Сегодня вечером, через полчаса после отбоя. На центральной аллее.
- Так скоро? – в голосе заговорщика послышался страх.
- А ты как хотел? Думал, тебя сто лет мурыжить будут? Нам нужны верные люди. Отвечай, ты с нами или нет?
- С вами, но… это все точно? Все именно так, как ты говорил?
- Богами клянусь! Я когда про тебя мастеру сказал, он меня почти полчаса расспрашивал, кто ты и откуда, что за человек, ну и вообще все в таком духе. Потом подумал немного и говорит: «Приводи. Можно!» - и время назначил.
- Ох! И что я там буду делать?
- Ничего особенного. Может, на первый раз с тобой только побеседуют. Ну, могут задание какое-нибудь дать…
- Какое?
- Не знаю. Что-нибудь для проверки. Мне приказывали приготовить в наших лабораториях отраву и разбросать ее на улицах, чтобы потравить бродячих собак. Кому-то велели на кладбище побывать и принести руку мертвеца, похороненного не больше месяца тому назад. Кому-то приказывали достать золото…всякое бывает. Мастер с тобой поговорит и решит, какое тебе задание по плечу. Так что не переживай особо.
- Да я не переживаю. Просто… А если не справлюсь?
- А если я прямо тут на тебя наложу заклятье, чтобы напрочь блокировать твою память? Да так, что ты не только наш разговор – имя свое забудешь?
Я прислушивался к их диалогу, не смея не только как-то обнаружить свое присутствие, но и даже шевельнуться, чтобы себя не выдать. Неужели, это то, о чем я думаю? Так скоро… даже месяца не прошло, и вот я случайно вышел на след…На след чего? Заговора? Тайного общества? Да быть такого не может! Слишком все легко и просто. Но кое-какие совпадения настораживали.
Во-первых, собаки. В Зверине действительно несколько недель тому назад за одну ночь нашли аж четырнадцать трупов бродячих собак и еще восемь отыскали в течение следующих двух суток, по запаху. Дело бы не получило огласку, но в числе тех восьми оказалась любимая болонка герцогини Нивельгейм. Собачка бегала по парку возле особняка герцогов Нивельгеймов, потом что-то нашла в траве, слопала быстрее, чем ее окликнули по имени, и пару часов спустя умерла в судорогах, пуская изо рта кровавую пену. В присохшей пене были пасти и остальных жертв, и только после этого их отправили на вскрытие и обнаружили какой-то новый, неизвестный науке яд.
Во-вторых, рука мертвеца. Даже не «рука», а «руки» - восемь раз за полгода осквернялись могилы, и всякий раз исчезала только одна, правая, рука у покойника.
В-третьих, золото. За те же полгода было совершено семь ограблений, не считая «простых» вооруженных нападений на улицах. Всякий раз похищали только золото. Эти три момента, конечно, не повод для тревоги, но в том загадочном яде нашли очень большое содержание именно золота и муки из человеческих костей. Конечно, были еще «в-четвертых», «в-пятых» и даже «в-шестых», что говорило о готовящемся серьезном деле. И именно из-за него меня и командировали сюда. Но никто не думал, что все начнется так быстро.
Но – тс-сс! Никому ни слова!
- Не надо блокировать память! – у заговорщика слегка дрогнул голос. – Я и так никому не скажу…
- То-то. А не то смотри, мне заклинание кинуть – раз плюнуть!
- Знаю я тебя…
- Не так хорошо, как думаешь! Придешь? Не испугаешься? А то смотри…
- Приду!
- Вот и ладно, - послышался скрип двери. – Вроде никого. Выходи ты первым, а я за тобой. И весь день держись от меня подальше.
Я не выдержал и обернулся.
На мое счастье, заговорщики стояли ко мне спиной. Один из них как раз в эту минуту выскользнул за порог, так что я не сумел разглядеть его лица. Запомнил только, что он был в студенческой мантии и со светлыми, довольно длинными, чуть ли не до лопаток, волосами.
Второй был в обычной «городской» одежде, как часто разгуливали аспиранты и лаборанты. Стоя ко мне вполоборота, так что я мог видеть кончик его крупного породистого носа, он закрыл лицо руками, постоял так несколько секунд, а когда снова опустил руки, у него было совсем другое лицо. Настолько невыразительное и не запоминающееся, что я, при всем желании и опыте, лишь скользнул по нему беглым взглядом.
Ну и ну! Техника личины! И как мастерски наложена! Решив все-таки заглянуть под эту «маску», я сосредоточился, взывая к экранирующему амулету, которым снабдили меня перед поступлением в Колледж, но тот оставался глух, что свидетельствовало о высочайшем уровне мастерства. Это кто у нас такой народный умелец, учитывая, что магия иллюзий преподается в Колледже исключительно как факультатив при кафедре ведьмаков и боевых магов? Одно из двух – либо этот тип с кафедры, либо он гениальный самоучка, раз сумел нейтрализовать даже экранирующий амулет.
И он меня заметил. Вернее, почувствовал волну магии от сработавшего амулета.
- Кто здесь?
Я торопливо накинул полог невидимости, мысленно ругая себя за то, что не догадался сделать этого раньше. Но если передо мной настоящий мастер иллюзий, ему заметить мою маскировку – раз плюнуть.
По мне прошла волна сканирующего заклинания. Я попытался «скинуть» ее с себя, чтобы волна зацепила рабочий стол и разложенные на нем листы пергамента, перо и чернильницу – мол, тут кто-то только что был, но выскочил буквально на минутку, бросив работу на середине. И на работе и стуле остались отпечатки его ауры, которую при определенных условиях можно принять за присутствие живого существа. Но тут никого нет. Тот, чей отпечаток остался, вот-вот вернется и тогда…
- Хм… никого?
Я постарался максимально «приглушить» свою ауру. Полезная, кстати, штука для некроманта, особенно когда ему приходится сидеть в засаде, подкарауливая какое-нибудь умертвие. Упыри и прочая нежить хорошо чувствуют биение жизни, и порой просто необходимо притвориться, что тебя тут нет.
Мне помогло еще и то, что в учительской комнате отдыха постоянно находились люди. И, следовательно, отпечатков аур тех, кто только что вышел, было предостаточно. Короче говоря, мне поверили. Я услышал, как хлопнула входная дверь, но еще пару минут сидел, не рискуя шевельнуть ни единым членом и даже моргая с крайней осторожностью.
Уф, неужели, пронесло? Да, так и есть. Заговорщики ушли.
О том, чтобы вернуться к работе, не было и речи. Совершенно случайно я стал свидетелем событий, ради которых и
