.
В этом рассказе я опираюсь на книгу, выпущенную исследовательской группой «Мониторинг актуального фольклора», которая называется «Группы смерти»: от игры к моральной панике», ее написали Александра Архипова, Мария Волкова, Анна Кирзюк, Елена Малая, Дарья Радченко и Елена Югай.
Необходимо для начала прояснить, из чего состоит моральная паника. На конференции «Антропология страха» в Европейском университете в Санкт-Петербурге антропологи Александра Архипова и Анна Кирзюк обрисовали, из чего складывается понятие об этом явлении. Вкратце – моральная паника обозначает ситуацию, при которой опасность, воспринимаемая как реальная, приводит к агрессии по отношению к «носителю» (или носителям) этой опасности. Агрессия может быть как вполне физическая, так и институциональная, то есть через применение санкций, запретов на государственном уровне.
Подход Стивена Коэна, который первым научно описал моральную панику, представляет ее как информационную кампанию. Она должна обладать следующим набором признаков:
• Субъективное чувство реальной угрозы.
• Горизонтальное распространение сообщений об угрозе.
• Источник угрозы – группа людей или предметов.
• Попытки совершения действий, направленных на разрушение или вытеснение этой группы за пределы общества.
Как отмечает Коэн, ключевая функция моральной паники – переосмысление моральных норм. Часто реакция на моральную панику принимает формы законодательных изменений.
Исследователи Эрик Гуд и Найман Бен-Йегуда построили типологию агентов, то есть источников, вызывающих моральную панику:
– Первая, «низовая» модель (grass roots model) предполагает, что моральная паника идет «снизу вверх» и возникает спонтанно как ответ на некоторый социальный стресс. Сначала страх перед реальной или воображаемой угрозой находит выражение в легендах и слухах, и только затем в дело вступают медиа, роль которых вторична: они только разжигают пламя, но не зажигают огонь.
– Во второй, элитистской модели (the elite-engineered model) паника является результатом вполне осознанных действий политической элиты, которая нуждается в создании мнимой «угрозы», как правило – для отвлечения общества от реальных социальных проблем, решение которых может угрожать ее интересам. Успех паники обеспечивается тем, что элиты располагают мощными ресурсами в виде ведущих СМИ и государственных институтов. Самый известный анализ, проведенный в рамках элитистской модели, – это анализ паники по поводу уличного хулиганства в Англии. Существует мнение, что паника по поводу уличных нападений была инициирована элитой и служила для того, чтобы отвлечь внимание публики от экономической рецессии и общего кризиса британского капитализма.
– В третьей модели (interest group model) паника исходит от «групп интересов», в роли которых выступают различные профессиональные ассоциации, ангажированные журналисты, религиозные группы, общественные движения и образовательные институты. Распространяя пугающие истории о воображаемой угрозе, активисты заинтересованной группы пытаются привлечь внимание общества к проблеме, в реальность которой они искренне верят. При этом успешное продвижение моральной повестки автоматически влечет за собой повышение символического статуса и материального положения заинтересованной группы. Так была создана «сатанинская паника» в США и Канаде.
Моральная паника, связанная с «группами смерти» или «синими китами», была такой масштабной и успешной из-за того, что она была, что называется, полиагентной, то есть задействовала всех названных выше агентов.
События, связанные именно с паникой, развивались таким образом: сначала в медийном пространстве появилась группа родителей, дети которых совершили самоубийства. Они обвинили в случившемся «группы смерти» в социальной сети «ВКонтакте». В мае 2016 года в «Новой газете» появилась статья, которая прямо обвинила «группы смерти» в целенаправленном доведении подростков
